Ему хотелось быть незаметным. Демонс поджала губы, уязвлено фыркнула и заявила:

– Знаешь что! Даже поздравлять тебя расхотелось, вообще…

– А вы и не обязаны скидываться на подарок и ставить меня перед фактом, что жизнь стала короче еще на год. – Прервал Саймон её тираду.

Эта фраза прозвучала, по мнению Раи, слишком пугающе.

Рая передернулась, она считала, что Саймон ведет себя крайне неправильно, и подозревала, что он, если не ходил на занятия, то принимал запрещенные вещества. Но единственное запрещенное, что делал Саймон, это мешал алкоголь с таблетками, которые ему прописывал психотерапевт (и то не часто). Почему-то они не шибко действовали. Может, потому что он пил их нерегулярно, или была другая причина.

– Ребята, – не понимал Лоин, – вы второй год вместе учитесь, а всё еще гавкаете друг на друга, как старые псы.

– Вот видишь, Раиса, – заметил Саймон, пытаясь заставить её перестать маячить перед глазами и уйти, – даже Афанасий увидел, что в тебе глубоко засел старый пёс.

Эту фразу он изрёк, не подумав. Рая очень обиделась, чувствуя себя оскорбленно. А те, кто слышал, расплылись в широких ухмылках.

– Ты, конечно, странный, Рейли. – К нему повернулся Ропс Бурков, который вечно ходил во всём глаженом и создавал впечатление послушного тихого парня. – Но я уважаю. Такое сказануть можешь только ты.

– Обращайся. – Отозвался Саймон, без намёка на улыбку. Апатия ко всему происходящему поглотила его и держала в своем плену слишком долго, чтобы они успели стать единым целым.

***

После двух, ничем непримечательных пар, в аудиторию скромно заглянуло существо женского пола. Девушка явно кого-то искала.

Мистер Зорт, который уже уходил, решил поинтересоваться:

– Да мисс, я слушаю…

– А, Саймон Рейли здесь учится? – неловко спросила она.

Услышав свое имя, Саймон механически приподнял голову от рисунка в тетради и посмотрел в ее сторону. Простенький синий плащик с ремешком придавал девушке сходство с полевым цветком – колокольчиком. Пучок тёмно-каштановых волос – небрежность.

– Да, сейчас он выйдет. – Пообещал преподаватель.

Саймон взял сумку, вышел из кабинета и с неохотой подошел к этой девице. В коридоре было очень шумно. Пестрели студенты в сине-фиолетовой униформе ЧАЛИКУНА, оживленно переговаривались. Саймон был единственным черным пятном на их фоне.

– Не думаю, что смогу вам помочь…

– Саймон! – громко воскликнула она, сдерживаясь, чтобы не кинуться ему на шею. – Ты так изменился!

Рейли даже вздрогнул от неожиданности, что ж она так вопит!

– А вы, простите, кто? – осторожно спросил Саймон, пытаясь припомнить, где мог её видеть.

– Флора Никитина! – ответила девушка, не понижая голоса. – Мы с тобой в Лесвинте жили в одном дворе, и в школу ходили. А потом ты пропал куда-то…

Флора Никитина! Однажды он заступился за неё, когда её обижали подростки во дворе.

Саймон тогда магию неосознанно применил, отшвырнув двоих хулиганов, метров на пять в лужу. Ему было не больше, чем Флоре, лет девять, но почему-то их не испугался. Не нравилось, когда зрелые глупцы обижают маленьких. После этого случая они с Флорой подружились, Саймон старался её в обиду не давать. А те хулиганы, как его видели, шли другим путем. Слишком странным был этот ребенок.

Когда Саймон с Оважкиным придумывали новое развлечение, будь то проникнуть в старый заброшенный дом возле реки в поисках сокровищ, играя в отважных пиратов, или перелезть через высокий забор, удирая от дворника, у которого Петька украл ключи от подвала, Флора была тут как тут. Свой парень, как говорят многие.

– Я так долго тебя искала! – воскликнула девушка. – И в Зебровск ездила, твою тётю расспрашивала, она рассказала, что в Чалиндоксе учишься. Хорошая женщина, очень хотела, чтобы я тебя нашла. Билет купила…

Саймон всё еще молчал, переваривая, кто перед ним. Не решаясь прерывать словесный поток.

– Ты язык, что ли проглотил? Не рад меня видеть?

– Прости, я тебя не узнал.

Какое-то неприятное ощущение. Его кто-то искал. Многие годы на это тратил. А он редко вспоминал о своих друзьях детства.

– Ну и ладно! – Флора схватила его за локоть. – Нам столько нужно друг другу рассказать! Так интересно, как у тебя жизнь сложилась!

И повлекла за собой вниз к выходу на улицу.

Странно это, видеть человека, с которым в прошлом хорошо общался. А сейчас даже сказать ему нечего, словно и знакомы никогда не были. Флора же вела себя так, будто и не было никаких долгих лет разлуки. Саймону было неудобно.

Усевшись на скамейку возле клумбы с флагом Листона, стоящей посреди корпусов ЧАЛИКУНа, она деловито попросила:

– Ну что, рассказывай! Какими судьбами в Чалиндоксе?

Саймон не знал, с чего начать. Флора не сводила с него заинтересованного взгляда. Словно кошка, сидящая возле холодильника, в ожидании порции.

– Решил стать боевым магом. – Приврал он.

– Ух, ты! Как классно! – восхитилась Никитина, хлопнув в ладоши. – А я подрабатываю в цветочном магазине матери, у неё такие красивые лилии! Ты бы их видел! Надо будет выслать их семена бандеролью для твоей девушки! Кстати, а ты меня познакомишь с ней?..

Саймон медленно опустился на скамейку рядом с Флорой. И проговорил, глядя в одну точку:

– Не надо бандеролей…

– Почему это? – она сузила глаза. – То есть у такого симпатичного парня, как ты, до сих пор никого нет? Серьезно?

– А? – Саймон был сбит с толка.

– Хотя, – Флора тут же опустилась на скамью рядом с ним. – Отношения заводить некоторым очень трудно. Ты, получается, тоже стесняшка?..

– Э-э… – Неловко протянул Саймон. Подруга детства тараторила и тараторила. Наверное, это было хорошо, что Никитина не знала о том, что с ним за это время произошло. Была не вкурсе о случившемся в королевской Династии и о том, что Саймона знало приличное количество народу.

– А на примете есть кто-нибудь? – спросила она и тут же спохватилась. – Ой, прости! Так странно, что ни с кем не встречаешься. Ты и сейчас очень милый, я ведь, в детстве была в тебя влюблена.

Она заметно покраснела и хихикнула, думая, что сказала лишнее, и стала обмахиваться ладонью.

– Э, ну… – Саймон не знал, говорить ли ей. Флора была такой радостной. Витала в своем разноцветном мирке.

Мимо проходили две дамочки, одна из которых, с пером на шляпе и с костлявой псиной на розовом поводке, громко шепнула другой, косясь на Саймона.

– Как они могут держать его на свободе! Он же опасен!

– Барон Вейс не видит, что происходит перед носом. Он не внемлет словам общественности. Говорят, его сын свихнулся после гибели принцессы. – Ответила другая, удостоив Саймона взглядом, словно маленькой собачке, больной бешенством. – Бедный мальчик. Его нужно лечить.

В таком контексте это было равносильно фразе: "Его нужно усыпить". Собачницы!

– Так ведь и помрёт…

Первая дама достала сигару и затянулась. Её псина чуть не подавилась собственным лаем.

Саймон раздраженно сплюнул, чуть не попав себе на ботинок. Таких людей было много, но он все равно не мог привыкнуть к их сплетням и бредням.

Когда женщины ушли, Флора перевела взгляд на друга детства:

– Такие странные дамы, – поделилась она своим наблюдением. Девушка поверить не могла в то, что он являлся их предметом обсуждения. Но леди так пялились, тут и два плюс два не пришлось складывать.

– Глупцы любят тупые выдуманные факты, – сухо отозвался Саймон, ему хотелось отодвинуться. – Пресса и рада наживаться на них.

– То есть, тебя тут в Листоне все знают? – Флора осознала это и покраснела, она ощущала себя дурой, что не просвятилась темой. – Настолько, что пишут статьи?

– К сожалению.

– О, а чем прославился? – с интересом воскликнула Флора. – Ты стал поп Айдолом?

– С чего бы? – Саймон скрестил руки на груди. Он не желал касаться этой темы.

И тут до подруги детства дошло:

– Ну, надо быть максимум крутым артистом, чтобы встречаться с настоящей принцессой.