Дожидаясь прибытия в клуб Луи Уодсуорта, Коллиз снова и снова прокручивал в голове информацию, которая имелась у него в досье на этого человека. Луи Уодсуорт, владелец нескольких крупных фабрик, был женат, но обзавестись детьми еще не успел. Благодаря своим деньгам он играл заметную роль в правительстве, вернее, в той его части, которая отстаивала интересы крупных промышленников. И эта роль скорее сводилась к постоянным пожертвованиям, чем к участию в проектах консерваторов.

Уодсуорт никогда не был замешан ни в каких скандалах. Он много работал, управлял фабриками и часто посещал различные частные клубы.

Невероятно скучно…

Далтон дал ему самое скучное задание из всех возможных. Глядя на вишневые языки пламени, Коллиз чувствовал, что начинает засыпать. Если мирная болтовня в клубе промышленников – это все, что ему может предложить «Клуб лжецов», то, возможно, лучше прожигать свою жизнь при дворе. Принц-регент со своими практичными мозгами, объективным взглядом на вещи и бесконечными запасами вина был куда лучшей компанией.

Интересно, имеет ли Уодсуорт какое-нибудь отношение к произошедшему несколько месяцев назад скандалу? Газетчики раздули его, помнится, до невероятных масштабов. И именно в это время Далтон познакомился с Кларой. Тогда был убит некий Уодсуорт, который, как говорят, пытался вывести на чистую воду предателей, «Рыцарей лилии». Не связан ли каким-то образом этот Луи Уодсуорт с тем героем, мистером Эдвардом Уодсуортом?

Если какая-то связь и существовала, в досье об этом не было сказано ни слова. Не имелось никаких сведений и о родителях Луи Уодсуорта. Сейчас Коллизу показалось это несколько странным.

Мимо Коллиза прошел хмурый лакей в ливрее и подал ему условный знак – незаметно помахал рукой, затянутой в перчатку. Это значило, что объект прибыл. Коллиз стал внимательно смотреть на входную дверь. Наконец в зал вошел стройный, щеголевато одетый молодой человек. Он отдал слуге свою шляпу и – о Господи Иисусе! – трость. Итак, значит, этому мужчине не больше тридцати!

Он красив, скучен и с претензиями.

Коллиз стал ждать. Когда он приехал в клуб, то сразу же наладил хорошие отношения с обслуживающим персоналом при помощи целого кармана мелочи. Возможно, этого было даже чересчур много. Но Роуз считала, что «чересчур» никогда не бывает и лучше не скупиться с обслугой, поскольку это всегда окупается.

Теперь оставалось только ждать результатов. Коллиз быстро развернул газету и сделал вид, что читает. На самом же деле он продолжал самым внимательным образом наблюдать за своей жертвой. А в это время привратник рассказывал Луи Уодсуорту о том, что сегодня у них в клубе присутствует одна очень важная титулованная особа. Речь, разумеется, шла о Коллизе, выступавшем в роли приманки. Раб социальных условностей и собственных амбиций, Луи Уодсуорт тут же заглотил наживку. И почему это все так мечтают о титуле? – размышлял Коллиз. Он бы вот, наоборот, с удовольствием избавился от него, если б только мог.

Глядя поверх газеты, Коллиз увидел, что его рыбка завиляла хвостиком и прямиком направилась к наживке. Коллиз мог поклясться, что слышит вьющиеся в голове объекта мысли. «Могу ли я представиться ему вот так с ходу? Но если я буду ждать, кто-нибудь другой перехватит его. Как бы так представиться, чтобы он заговорил со мной?»

Коллиз сжалился над своей жертвой. Он аккуратно сложил газету и, глядя на Луи Уодсуорта, спросил:

– Вы еще не видели сегодняшних газет? Я только что прочитал это и не могу прийти в себя.

– Нет, я еще ничего не читал. – Рыбка проглотила червяка и кивнула в знак благодарности. – Могу я предложить вам еще бренди? – В его голосе послышалась легкая дрожь, он надеялся на продолжение знакомства.

Коллиз протянул руку:

– Коллиз Тремейн, сэр, урожденный Этеридж. А как вас зовут?

Бледные голубые глаза вспыхнули. Что это? Алчность? Стремление любой ценой заполучить желанное место под солнцем? Или ощущение того, что поймал удачу за хвост? Объект с энтузиазмом потряс руку Коллиза.

– Меня зовут Луи Уодсуорт, сэр, владелец предприятий «Военное снаряжение Уодсуорта».

Роуз задыхалась в доме Луи Уодсуорта. Хуже всего было то, что она опять присутствовала здесь в качестве служанки. Старые страхи, старые кошмары ожили и окружили ее плотной пеленой. Роуз отшатнулась от портрета и шагнула в тень.

Она всегда скрывалась в тени. Она вела себя как мышь. Она пряталась за всякими выступами, осторожно выглядывала из-за углов, сразу же убегала и пряталась, услышав шаги. И все-таки Луи находил ее везде и всегда. Потом он переехал в свой собственный дом, располагавшийся в одном из самых фешенебельных и престижных районов города.

Все дело было в том, что Луи скучал. Роуз понимала это. Молодой человек оказался запертым в большом скучном доме, и эта игра в кошки-мышки помогала ему коротать время.

– Это называется «Поймай служанку», – прошептал он однажды Роуз на ухо своими горячими влажными губами, когда прижал ее к книжному шкафу в кабинете своего отца. – Я охотник, а ты олень. – Он запустил руку ей под корсет и ущипнул за грудь. Роуз сморщилась от боли, но не закричала. Кто бы пришел ей на помощь? Разве кто-то мог защитить ее от хозяйского сына? В ответ на его прикосновения в ее желудке все переворачивалось, а по телу пробегала нервная дрожь.

Игра продолжалась. Она состояла из постоянных запугиваний, угроз, поцелуев и омерзительных прикосновений к ее телу. Будучи невинной девушкой, Роуз тяжело переживала допускаемые в обращении с ней вольности. Она не любила этого человека, и тем не менее он наполнял собой все ее дни и ночи. Роуз не переставая думала о нем и со страхом ждала, когда он снова появится.

И в один прекрасный день Луи Уодсуорт показал, что он за человек на самом деле.

Случилось так, что миссис Пул искала что-то на кухне и открыла один из кухонных шкафов. К своему удивлению, она обнаружила там сжавшуюся в комок и заплаканную Роуз. Одежда на ней оказалась разорванной, а на лице и теле виднелись кровоподтеки. Миссис Пул пришла в ужас и тут же бросилась к хозяину дома. Она сообщила мистеру Уодсуорту, что его сын изнасиловал и избил служанку. Но мистер Уодсуорт с легкостью отмахнулся от этой проблемы. Он не захотел ничего слушать и тут же выставил миссис Пул за дверь. Возможно, он и сам точно так же поступил бы с Роуз, если бы она чаще попадалась ему на глаза. День шел за днем, все в доме молчали о том, что произошло, и делали вид, будто ничего особенного не случилось. Вскоре это неприятное происшествие начало забываться.

Но с того самого дня, когда Роуз изнасиловал сын хозяина, все в доме пошло не так, как прежде. До этого происшествия все слуги в доме, включая и посудомойку, имели один свободный день в неделю. Теперь же дворецкий вдруг установил новые правила, которые не слишком устраивали старых, опытных слуг. Один за другим они стали покидать дом. И хуже всего было то, что во всех своих несчастьях они обвиняли Роуз.

Дружеские отношения, установившиеся между Роуз и остальными слугами, очень быстро распались, и она осталась в полной изоляции. С ней не разговаривали, ее избегали, но ее поведение все еще обсуждалось, причем большинство слуг высказывались о ней неодобрительно.

– Не надо было раздвигать колени, – ухмыльнувшись, сказал повар.

– Все было не так плохо до тех пор, пока эта не стала крутить хвостом перед молодым хозяином, – соглашался с поваром дворецкий.

Роуз была уверена в том, что не делала ничего плохого. И уж точно она не пыталась привлечь к себе внимание молодого господина. Но тем не менее пересуды продолжались, и это всеобщее презрение доводило ее до отчаяния. Ни один человек не встал на ее сторону, никто даже и не пытался защитить ее. Вскоре она уже сама перестала доверять себе. Ей стало казаться, что она действительно вела себя как-то не так. Возможно, она и в самом деле бесстыжая.