Мне было приятно все это видеть, понимать, что моими заслугами русские люди сейчас не режут друг друга, не смотрят, как умирают воины Первого народного ополчения. Именно в это время в иной истории князь Трубецкой где-то рядом воевал. Нынче они радуются солнечному дню, верят в день грядущий, гордятся своей Родиной.

Телохранители не давали близко подходить ко мне, но я, поправ все правила, воодушевленный эмоциями от увиденного, дал приказ телохранителям сузить пространство, которое они для меня образуют. Я хотел поговорить с людьми.

— Тыщь! — гоман большого базара на миг заглушил гром выстрела.

— Хух! — выбило дух из одного из моих телохранителей, православного татарина из Казани Аскера Муслимова.

Это он заметил пистоль и моментально, не задумываясь прикрыл меня своим телом. Буду наедятся, что он не помрет. На каждом телохранителе была специальная одежда с множеством слоев шелка. Такая не всегда пулю пистолетную остановит, но может не дать пуле войти глубоко.

— Царь! Ляпунов! — проорал Ермолай, перекрикивая поднимающийся гвалт и восклицание особо горластых баб.

Меня бесцеремонно уложили на деревянную мостовую, моментально сверху легли два телохранителя. Тоже самое сделали и с Захарием Ляпуновым.

— Убили! Царя-батюшку убили! Кормильца и надежу нашего! — вопили бабы.

Я спокойно лежал, принимая такое неудобство, как данность. В конце концов, это же я своих телохранителей так и учил поступать. Мало ли у кого еще оружие есть, как и намерения меня убить. Обидно только, что такое настроение испортили. А еще неприятно, что есть кто-то, кто жаждет моей смерти. Нет, я пойму, если это окажется кто из иностранцев, но если свой, русский… Лучше чужой.

А еще болит рука, кабы не перелом. Теряю сноровку, хотя и периодически, для поддержания формы, тренируюсь. Не смог нормально сгруппироваться и, наверное повредил руку. Сразу не почувствовал, может из-за шока, но сейчас ощущаю чувствительную боль.

— Расступись, православные! — слышал я, как кричит Ермолай. — То государево дело, расступись, не берите грех на душу! Да что ж вы творите, христиане?

Но начальник моей охраны не мог достучаться до разума людей. Того поляка, что стрелял в меня, как мне позже доложили, рвала на клочки толпа. И то, что осталось от убийцы после того, как удалось оттеснить, впавших в безумие людей, демонстрировало, что «рвать в клочья» в данном случае не образ, а реальность. Как могла толпа вырвать у человека ухо, да ладно, его можно, но руку? А ногу?

А после меня отвели в аптеку, что была недавно открыта тут рядом, на Варварке. Там был лекарь и он осмотрел меня. При этом я говорил, чтобы везли во дворец, но нет… По установленному мной же правилу, лицо охраняемое после покушения должно подчиняться всем требованиям начальника охраны. Ермолай же посчитал, что нужно проверить меня, ну и посмотреть руку.

— Где он? Говори, стервь, где он! — услышал я одновременно и знакомый голос и непривычный для моего слуха.

Никогда не слышал, чтобы Ксения вот так грубила людям и ее тон был настолько властным и требовательным.

— Хлясь, — звонкая пощечина обожгла мою кожу на левой щеке. — Ты? Я же говорила, что не нужно ходить среди людей! Ты царь, ты император! Всем добрым быть? Не бывает этого!

Я находился в аптеке, где мне ставили шину на левую руку. Все-таки перелом в локте, даже без рентгена видно, пришлось и кость вправлять. Того, кто сообщил моей беременной жене, которая была на четвертом месяце, о том, что случилось, может на кол и не посажу, но накажу точно. Это же риск выкидыша. И так беременность протекает плохо, с постоянными токсикозами и гормональными взрывами.

Я, несмотря на боль в руке обнял жену, которая резко изменилась, теряя решительность, начиная рыдать.

— Ну, дуреха, все же хорошо. Только что люди скажут, что жена мужа своего бьет? — усмехался я, но вот Ксения отринула, подошла к ближайшему телохранителю и затребовала у него плетку.

— Бей меня, что руку подняла! — потребовала заплаканная Ксения.

— Господи, дай мне сил дождаться рождения этого ребенка! — взмолился я.

В этот же день, когда стало понятно, что в меня стрелял поляк, Земский Собор, в разрез со своими полномочиями, потребовал, чтобы я незамедлительно объявил войну Речи Посполитой. Делегаты обещали, что соберут столько денег, чтобы хватило на год войны, минимум. Много же усилий мне пришлось затратить, чтобы чуть погасить воинственный огонь.

Успеется еще и с Польшей повоевать и со всеми остальными. С таким народом, что у меня, теперь горы сворачивать можно и замахиваться не на размеренное развитие, а на резкий взлет Российской империи.

Конец 5-й книги.

Впереди последняя книга, где события будут происходить уже через некоторое время. Большие войны, освоение Дальнего Востока, многие испытания еще впереди, но они позволят окончательно построить Великую Россию.

Напоминаю, что у вас есть возможность отблагодарить и простимулировать, а так же важны «сердечки» и комментарии.

Спасибо, что были со мной! Встретимся!