Исходя из нашего опыта работы с десятками тысяч пациентов в клиниках Амена и моего личного 40-летнего опыта в данной области, я убежден, что ставить диагнозы исключительно на основе синдромов по методике DSM не только некорректно, но и неуважительно по отношению к пациентам. Сами по себе симптомы ничего не говорят нам о биологии, лежащей в основе проблем, с которыми сталкиваются наши пациенты. Все другие медицинские работники смотрят непосредственно на органы, которые они лечат, и только психиатры предполагают, каковы биологические механизмы, лежащие в основе таких заболеваний, как депрессия, СДВГ, биполярное аффективное расстройство и зависимость, даже не глядя на мозг. А ведь при этом наши пациенты с медицинской точки зрения едва ли отличаются от тех, кто страдает от болезней сердца, диабета или рака.
Ставить диагнозы исключительно на основе синдромов по методике DSM некорректно.
Резонансное исследование 2019 года, результаты которого были опубликованы в журнале Psychiatry Research, подтверждает то, что я говорил десятилетиями: ставить психиатрические диагнозы исключительно на основании синдромов с научной точки зрения глупо и бессмысленно. Исследование ученых из Университета Ливерпуля было сосредоточено на тщательном анализе пяти глав DSM-5: тревожные расстройства, депрессивные расстройства, расстройства, обусловленные травмами, биполярное аффективное расстройство и шизофрения. Их основные выводы подчеркивают многие недостатки нынешней диагностической парадигмы[20].
• В разных диагнозах существует значительное совпадение перечисляемых симптомов.
• Многие диагнозы не учитывают роль психологической травмы и травмы головы.
• Существующий подход практически не принимает во внимание индивидуальные особенности клиента.
Внимательно изучив аналитические выкладки этого исследования, можно увидеть, насколько туманна и непоследовательна существующая ныне диагностическая модель. Например, «в DSM-5 насчитывается почти 24 000 возможных комбинаций симптомов для панического расстройства и лишь одна комбинация для социофобии». Не менее тревожным является их вывод о том, что «два человека с абсолютно разными наборами симптомов могут получить один и тот же диагноз». А огромное количество комбинаций симптомов делает постановку точного диагноза практически невозможной. Возьмем, к примеру, такой ошеломительный факт: «В DSM-5 содержится 270 миллионов комбинаций симптомов, которые могут соответствовать как критериям ПТСР, так и критериям серьезного депрессивного расстройства. А если наряду с этими двумя диагнозами рассматривать пять других часто выставляемых диагнозов, эта цифра возрастает до одного квинтиллиона комбинаций симптомов – больше, чем число звезд в Млечном Пути». Исследователи приходят к выводу, что более конструктивным было бы выработать другой подход, чем оставаться приверженным тому, что они назвали «лицемерной категориальной системой»[21].
Разумеется, так не должно быть. На наш взгляд наиболее правильным будет переосмысление того, как мы думаем о «психических заболеваниях». Их необходимо рассматривать как проблемы здоровья мозга. Именно такой подход полностью изменил диагностику и методики лечения наших пациентов в клиниках Амена. И это – основная причина того, что клиники Амена имеют один из самых высоких задокументированных показателей успеха в лечении сложных пациентов, которым до этого не смогли помочь в среднем 3,3 поставщика медицинских услуг[22]. На самом деле 84 процента сложных, не поддающихся лечению пациентов сообщают, что в клиниках Амена чувствуют себя лучше уже через шесть месяцев.
В книге мы поделимся некоторыми из этих историй, а также дадим рекомендации, как можно остановить психическое заболевание прямо сейчас, причем не только у вас, но и у ваших детей и внуков.
1. Исключите из своего словаря термин «психическое заболевание/расстройство» и замените его термином «здоровье мозга/проблемы с психическим здоровьем».
2. Отбросьте устаревшую диагностическую парадигму, которая строится исключительно на синдромах, и замените ее мозгоцентрированной парадигмой, основанной не только на симптомах, но и на нейровизуализации, генетике и индивидуальном медицинском подходе к здоровью мозга и тела (главы 1–3).
3. Применяйте целостный подход к человеку, осуществляя диагностику и лечение в четырех сферах – биологической, психологической, социальной и духовной (глава 4).
4. Проводите профилактику или устраните 11 основных факторов риска для ЯСНЫХ УМОВ, которые повреждают мозг и крадут разум (главы 5–15).
5. «Прежде всего – не навреди». Изучите теорию, чтобы знать разницу между психотропными препаратами и нутрицевтиками. Нутрицевтики обладают широкой научной доказательной базой, о чем знают далеко не все люди, и часто являются хорошей, научно обоснованной альтернативой лекарствам (глава 16).
6. Знайте свои основные показатели здоровья, проверяйте их ежегодно, чтобы предотвратить проблемы со здоровьем мозга/психическим здоровьем до того, как они возникнут (глава 17).
7. Употребляйте продукты, полезные для здоровья мозга, а не те, которые способствуют развитию заболеваний мозга и психики (глава 18).
8. Содействуйте просвещению по вопросам здоровья мозга/психического здоровья в школах, на предприятиях, в церквях – везде, где люди собираются вместе (глава 19).
Часть I
Смена термина «психическое расстройство» на «здоровье мозга» меняет все
Глава 1
От одержимости демонами до 15-минутного медицинского осмотра
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ДИАГНОСТИКИ И МЕТОДОВ ЛЕЧЕНИЯ ПСИХИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ
Первое известное использование словечка “headshrinker” («мозгоправ») в качестве жаргонного термина для обозначения психотерапевта появилось в статье журнала Time от 27 ноября 1950 года. В ней утверждалось, что любого, кто предсказывал феноменальный успех телевизионного вестерна «Хопалонг Кэссиди», можно отправлять к «мозгоправу». В сноске к статье объяснялось, что «headshrinker» – это голливудский сленг, обозначающий психиатра… Метафора headshrinker, состоящая из двух слов «голова» и «усыхать», «съеживаться», возможно, отражает те чувства страха, таинственности и враждебности, которые традиционно ассоциируются с этой профессией. Другая теория утверждает, что это неявная аллегория с процессом усыхания нарциссического, завышенного самоощущения пациента. Хотя многие специалисты в области психического здоровья восприняли этот термин с должной самоиронией, некоторые критиковали его как отражение устаревшего психотерапевтического подхода, который сводит человека к простым причинам и симптомам, отказываясь видеть в нем сложную личность[23].
Когда одному человеку в семье становится лучше, положительный эффект сказывается на нескольких поколениях. Когда в 2006 году я впервые встретил свою жену Тану, она мне очень, очень понравилась. На тот момент, будучи в разводе шесть лет, я поклялся себе, что, прежде чем снова жениться, я должен увидеть томограмму мозга женщины, с которой планирую связать свою судьбу. Примерно через три недели после того, как мы встретились, я пригласил Тану в клинику. Она была медсестрой нейрохирургического отделения интенсивной терапии, и мы сблизились на почве нашей любви к мозгу, что вполне естественно. Ее мозг был прекрасен, и два с половиной года спустя мы поженились. В последующие годы эта томограмма помогла многим другим мозгам.
Через несколько месяцев после нейросканирования Таны нейробиолог диагностировал у ее отца, давно живущего отдельно от семьи, болезнь Альцгеймера. Однако, когда я сделал ОФЭКТ его мозга, выяснилось, что у него не болезнь Альцгеймера, а скорее маскирующаяся под нее депрессия. Мы прописали ему натуральные пищевые добавки, и несколько месяцев спустя он смог провести шестичасовой семинар в местной церкви. Потом у матери и дяди Таны стали случаться срывы на работе, и я провел их оценочное анкетирование и ОФЭКТ. Оказалось, что у них обоих был синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) в весьма запущенном состоянии. Мы назначили им медицинскую коррекцию, которая исправила ситуацию. Затем подруга Таны, которой было чуть за 20, увидела нас вместе в телевизионном шоу и обратилась к Тане с просьбой помочь ее сыну Джарретту.
