В здании, которое Ким назвал с парусом было людно. Студенты по одному подходили к столам для регистрации. Добродушная сотрудница администрации спросила у Снегирева ИНГ и протянула небольшую анкету, которую тот быстро заполнил.

– А теперь я сниму у вас отпечатки пальцев.

– А это зачем? – удивился Снегирев.

– Так положено!

После процедуры регистрации сотрудница выдала Снегиреву продолговатый электронный прибор с тонким экраном и парой кнопок снизу.

– Что это?

– Вы из резервных? – понимающе спросила сотрудница.

– Да. – угрюмо ответил Снегирев, чувствуя себя дураком.

– Это КПК – карманный персональный компьютер. Здесь доступ к электронному расписанию и все необходимые материалы к занятиям. Сами активировать сумеете?

– Разберусь.

– Можете прямо с КПК позвонить семье, если у них есть такое устройство.

– Нет, там только ЭВМ.

– Тогда можете написать им или отправить аудиосообщение, что вы добрались. Там в конце коридора есть кабинки.

Снегирев нашел кабинки связи, почти все они были пусты. Первокурсники, получив свои КПК, активировали их и звонили родным. Снегирев вошел в свободную кабинку. Крошечное помещение состояло из столика, небольшой ЭВМ и микрофона. Арсений запустил ЭВМ и вошел в личный кабинет. Сначала он хотел написать письмо, но потом передумал и подключил микрофон.

Снегирев какое-то время сидел молча, размышляя о том, что рассказать семье, его переполняли впечатления от увиденного им города.

– Ну привет, мои родные. – начал он.

Голос его звучал неестественно, записывать сообщение оказалось сложнее, чем он думал. И все получилось как-то скомкано.

– Я добрался хорошо, с ребятами познакомился. Город красивый, современный, совсем не такой, как я ожидал. Сейчас регистрацию прошел. Напишу подробно вечером. Сейчас мне пора, до свидания!

Снегирев остановил запись.

Когда он вернулся, его группа стояла около белой башни.

– Арсений, наконец-то! – воскликнула Сталина, а то мы тебя потеряли. Где ты был?

– Я сообщение отправлял семье. Вот и задержался. – извиняясь, ответил Снегирев.

– Ничего, это дела важное. – ответил Ким – Ну, теперь в путь. Нас ждет самое интересное.

После регистрации первокурсники отправились осматривать корпуса университета. Первым зданием был кибернетический институт, он располагался сразу за обсерваторией. Студентам бросились в глаза строгие геометрические формы здания. Два продолговатых конуса, стоящие перпендикулярно друг другу, напоминали параллелепипеды. Стены из бетона, выкрашенные в белый цвет, дополняли огромные окна; часть пристроек была расположена на сваях, под пристройками были расставлены столики и стулья. На плоской крыше зеленел сквер.

– Кибернетики будут учится здесь. – объявил Ким.

Студенты курса кибернетики с интересом рассматривали здания. Арсений тоже изучал строгие формы строения. Девушки откровенно скучали.

– А что интересное есть внутри? – спросила Лаиля.

– Институт включает научные лаборатории, серверные, научную библиотеку по специальностям. – заученно ответил Ким.

– Значит, нам нечего там делать. – ответила Искра. – У нас другая специальность.

– От чего же нечего. Можете посетить зимний сад. Вон он, на втором этаже здания.

В пристройке из толстого стекла, соединяющей два корпуса, виднелись пальмы и огромный платан.

– У нас там огромная коллекция кактусов, они поглощают негативные излучения. А напротив, если пройти через парк, минералогический музей.

Геологический институт, на который указывал Ким, был похож на корабль без мачты. Трапециевидное здание украшала мозаика из цветного стекла, которое переливалось на солнце. Часть центрального фасада была выложена камнем. По бокам центрального корпуса располагались здания меньшего размера. Композиция строений и игра солнца на стеклах создавали сказочную атмосферу. У геологического института бродило несколько студенческих групп, рассматривая его со всех сторон.

– Давайте подойдем поближе. – девушки начали уговаривать Кима.

– Хорошо, но сейчас близко не подойти, видите сколько там народа.

Оказавшись ближе, все удивленно разглядывали мозаики, Снегирев сделал несколько фотографий с помощью своего КПК, чтобы отправить домой.

– Здесь нет окон, – заметила Сталина, – как туда попадает свет?

– Через окна на крыше.

– Как это?

– На крыше установлены окна-люки, через них и проникает свет.

– Давайте зайдем внутрь.

– Сейчас нет времени. Но после можно обойти хоть все здания. Здесь внутри минералогический музей. А теперь самое интересное! – объявил Ким.

Следующее задние выглядело как станция запуска ракет. Фасад основного корпуса украшали металлические перекладины. Сам корпус из бетона напоминал прямоугольник. Рядом с ним белела вертикально установленная ракета.

– «Союз» – Биробиджан, Маркс и Арсений воскликнули вместе.

– Точно! Ракета «Союз» украшает наш институт проектирования космических комплексов. Гордость нашего города! – торжественно объявил Ким.

– А где институт иностранных языков? – спросила Лаиля.

– Мы его обошли.

– Как?! – возмутились девушки.

– Вы сами уговорили меня пойти к геологическому. Так что чур не обижаться. Институт видно отсюда, он рядом с кибернетическим.

Институт иностранных языков выглядел как параллелепипед с пристроенной к нему широкой цилиндрической колонной и несколькими пристройками на сваях.

– Что-то знакомое? – протянула Искра.

– Точная копия дома культуры имени Зуева, что в Москве.

– Да, я вспомнила. Я на экскурсии там была.

Биробиджан, Маркс и Арсений бродили около задания, разглядывая ракету. Остальные студенты собрались около Кима.

– Сейчас мы отправимся к центральному корпусу, сердцу нашего города, – объявил Ким, – а потом вас ждет минутка агитпропа. После можно будет прогуляться по городу.

Еще раз взглянув на «Союз», Снегирев вместе с группой отправился к главному корпусу. Группы первокурсников, которые начали экскурсию раньше, уже собрались около высотки: кто-то бродил по парку, кто-то сидел на скамейках. Парк, по которому шла группа Снегирева, выглядел старым. Там были развесистые клены, каштаны и липы; вдоль дорожек стояли скамейки, около больших лужаек – разноцветные автоматы с газированной водой и мороженым.

Центральное здание было точной копией высотки МГУ. Напротив него на постаменте находилось причудливое металическое приспособление. Рассмотрев его поближе, Снегирев убедился, что это ни что иное, как две наклонные металлические спирали. Они напоминали башню или вышку связи.

– Что это такое? – спросила Лаиля.

– Это памятник третьему интернационалу, – объяснил Ким, – но мы зовем его «Интеграл». Он символизирует единение дел и помыслов, которое приведет нас в прекрасное будущее.

– Выглядит не очень симпатично. – проговорила Искра.

– Да, но главное – идея! Как раз пришло время для минутки агитпропа. Если вопросов нет, тогда можем идти.

– А где здания общежитий? – спросил Маркс.

– Они находятся позади основного здания. После агитпропа я их вам покажу.

Вопросов накопилось много, Ким то и дело показывал и рассказывал. Пока остальные расспрашивали экскурсовода, Снегирев заметил у одного из автоматов с газированной водой рабочего в синем комбинезоне, которого окружала толпа студентов. Мужчина был средних лет, невысокого роста, издалека он казался Снегиреву каким-то квадратным и грубым. Рабочий чинил один из автоматов, а студенты, толпясь, мешали ему. Он то и дело подходил к первокурсникам, а те, как рыбки, разбредались в разные стороны, кто-то даже переходил на другую сторону дорожки. Разогнав первокурсников, рабочий снова брался за инструменты и залезал в автомат.

– А что, здесь тоже есть беспартийные? – удивленно спросила Клара.

– Да, и у нас тоже. – ответил Ким.

Несмотря на то, что коммунизм был построен в Советском Союзе, были те, кто находился вне партии. Чаще всего это были бывшие партийцы, которых исключили. Они выполняли самую тяжелую или непрестижную работу, за которую получали талоны на продукты и товары. Компартия формально не запрещала общаться с беспартийными, но и не приветствовала такое общение. Беспартийные до сих пор не побороли в себе мещанский уклад и вредные привычки, а потому были плохой компанией для партийцев и комсомольцев.