В коридоре, безнадёжно бросив на подоконник сумку, он облокотился на неё и подпёр кулаками подбородок. Под локтем был какой-то мягкий бугор. Миша вытащил из сумки завтрак. «Съесть его, что ли, с горя?» – подумал он и принялся развёртывать пирожки. Вдруг Миша остолбенел. В середине промаслившейся, ровно обрезанной бумаги был нарисован разрез рака. Над каждым внутренним органом стояла цифра. Под рисунком давалось объяснение. Во втором листе говорилось о жизни ракообразных. А внизу Миша вдруг прочёл:
«Мой рекордсмен! 15 секунд!»
Кутька
В один из осенних дней, когда на улице шёл дождь и мама не пускала гулять, Алёшу вызвал в коридор соседский мальчик Гога. Бархатная курточка у него была вздута на животе, и под ней что-то вздрагивало и шевелилось.
– Щенка хочешь? – шёпотом спросил Гога.
– Хочу! – обрадовался Алёша, а потом спросил: – Живого?
– Что ж я тебе, дохлого притащу? – обиделся Гога. – Конечно, живой. И лает как настоящий. Я его за десять копеек продаю.
– Дорого, – вздохнул Алёша. – У меня только пять копеек.
– Ну, как хочешь, – равнодушно сказал Гога и заглянул к себе за пазуху.
Алёше тоже очень хотелось заглянуть, но Гога не позволил:
– Чего зря смотреть! Покупай!
– Ну ладно, подожди тут, – согласился Алёша и побежал в комнату. – Варька, – сказал он сестре, которая, завернув куклу в одеяльце, укладывала её спать, – что ты с тряпками возишься? У тебя пять копеек есть?
– Есть. А зачем тебе? – спросила Варя, продолжая укладывать куклу.
– Гога щенка продаёт, он лает как настоящий.
Алёша думал, что Варя тоже обрадуется и сразу даст пять копеек, но она сказала:
– Да ну его! Он кусаться будет.
– Вот чудна́я! – рассердился Алёша. – Да он же маленький. В кукольную кроватку поместится.
Варя насторожилась.
– А спать его можно укладывать?
– Ой, сколько хочешь! – сказал Алёша, заметив, что Варя соглашается. – Давай пять копеек.
Варя вынула из кармана ключик и открыла свою копилку…
За дверью Гога деловито пересчитал деньги, а потом, сунув Алёше в руки тёпленький комочек, убежал к себе.
В комнате щенок повёл себя как давнишний житель. Он облазил все углы и чихнул два раза под Вариной кроватью.
– Ой, чихает! – рассмеялись ребята и стали за ним бегать.
Потом Варя сказала:
– Хватит бегать. Ему уже надо спать.
– Ну вот ещё – спать, – возразил Алёша. – Пускай бегает. И ты за него не беспокойся. Ведь он мой.
– И мой, – сказала Варя, – я тебе пять копеек давала.
– Ну и что ж? – ответил Алёша. – А тот главный, кто покупал. И твои деньги я верну.
– Не надо мне денег. Я щенка хочу, – плаксиво сказала Варя.
В комнату вошла мама.
– Варюшка, ты чего надулась? – спросила она. – Алёша обидел?
– Я её не трогал. Это она сама! – крикнул Алёша, запихивая щенка под диван.
Но Варя уже не выдержала и заплакала, уткнувшись в мамин передник.
– Мама, Алёшка щенка принёс и сказал, что будет общим, а сам один играет.
– Какого щенка? – удивилась мама. – Алёша, где щенок?
Сказав про себя, что Варе несдобровать, Алёша вытащил щенка.
Он был светло-коричневый, и только носик и глазки были чёрными.
Попав из-под дивана снова на свет, щенок радостно помахивал хвостиком.
– Ты откуда взял? – спросила мама, нахмурившись.
– Гога дал.
– А кто тебе позволил принести его в комнату?
Алёша уставился в пол. Эх, и до чего же обидно! Сейчас мама велит отнести щенка обратно. Она всегда так говорит, когда чего-нибудь без спросу приносишь в комнату. Конечно, насчёт щенка можно было спросить и до покупки, но кто знает, позволила ли бы она покупать!
– Не хочешь отвечать? – помолчав, сказала мама. – Ну, так вот: немедленно отнеси его обратно.
Алёша взял щенка и, погрозив Варе кулаком, пошёл к Гоге.
– Гога, – сказал он, когда тот выглянул из своей комнаты, – отдавай десять копеек. Щенок мне не нравится. Тут у него какое-то белое пятно на спинке.
– Не возьму, – сказал Гога. – Мне тоже это пятно не нравится.
– А куда ж я его дену? Ведь на улице дождь.
– К другим соседям подкинь, – посоветовал Гога и, захлопывая дверь, добавил: – А денег твоих у меня уже нет.
Тут Алёша заплакал, потому что ему и десять копеек было жалко, и щенка.
«Куда б его деть?» – думал он, стоя в коридоре. И вдруг решил, что лучше всего выпустить щенка в кухню, а там кто-нибудь его подберёт.
На кухне стояла Гогина мама и, что-то напевая, чистила ножи и ложки.
Алёша незаметно подошёл к баку с грязным бельём и сунул туда щенка. Закрывая крышку, он оставил маленькую щёлку и твёрдо решил после ужина принести ему покушать.
На ужин мама сделала блинчики с вареньем.
– Варька, – шепнул Алёшка за столом, – не ешь блинчики.
– Тебе дать, да? – громко спросила Варя.
– Ну, как хочешь, – шепнул он снова, – а я не буду есть. Щенку отнесу.
– Щенку? – спросила Варя, задерживая во рту последний блин.
– Что за разговоры за столом? – строго сказал папа. – Варя, доедай блин.
– Не хочу, я наелась.
– Я тоже наелся, – сказал Алёша и вылез из-за стола.
Папа очень удивился и пошёл спать, потому что устал после работы.
Вскоре мама уложила ребят спать и сама тоже пошла.
Алёша так и знал, что Варя уснёт! Когда папа и мама умолкли у себя в комнате, он разбудил Варю. Она боялась идти в тёмный коридор, но Алёша, сунув ей тарелку с блинчиками, повёл её за руку.
На кухне горел свет и никого не было. Щенок, свернувшись клубком, крепко спал.
– Давай его не будить, – шёпотом сказала Варя, – а просто положим и уйдём. А?
– Давай, – согласился Алёша.
Варя опрокинула тарелку, и на бельё упали три блинчика и натекло немножко вишнёвого варенья.
Наутро был выходной день, и папа на работу не пошёл. Он лежал в постели и читал книжку.
– Папа, – сказал Алёша, подойдя к нему, – когда я вырасту большой, ты мне фотоаппарат купишь?
– Куплю, – сказал папа.
– А давай так, – предложил Алёша, – ты мне тогда не покупай, а лучше сейчас разреши со щенком играть. И Варька хочет.
– Да, да, – подтвердила Варя. – Он такой хорошенький. И пахнет, как твоя шуба.
Отложив книгу на столик, папа засмеялся и сказал, что Варя ещё ничего не понимает и поэтому очень смешная. Алёше он этого не сказал.
Тогда Алёша схватил книгу и, отойдя от кровати, сказал:
– Папа, если ты разрешишь нам играть со щенком, то мы тебе отдадим книгу, а не разрешишь – не отдадим.
Вдруг в комнату вошла мама. В одной руке она держала за шиворот щенка, а в другой папину шёлковую рубашку, на которой было большое вишнёвое пятно.
Алёша с Варей сразу поняли, что произошло, и, быстро вспрыгнув к папе на постель, залезли под одеяло.
– Ах вы разбойники! – слышали ребята мамин голос. – Я вас всё равно найду и отшлёпаю.
– Я их тоже отшлёпаю, когда найду! – воскликнул папа, а сам щёлкнул Алёшу, чтобы тот не шевелился под одеялом.
Потом ребята одобрительно похлопали папу по ноге, потому что услыхали, как он шепнул маме всего лишь два слова:
– Оставь щенка!
Щенка поместили в передней. В тёмном углу между шкафом и сундуком положили старое Алёшино пальто и покрыли его ковриком. Постелька вышла мягкая и тёплая. По Вариной просьбе мама сделала маленькую ватную подушку. Но щенок, видимо, не очень-то уважал её. Обычно на подушке он укладывал свои задние лапы.
Возле постели стояла эмалированная мисочка, и, хотя после каждого собачьего обеда она была дочиста вылизана, ребята по очереди споласкивали её под краном.
Щенка прозвали Кутькой. Кормили его ребята почти всем тем, что ели сами. И мандаринами, и селёдкой, и конфетами.
Щенок жирел, толстел, а однажды, услыхав за окном собачий лай, так громко впервые залаял и заметался по комнате, что ребята испуганно подумали, не взбесился ли он.