После десятков звонков Рощину и специалисту Самарского Завода РИ, наконец, были оговорены детали и время обмена комплектами слежения.
Минину даже не пришлось, снова выезжать в Самару. Обменялись посылками.
К моменту прихода посылки от Завода (вернее от физ лица Рощина) Минин уже представлял процесс работы с «устройством». Он получил подробную инструкцию (не в пример китайской инструкции) завода и пояснения Рощина.
Однако, когда он поэкспериментировал с полученным оборудованием на своем садовом участке, делая ровно то, что было в инструкциях, – он опять получил на экране «марево» и шипение. И только после онлайн видео консультаций Рощина на экране проявился силуэт домика… Минин быстро проверил, уже взломанную им программу оборудования, и обнаружил, что настройки ее были изменены при внешнем сигнале. Отключить внешнее управление программы было невозможно. Он понял, что Рощин тайно контролировал его «опыт». И оборудование лаборатории не просто «статично записывало» результаты согласно инструкции, а использовалось Рощиным для коррекции настроек и результатов. Лицемер Рощин действовал точно так же, как при продаже и всех других комплектов «его оборудования», добиваясь мзды за свое участие.
Выбора не оставалось, как играть по правилам Рощина. Он позвонил ему и попросил его за хорошие деньги, самому настроить его оборудование в «нужном месте». Рощин не долго отнекивался и согласился.
К моменту, когда Рощин смог приехать в Северобайкальск Минин решился на рискованный с его стороны шаг. Он нашел реставратора-палеонтолога, который за ничтожные деньги готов был скрыть выжженный лазером иероглиф бренда на раковине. Поэтому он закупил у китайского сайта партию речных раковин со скидкой, затер иероглифы у ресторатора и отправил Роту сразу три раковины. Надеясь, таким образом, спровоцировать Рота на сравнение отосланных Мининым раковин с «Ротовской супер раковиной», содержащей, как предполагал Минин, маркеры серебра. Одновременно, он организовал поездку Рощина в Северобайкальск, чтобы он подготовил Замок к три дэ съемке.
Приехав к замку, Рощин, с помощью метаний рогаткой, закрепил на противоположных наружных стенах замка незаметные комочки липкого гипса в составе с микроизлучателями. А затем подключил свой датчик к металлической крыше и выходу арматуры стен, замкнув контур слежения. Все это делалось без посещения замка, практически удаленно. Настраивал оборудование Рощин почти день, незаметно запуливая на стены замка микроизлучатели в нужные места. Картинка переданная Рощиным со сканера в целом удовлетворила Минина. Где-то поражала детализацией отдельных мест, а где то была неразборчивой. Минин мог развернуть картинку в случае необходимости и отметить цветом движущийся любой объект. Звуковой ряд тоже был, но не во всех комнатах. Причем тембр голоса система не различала. Как будто говорил переводчик читающий по губам. Рощин объяснил, что полученные результаты – максимально возможные при его технологии. Главное – гарантия на работу оборудования была не менее двух месяцев при положительных температурах внешней среды и не намеренного слома при обнаружении датчиков и оборудования.
Рощин, сделав настройку оборудования и проверив качество картинки, передаваемой Минину, уехал за день до даты прихода курьера с посылкой с раковинами к Замку Рота.
К моменту прихода курьера, Минин уже знал, что движущимися объектами в Замке за целый день слежения были старик Рот (он отметил его красным), охранник-водитель, который довозил его с/до аэропорта и которого Минин узнал по быстрой и, несколько, размашистой походке и, еще, большая собака колли. Впрочем, собаку Минин исключил из объектного слежения, так как она постоянно выходила из замка во двор и входила в замок не далее большой прихожей, где, видимо, и жила.
Программа триммерной обработки видео, которой снабжался комплект оборудования, позволяла вырезать моменты без движения из записи слежения. Поэтому Минину не приходилось часами сидеть перед экраном и вглядываться в него, боясь что-то пропустить. Целый день в замке Рота перед приходом курьера после обработки программой уместился буквально в час просмотра. Ничего не обычного или подозрительного Минин пока не заметил. Рот дважды кушал, говорил по телефону с водителем, с каким-то мастером, трижды встречал и общался со своим охранником, который привозил продукты, кормил зверей в клетках. Рот дважды выходил гулять с собакой. Потом он смотрел фильм и принимал душ. К раковинам в зале он не подходил, лишь сделал замечание охраннику, чтоб купил еще один шкаф для ящиков с ракушками и поставил его в гараже.
Наконец Роту звонит курьер, он спускается на первый этаж, принимает посылку, удивляется ее размерам, говоря: «На этот раз господин Минин постарался, видимо, более обычного», подписывает накладную, закрывает дверь за курьером и идет с посылкой на второй этаж. Он проходит в дальнюю комнату, в которой вскрывает посылку, достает раковины. Долго их рассматривает. Затем он идет в комнату, которая плохо отслеживается. Видно, что он подходит к стене, тянется к чему-то и…изображение пропадает. Через полтора минуты изображение возвращается, Рот уже в другой комнате. Однако система не полностью его видит, а в размытом виде. Голоса нет совсем. Через час изображение проясняется и Минин видит, что Рот сидит за столом в большой комнате со шкафами, видимо в кабинете. Он сидит и что-то набирает на клавиатуре. Минину приходит платеж за две раковины, а не за три. Приписка к платежу объясняет отказ от платежа за одну из трех присланных раковин: «явно не соответствует заданию».
При дальнейшем слежении картина с исчезновением изображения Рота при входе в эту же комнату, повторялась
Минин отослал Рощину ролик с исчезновением Рота в комнате и попросил объяснить его «возможный баг» программы. Рощин через день перезвонил и ответил, что «скорее ВСЕГО, в этой комнате есть не отслеживаемый источник помех, который может быть причиной искажения контурного приема датчиком. Возможно, объект носит его с собой и в это время изображение также нарушается…».
Что же там может быть такое, зачем Рот сразу же побежал, как только получил раковины из посылки, и что может «источать помехи» ? – размышлял Минин. Рот явно сверял полученные раковины с чем-то. И это «что-то», весьма вероятно, имеет излучение. Из характеристик оборудования Минин знал, что Рощинская программа легко распознавала практически все виды излучений, выделяя из них маркеры излучателей три дэ оборудования Рощина. Маловероятно, что у Рота могла быть «глушилка» на 3Дэ слежение. Зачем ее делать только на одну комнату? К тому же, Рот частенько говорил на громкой с собеседниками, явно не заботясь о возможной прослушке разговоров в замке.
Вскоре, он смог получить зацепку решения данной загадки из прослушки разговора Рота с собеседницей, с которой у Рота явно были близкие отношения. Рот говорил «на громкой» с тем, кого приветствовал «элеоночкой». Она просила «помочь вылечить Петеньку» – человека, который, также, видимо, был знаком Роту. При этом, она просила «просто посидеть с ним, хотя бы час в сутки», якобы «даже этого было бы достаточно». Рот твердо отказывался, указывая на «болезнь» и грубо прервал разговор, после слов собеседницы: «У тебя не было болезней все 20 лет, что я тебя знаю… Я не прошу твой талисман, знаю, как ты дрожишь над ним и сколько людей ты за него угрохал, но, пожалуйста – просто приди!».
Минин десятки раз слушал эту запись разговора, стараясь соотнести монотонную речь шифратора с поведением Рота. По всему выходило, что Рот очень сильно переживал после этого разговора. Он дважды звонил кому-то, спрашивая «здоровье Петра». Много раз терялся в «потайной» комнате, пропустил обычное время обхода зверинца, обеда, ужина и не стал гулять с собакой. Что при, фактически, затворническом образе жизни Рота явно выходило за рамки обычного его, весьма размеренного, образа жизни.
