Поэтому цену обычно не назначали. Люди сами определяли, сколь много они могут отдать. Все, однако, понимали, что малая оплата давала и слабую гарантию успеха. К тому же часто к оплате маги присовокупляли «просьбу» об услуге. И попробуй, кто услугу не оказать! Так что плата, как правило, устраивала.

Но вот сейчас, когда смешались два плана, по эту и по ту сторону жизни, картина не складывалась. Достаточно ли доли от золота, чтобы вступиться за «любящего» родственника и помочь ему с наследством? Быть может, не вставать на дороге у судьбы, дать ей плести свои нити свободно?

Увы! Михаил запутался, потерялся в своих раздумьях. Он понял, что в любом случае совет ему нужен от Якова. Золото потрачено будет или иное что, не суть важно. Силы в игру вступают гораздо серьёзнее обычных, и одному тут старому магу не справиться.

Тёмные кривые улицы города, расцвеченные пятнами света качающихся фонарей, привели Михаила к намеченному дому. Вот и дверь, вот и молоточек при ней. Поднял руку Михаил взять молоточек и стукнуть, да не успел.

Дверь входная отворилась. Высунулась наружу рука, схватила Михаила за ворот камзола. Охнул только гость ночной от неожиданности, покачнулся. Сильный рывок ткань заставил чуть затрещать. Но не столь за одежду переживал Михаил, сколь грубости в целом не ожидал и к ней не подготовился.

Рывком с силой, которую не ждёшь в тщедушном теле, Яков приблизил Михаила к себе, заглянул в лицо ему и странное чувство зажглось в глазах его.

– Пришёл? – спросил Яков.

Голос глухо прозвучал в полумраке, освещённом лишь свечой в руке старика. Другой, той, что он притянул гостя, уже похлопывал по груди, словно извиняясь за проявленную грубость.

– Ждал? – проговорил Михаил.

Голос его тоном совпал с интонациями речей Якова.

– Удивлён?

– Не очень.

– По делу же шёл, не просто так.

– Уже знаешь?

– Видел в шаре смутные тени.

– Что думаешь?

– Потом, потом! Хорошо, ты пришёл. Надо мне твоего совета.

– И мне твоего.

– Будем, значит, в расчёте. Но мой интерес первым встанет. Твоя ноша тяжела, да терпит ещё.

– Как скажешь. Вниз?

Яков лишь кивнул и повёл гостя по лестнице в подвал. Там было светлее, чем наверху. По стенам горели свечи, язычки пламени их слегка колебались, бросая отблески на перегородку. Свечи освещали стеллажи с травами и настойками, стоявшими и здесь, а не только имевшихся наверху в «аптеке».

Только настойки и травы здесь имелись особые. Они использовались уже не для бытовых нужд, а применялись в магических делах. Поэтому мало кто из простых смертных знал об их существовании.

Прямо посреди подвала шла перегородка, наглухо закрывая доступ в запретную часть. Михаил представлял примерно, что там: сам оборудовал сходным образом подвал под своим магазином. Впрочем, за точность суждений он бы не поручился, ибо каждый маг место труда оформлял по собственному вкусу.

У перегородки стоял диванчик, на котором вошедшие клиенты могли вдоволь насидеться, ожидая плодов дел магических, за ширмой предпринимавшихся. Сейчас диванчик был занят. Только вид клиента озадачил Михаила. Редко к нему, во всяком случае, захаживали Божьи невесты.

Испуганно забившись в угол диванчика, подобрав рясу на худых коленках, сидела у Якова в подвальчике юная монахиня. «Сиятельный Владыка!» – подумал Михаил и чуть ли не отшатнулся, выставив вперёд пальцы в знаке защитном. Но удержался.

– Впечатлён? – спросил Яков.

Михаил кивнул.

– Что ж, – проговорил Яков, – не одному тебе имена ангельские носить, сохраняя тем насмешку над магическим ремеслом по жизни. Я тоже, видишь, в сношения со слугами противоположной стороны вступил. Только здесь особый случай, к ремеслу и науке нашей прямо относящейся, а догмы религиозные не затрагивающий.

– Не работает же магия в отношении церкви и слуг её, – сказал Михаил.

Давно уже в мире установили мудрецы, не вяжется знание магическое научное и слепая вера религиозная. Не работают заклинания в церкви сказанные, ибо посредниками в делах магических служители там выступать не в состоянии. Во вменяемом, по крайней мере, виде. Кому ж, однако, невменяемые нужны?

– Всё верно говоришь, – ответил Яков. – Только помнишь, наверное, об одном исключении. На истово верующих слуг магия не действует. Колеблющиеся и отпавшие вполне нам подчиняются.

– Что за случай у тебя?

– Монахиня юная, как видишь. И вроде бы истово верует, как говорит. Только неудержимая похоть её объяла. Если б не дал напитка успокоительного, так набросилась бы и на тебя, лишь ты вошёл.

– Что такое говоришь? Ведь не видно мне признаков поражения демонского, хотя не помешало бы ближе посмотреть.

– Не трудись, осмотрел уже её всю. Язык не распух и не почернел, горло в порядке; при вопросах разных излишне не гневается, настроение не переменчивое. Только вот сразу постаралась совокупиться со мной, как вошла, старательно меня обольщала. Дал отвара, успокоилась. Говорит, постоянно с ней такое, как церковь покидает или из кельи на улицу выходит. Едва держится, чтобы на мужчину не кинуться и в страсти греховной с ним немедленно не соединиться.

– С тобой у неё, конечно, промашка вышла. Маг существо почти бесполое, духом питающееся. Так у меня, во всяком случае.

– Всё так и со мной, не сомневайся. Как иначе я общался бы с потусторонними тварями? Сам знаешь, им волю лишь дай, в миг окрутят и из твоего-моего раба господами станут. Каноны магической науки выложены загубленными душами магов!

– Жаль, ведьмам те законы не писаны. Творят, что хотят, пользуясь силами земли, их питающими.

– Вот здесь и хотел посоветоваться я с тобой.

– Весь во внимании. Помогу, чем смогу.

Михаил взглянул на собрата по магическому ремеслу, ожидая его истории.

Яков медленно прохаживался по комнате, заложив руки за спину. Монахиня тревожно следила за ним взглядом с дивана. Михаил спокойно ждал, пока «аптекарь» созреет для продолжения начатого рассказа.

Со стороны было прекрасно видно, что Яков ждёт вопросов со стороны Михаила. Тогда бы собеседник проявил заинтересованность, а вместе с ней – уязвимость. Яков оказался бы не в столь существенной зависимости от советов гостя.

Михаил прекрасно понимал ход мыслей Якова. На его месте он поступал бы точно также. Кроме того, имелась ведь ещё просьба, с которой он пришёл. Поэтому задавать вопросы и уравнивать шансы не хотелось.

Яков немного нервничал, что было странно в их магическом кругу. Обычно маги умели привести ум и чувства в равновесие, чтобы суждения становились взвешенными и точными. «Неужто всё совсем плохо?» – подумал Михаил.

Словно прочитав мысли гостя, Яков на короткое мгновение остановился, взглянул на Михаила и пару раз кивнул. «И вправду нелегко нам придётся, по всей видимости», – пронеслось в голове Михаила.

Между тем Яков не смог выдерживать паузу дальше и продолжил свой рассказ:

– Монахиня утверждает, что тяга началась у неё вместе с вестями о явлении новой ведьмы в землях, где женщины властвуют. Обольстила она Повелительниц красотой неземной, не своей, а которая на них распространяется. Послушались, пустили в дома к себе, а теперь не знают, как изгнать.

– Это их проблемы.

– Понимаю. Но зараза, гляжу, ползёт дальше. Земля же везде имеет сообщающиеся входы и выходы.

– Думаешь, мы столкнулись с природной, но необученной ведьмой, которая не умеет свою силу контролировать?

Яков кивнул в ответ, не произнося ни слова. Михаил задумчиво посмотрел на него и проговорил:

– Так бывает. Появилась рядом мощная ведьма, вот связывающая их сила и пробудилась. До того спала сила, не сказывалась. Мой совет, боюсь, ты можешь легко предсказать.

– Погубить молодую жизнь легче лёгкого. Но не сделаем ли мы тогда самим себе хуже?

– Что ты хотел этим сказать?

– Вот убьём мы дитя, так мало нам гнева слуг церковных. А гнев тот будет, ибо не скрыть нашего участия. Между тем может тут проявиться ещё одно последствие. Смерть природной ведьмы нарушит баланс силы, укрепит одну сторону, нашу сделает слабее.