Слегка испугавшись, что могла пойти кровь, он быстро посмотрел на отверстие в браслете, где секунду назад стоял катетер. Там было видно кожу и небольшую точку от катетера, но почти за минуту наблюдения Никита так и не увидел вытекающей крови. Успокоившись, он резким движением вырвал следующий катетер, а затем освободил запястье и от третьего. Слегка поморщившись от боли, Никита проделал такую же процедуру и с катетерами второй руки, после чего стянул плотно одетые браслеты.
Посмотрев на живот, Никита внимательно изучил блоки катетеров на животе и, найдя кнопки, которые снимают блокировки, начал выдергивать один катетер со шлангом за другим. Иглы катетеров на животе были длиннее, чем на запястьях, вероятно, чтобы они дотягивались до внутренних органов, подумал Никита.
Следующими он отсоединил блоки катетеров с обеих ног, а затем снял пояса, на которых были установлены блоки для катетеров. Пояса также плотно прилегали, как и браслеты на запястьях. Освободившись почти от всех поясов и браслетов, остался только один, который был на шее, и на котором было два блока катетеров. На ощупь Никита определил, что в каждом блоке было всего по два катетера.
Аккуратно на ощупь Никита нашел кнопку на каждом из блоков, отжав которую, он четко услышал уже знакомый ему щелчок. Также аккуратно он выдернул и эти катетеры. Освободив свое тело от всех катетеров, он прилег на кровать и глубоко выдохнул.
В местах установки катетеров жутко чесалось, и присутствовали болевые ощущения. Немного полежав, в мыслях Никиты вертелась лишь одна мысль, как аккуратно снять шлем со своей головы. Он хотел подойти к соседней койке и посмотреть на то, как он устроен и крепится к голове, но, посмотрев на кабеля, ведущие к проводам, понял, что он слишком короткий и не позволит ему дойти до соседа.
Деваться особо было некуда, поэтому Никита начал ощупывать шлем, чтобы понять, как его снять. Схватившись за каркас, он попытался его просто снять наудачу. Однако, он тут же понял, что шлем сидит довольно плотно, как браслеты на его запястьях. Не успев подумать про браслеты, его тут же осенила мысль, что, вероятно, есть такая же кнопка, как и на блоках, которая отключит механизм, который плотно удерживает шлем. Ощупав шлем со всех сторон, Никита наконец-то нашел на самой макушке шлема какую-то круглую выпуклость, по ощущениям ему показалась, что это была некая защелка. Попытавшись ее покрутить, Никита почувствовал, что она практически не поддается. Сделав несколько попыток, он приложил достаточно сил, как вдруг ощутил, что защелка немного нажалась, словно кнопка, и он легко смог ее повернуть, после чего вновь прозвучал похожий щелчок.
В мгновение он ощутил, что шлем стал гораздо слабее сдавливать голову, и Никита даже ощутил некое облегчение, словно он снял какую-то узкую вещь со своего тела. Думая, что шлем теперь можно легко снять, Никита схватился за него двумя руками и резким движением снял его со своей головы. В ту же секунду ощутил точечные болевые ощущения по всей голове, словно тысячу шприцов воткнули ему в голову. От боли он открыл рот и пытался кричать, но звука он так и не мог издать.
Поднеся шлем с тянущимся кабелем от него ближе к лицу, Никита его перевернул и увидел десятки, если не сотни, игл внутри шлема. Через минуту, когда боль утихла, Никита аккуратно начал ощупывать голову. Никаких серьезных травм он не обнаружил, кроме небольших кровоточивших отверстий от игл.
Собравшись с мыслями, Никита опустил взгляд на пол, а затем на свои ноги. Пошевелив ногами, немного их размяв, Никита начал опускать их на пол. Ступив левой ногой на мраморный пол, он тут же отдернул ногу. Пол был весьма холодным, и, едва почувствовав ногой этот холод, он одернул ее обратно. Затем, собравшись с мыслями, он уверенно ступил ногой на холодный пол. Скривив лицо, он подождал с полминуты, чтобы привыкнуть к полу, после чего он опустил вторую ногу, и вновь Никита поморщился.
Продолжая держаться за кровать, Никита начал постепенно переносить вес на ноги, постоянно его увеличивая. Через несколько минут ноги слегка побаливали в местах, где были катетеры, и еще они были немного ватными, вероятно, из-за того, что он долго пролежал в кровати, прилагая немалые усилия, он сделал шаг вперед. Затем, немного отдохнув и стараясь удержать равновесие, сделал еще несколько шагов, подойдя вплотную к кровати своего соседа.
Ухватившись за край кровати, Никита начал осматривать лежавшего мужчину. Странные ощущения никак не покидали Никиту в момент, когда он глядел на лежавшего мужчину. Спустя пять минут, Никита взглядом стал искать какие-то записи о человеке, который лежал в кровати. Переведя свой взор на приборы, большинство показателей для него были незнакомы, и что они показывали, он не мог определить, кроме одного прибора, в котором по мнению Никиты показывались показатели жизненно важных функций, из-за определенной схожести с тем, что он видел и знал раньше.
Пульс, температура и прочие показатели были стабильные и в пределах нормы. Осмотрев стойку с приборами, Никита не увидел больше ничего знакомого. Глазами он искал какие-нибудь бумаги со сведениями о человеке в кровати. Оглядев еще раз больничную койку, он заметил, что на ограждении возле ног человека что-то висело. Медленно подойдя к ногам человека, он заметил, что на краю койки висело нечто напоминающее планшетный компьютер. Взявшись за него рукой и немного дернув вниз, он отсоединился и оказался в руках у Никиты. Начав тыкать в экран планшета, он внезапно загорелся, и на нем появилась таблица с буквами и цифрами.
– Образец двести сорок шесть. Состояние – активен, – начал про себя читать Никита верхние строки в планшете.
Дочитав до конца всю таблицу, Никита был в полном недоумении. Вместо имени человека был порядковый номер, да и все описание было словно не о человеке, а об образце какого-то эксперимента. Опустив глаза в самый низ, Никита увидел дату и время. От увиденного ему резко стало не по себе, и, словно потерявшись в пространстве, он сделал несколько шагов назад, пока не уперся в свою койку, после чего забрался на нее и прилег, уставившись в потолок.
– Не может быть! Да как так-то? – думал про себя Никита.
– Может планшет врет? Там дата четвертое июня две тысячи семьдесят пятого года! Если ей верить, то я пролежал без сознания пятьдесят лет!
– Этого просто не может быть! Это, наверное, очередной кошмар! – мысленно пытался себя убедить Никита.
Экран планшета погас, и Никита вновь поднес его к своему лицу в желании включить и еще раз посмотреть дату, вдруг там что-то сбилось, но, когда он поднес его к лицу и перевел на него взгляд, не успев включить, он вновь ужаснулся еще больше, чем до этого, да так, что аж слегка отпрыгнул в кровати, откинув планшет от себя.
Вновь взяв планшет в руки, он медленно, но уже более уверенно слез с кровати и, подойдя к соседу, наклонился и внимательно осмотрел его. Периодически Никита смотрел на свое отображение в планшете.
– Что происходит? Я точно во сне! Как еще объяснить, что я похож на этого мужчину? – мысленно задавался вопросами Никита, оперевшись рукой и слегка присев на кровать мужчины.
Просидев несколько минут, он направился к соседу с другой стороны кровати. Медленно доковыляв, он подошел к его лицу и принялся осматривать и этого. От увиденного Никите становилось все страшнее. Он смотрел то на мужчину, то на свое отражение в планшете.
– Он тоже похож на меня! Что вообще происходи? – продолжал думать про себя Никита.
Внезапно в районе сердца у него начало колоть. Почувствовав боль, он присел на койку и к этому соседу немного успокоиться и попытаться подумать.
Немного успокоившись, в Никите зародилось любопытство вместе с сомнениями. Оставив планшет, он подошел к ногам соседа, возле которого он был сейчас и заметил такой же планшет, как тот, который он минуту назад держал в руке. Дернув вниз, он его отстыковал и вновь начал тыкать пальцами в экран. Экран загорелся, на котором появилась уже знакомая Никите таблица.
