Возле дома стояла группа вездесущих подъездных бабулек. «Как жалко-то -такая молодая, красивая… Еще жить да жить!!!», «Ладно скорая быстро приехала – повезло» – услышал он их разговор. Дальнейшие их рассказы на его вопросы его потрясли…
Его Катю ограбили, – ударили чем-то тяжелым по голове и забрали сумочку с телефоном.... Она не добежала до подъезда Жака всего 100 метров. «Рядовое событие, для последнего времени, спасибо, что не убили», – как скажет прибывший участковый, срочно вызванный бабульками для написания протокола происшествия и снятия показаний…
Он долго выяснял в справочной в какую больницу уехала скорая с Катей. И если приехать на вызов было не долго – станция скорой находилась в двух кварталах, то вот отвезти в больницу было проблематично. Скорая моталась по пунктам приема больниц И везде было «то забито», то «нет мест». Лишь в четвертой по счету ее «приняли». Когда он примчался в эту больницу, куда увезли его Катю, его долго не пускали, даже в сам больничный корпус. Было уже за полночь и проходы были закрыты. Охранник привыкший к поздним посетителям, говорил заученные фразы: «не беспокойтесь – ее направили на процедуры». Какие процедуры?, куда? – он не только не знал, а ему «не велено говорить». Только после предъявления «корочки СБ» и звонка главврачу охранник повел его длинными холодными коридорами с мерцающими лампами отражающимися на неровных полах из дешевого керамогранита в корпус «скорой помощи»..... Редко попадающиеся медсестры и медбраты, завидев охранника и чужака без халатов быстро прятались за одинаковыми белыми дверями. Корпус «приема больных скорой» был заодно с моргом и вопреки всех правил был разделен лишь тоненькой перегородкой. Его Катя, бледно-синяя лежала на поднятых носилках в коридоре с едва прощупывающемся пульсом и запекшейся кровью на затылке. Среди множества лежащих, стоящих, сидячих «пострадавших, но «еще не пациентов»: избитых дебоширов, аллергиков в шоке, гипертоников, пьяниц «с белочкой», харкающих кровью, задыхающихся, перевязанных, а то и привязанных к носилкам и с кляпами во рту – все они ждали «распределения». А так как время было позднее и предвыходного дня, то ждать нужно было долго.... Ни врачей, ни помощи, ни процедур.... Кажется, здесь было обычным делом направлять «поступивших со скорой» на прием к патологоанатому «за стенку». Жак сам отвез Катю в операционную и, буквально, выдернул бригаду врачей из ординаторской – уже «закончивших прием» и дружно и весело отмечавших чье-то ДР… Сначала он умолял принять пострадавшую, потом предлагал деньги, грозил «корочкой», а в конце ему пришлось даже тюкнуть по печени, жирного как боров, администратора, кричащего о «произволе и неслыханном хамстве».... Да, он нарушил кучу правил и «засветился», что могло отразиться на его карьере… Но, по-другому было нельзя. Он знал, что чем быстрее окажут помощь при травмах головы, тем вероятнее будет благоприятный исход. Время терять было нельзя.
Два часа утомительного ожидания, при котором ему самому предлагали помощь, видя у него размазанные остатки его крови в носу и ушах… Катю прооперировали, после чего «боров администратор» буркнул ему: "будет жить". Но обещать полное исцеление не стал. Он заплатил хорошо «задержавшимся» хирургу и администратору и проконтролировал, чтоб у Кати «как положено» была своя койка в реанимации и смотрительница. Также дождался, приезда ее матери. Разговор с ней, ее эмоции, окончательно его «добили»… Под утро он свалился в комнате охранника на диван и три часа был в «отрубе»…
По инструкции, он был обязан оперативно докладывать о любой опасности для его жизни, в том числе, возникшей «по ситуации при работе мнемодатчика» и точно описывать свои ощущения до и после мнемоконтакта, при получении задания… Это устаревшая технология передачи информации и продолжала использоваться в СБ лишь из-за ее «абсолютной безвредности и надежности передачи»… Он точно знал, что хэддатчик не должен был так сильно реагировать. При нормальной его работе мнемовызов сопровождался покалыванием не более укуса комара. Он хорошо работал в любых нештатных ситуациях: на тренировках, среди ликующей толпы, при нырянии, при сексе… Но чтоб терять сознание от боли – это явно не соответствовало его характеристикам и требовало немедленного разбирательства. С посещением «офиса ДвСБ»… Но тогда ему пришлось бы писать подробную докладную о дальнейших его похождениях в больнице: указывать фамилии, кому дал взятку, кому угрожал, как. Что при имеющихся уже устных «Катя – замечаниях» непременно привело бы к вниманию внутренней СБ и рассмотрению на комиссии. Выводы которой всегда не в пользу агента… А ему оно надо? «Не буди лихо, пока оно тихо – так любил повторять его босс, по слухам работавший еще «при РФ»… Он, да и другие агенты, часто попадают в «ситуации» требующих «доклада о себе», что превратило бы их работу и работу «офиса» в беспрерывное препинание между собой, порождающее проверки их «докладов» информаторами и сек сотами. А то и проверки и их «информаций». «Меньше обсуждений – больше дела» – это изречение сопровождало на всех этапах подготовки его как агента… Он помнил всегда об этом и никогда не позволял себе “жаловаться” на условия, быт и сложности, соответственно, менее думал о себе… В конце концов, он мог «замять» практически любую информацию из этой больницы, вся инфа с республики «вне политического характера» шла через его оперативный отдел. Где он был «не последний человек»… К тому же, у Жака слишком было мало времени до начала работы над следующим заданием, чтоб «сделать доклад на самого себя», поэтому он вернулся в свою квартиру и сделал расшифровку при помощи полученного мнемокода «пакета Задания», внимательно его изучив.
Клиент – кореец Фан Ю-чун, молодой (35 лет) главный специалист Сеульского национального университета кафедры генной инженерии и гемоанализа. До этого имел несколько высоких научных степеней по математике и программированию. Автор и соавтор более ста статей «первого уровня». Автор идеи «эволюционного катализатора в генной структуре ДНК». Официально приехал во Владивосток для прочтения цикла лекций о «генно математических метаморфозах». Приглашен Владивостокским институтам океанографии (ВИО) в рамках обмена знаний. Что странно – приглашение он принял «почти бесплатно» и вне своего графика. Причем тематика его лекций далека от изучаемых дисциплин в ВИО. Проверку инициировала искусственный интеллект СБ. Далее следовал длинный список людей контактировавших с Ю-чуном в той или иной степени, вплоть до читателей его статей и посетителей его соц сети.
Среди основных контактеров в РФ – начальник сектора исследований ВИО Алекс Минин. Информацию о контакте Ю-чуна с Мининым система определила наиболее вероятной, именно его служебная записка послужила толчком для приглашения Ю-чуна во Владивосток… При этом система не ставила ничей контакт «клиента» в иерархию важности по нормативу 3, как то требовало задание мнемоконтакта. Также система не ставила целей, что тоже разнилось с заданием мнемоконтакта.
Очень странное задание, подумал Жак. Ему первый раз пришло задание со столь размытыми целями и «научной тематикой». За 7 лет работы в ДвСБ он много раз «следил» или «собирал информацию» о местных бонзах, заезжих предпринимателях или чиновниках с ориентацией на определение их капиталов и скрытых счетов. Об их вовлечении в разные «хитровыделанные схемы» отмыва гос средств. Следил за изменяющими супругами олигархов, за «напрочь сорвавшимися» чадами высоких людей, много раз принимал участие в операциях с подставами (в том числе с пастельными сценами) зарвавшихся чинуш и их бизнес-окружения… А здесь ни денег, ни измен, ни дури, ни оружия, ни политики… Реально требуется быть «просто» чьими-то ушами и глазами. Тем более, в совсем «нищий» сфере науки. Если не вводная мнемоконтакта, то это задание уровня для среднего информатора. Даже не сексота. А вот квота выделенных средств на это задание, его просто ошеломила… Несколько миллионов рублей… Это раз в пять более обычного. На эти деньги можно нанять десяток «частных агентов с сетями информаторов» и десяток активных камер-невидимок следить за «корейцем математиком». Я же «внутрянкой» занимаюсь, а здесь клиент «Корейский контрик» … «Меня-то зачем привлекли?» – подумал Жак. Он слышал байки про последнее заранее невыполнимое задание для агента «под колпаком у внутренней СБ»: якобы там тоже закладывают в квоту огромные суммы. Агент их тратит, а потом ему вн.СБ предъявляет растрату гос средств с последующим позорным увольнением и лишением всех регалий… Он просмотрел фиксацию изменений текста задания – последнее было два часа назад, т.е когда он еще спал у охранника в больнице… В затылке неприятно похолодело, а сердце защемило – «фантомо!! Так и есть – последнее задание!!!». Наверняка Вн СБ, его уже «фильтровало», а тут «дефект хэддатчика», больница, помощь Кате, угрозы сексотам (тот, жирный, ну прям вылитый стукач), плюс видосы от охранной системы – вот и готов материальчик. Быстренько влупили задание – чухню с «математиком» и ждут последнего «промаха» – пронеслось в голове у Жака…
