Однако настроенное явно прозападнически коренное, насквозь капиталистическое окружение до разгадки нашей загадки пока, похоже, не доросло. Всё, бедолаги, никак не догонят, почему это, мол, для нас человек человеку – друг, товарищ и волк по совместительству?.. Вот и продолжают банальное – «удваивать усилия, выдавать продукцию лучше и дешевле» да обслуживать меня, клиента, аккуратно и чётко. Как в аптеке.

В которую я зашёл на днях, чтоб прикупить по дешёвке прибор для измерения давления. Которое, Вась, у меня, да и у той же жены Любы, подскочило от этой, со всех сторон меня окружающей действительности.

Не успел войти в аптечную дверь, а мне уже – откуда-то «из-за кулис» – сладкий женский голос: «Би-итте шё-ё-ён?» В смысле: «чего надо-то?»… За прилавком – существо в белом фирменном халатике и с фирменной же улыбкой. И с таким выражением, будто она как проклятая битый день, прямо как заступила, всё ждала и ждала, когда же я наконец появлюсь, и вот – дождалась-таки!!!..

Ну, объясняю, как могу, на своём немецком, что мне надо. Бросив «Айн момент, битте!», она резво скрылась в подсобке. Вернулась через пару минут весёлая, с двумя совершенно нераспечатанными коробками. Пока она их раскладывала, я опытным глазом успел-таки прочесть главное: 149 и 199 Euro… (Значит – ну умора! – в её глазах я вполне похож на человека, у которого может иметься 199 евро). Ощущаю чуть ли не физическую боль, когда она безжалостно рвёт упаковку аппаратов: я-то ведь уже точно знаю, что не куплю… С ужасом ожидаю, как отреагирует она, узнав о моей недостаточно полной неплатёжеспособности: «У, каз-зёл! Денег нет, а туда же!.. Лыбишься тут ему полчаса как проклятая, а он»… А она – гнёт своё: «Битте?!». Да ещё, как назло, улыбается во весь рот…

– Энтшульдиген, – выдавливаю из себя половину своего словарного запаса. А далее – привычно, руками объясняю по-нашему, чтоб ей понятнее: «Аппараты мне ваши, безусловно, о’кей, но… нельзя ли что-нибудь попроще?»…

Она, наконец, кажется, смекает, с кем имеет дело, опять исчезает в подсобке и – через минуту возвращается с лучезарным лицом человека, отыскавшего наконец нечто долгожданное!

А я… пытаясь соответствовать ситуации, неимоверным усилием воли – делаю фальшивое обрадованно-заинтересованное лицо, а сам украдкой опять ухитряюсь разглядеть главное для меня: 89 Euro… Это, конечно, меньше, чем 149, но…

– Энтшульдиген, – мямлю. Ну, сейчас, думаю, она мне точно вре-ежет…

– А-а, дороговато вам? – догадалась она на своём немецком. Киваю её на чистом русском: мол, увы!..

Василий! Ты прикинь на секунду, что сделала бы наша, нормальная то есть, продавщица с таким клиентом, как я? Прикинул? Я тоже… А эта, ихняя, ненормальная, мне: «Кайн проблем!», – сгребла раскуроченные коробки, очистила стол, взяла листок бумаги, что-то написала. Это, оказывается, был адрес соседней – другой— аптеки, где, как она предположила, я смогу найти прибор… подешевле. Ферштеешь?

Лично я – нет! То есть я, конечно, понял, где расположена эта другаяаптека, но я абсолютно не понял, с какой статиона послала меня не «куда подальше», что было бы для меня привычно, а к своим… конкурентам!?! И не просто послала, чтоб отвязаться, а, крикнув что-то по-ихнему в подсобку, выходит со мной на улицу, ведя к конкурентам… Довела до их дверей и – расплывшись в той же улыбке – «Чю-юс!!!». С приветом, то есть…

Аппарат у конкурентов, кстати, я купил – за 59 евро… Такая вот у капиталистов смехотворная конкуренция. Не то что наша, причём тут же рядом. Слушай.

…Одна наша родная, здешняя русская, турфирма отправила своих клиентов в «чужую», нашу же родную, такую же русскую турфирму, так как сама вынуждена была отменить экскурсию в Париж – не набрала желающих, чтобы заполнить автобус. Это бывает. Коллеги из других фирм обычно выручают, берут к себе в экскурсию «чужих» клиентов, если есть места в автобусе. Значит, что же, получается, скажешь, аналогичная ситуация? Как в немецкой аптеке?

Если бы, Вась!.. Туристам в «чужой» экскурсии очень понравилось. И назавтра после возвращения из Парижа они, как воспитанные люди, позвонили в «свою» фирму и сказали спасибо ей, а заодно и тёплые слова в адрес выручивших коллег из «чужой».

Спустя полчаса – а я, как назло, оказался случайно в этот момент здесь – раздаётся звонок в «своей» фирме. И я весь напрягся, изо всех сил стараясь невольно подслушать, о чём разговор. А это, слышу, интересуются коллеги из «чужой»: мол, не звонили ли вам ваши клиенты – понравилось им с нами или нет?..

– Нет-нет, никто не звонил, – не моргнув глазом отвечает «своя» наша «чужой» нашей же…

…Так вот, Вась, когда я, сдуру не врубился и спросил одну из «своих», почему ж не передали благодарность клиентов «чужим», услышал: «Да вы что?! Они ж наши конкуренты!»

Действительно, думаю, что это я, с ума сошёл? Забыл я, что ли, нашу истину: конкурентов же надо не хвалить, а давить… И главный закон нашей с тобой, Вась, экономики: чем соседу хуже, тем нам лучше?.. А коренные-то капиталисты всё никак до этого не дойдут. Я ж и говорю: сильно жаль мне их! Ну ладно, Васёк, бывай себе. Твои, оба с приветом.

Именно так, Вась: не коммунистического, а капиталистического труда! Да, забыл совсем, гутен таг тебе! Извини, чувства захлестнули, как про ихний субботник узнал. Не смейся, именно вылитый субботник, хотя называется по-другому, по-немецки: «Dreck-weg-Tag»! Ну… как бы… «День избавления от дерьма»… Но суть та же: городское начальство призвало своё население в ближайшую субботу очистить наконец столицу земли от мусора. Хотя бы на один день…

Кампания, Вась, согласись, достойная, что и говорить. «Почему бы и в самом деле типа не поднатужиться, типа не навалиться дружно всем населением и не превратить любимый город из помойной ямы в типа конфетку?» – пришла вдруг в головы отцам города свежая мысль, которую на днях – своими словами, конечно, озвучил на заседании дюссельдорфского городского Совета – по-здешнему, Stadtrat – его председатель, по-здешнему, Oberbьrgermeister. Он выдвинул лозунг, чем-то до боли знакомый и нам с тобой, бывшим развитым социалистам: «От плакатов – к делам!»… Ну, как тут не вспомнить наших бессмертных классиков-сатириков Ильфа и Петрова, которые не зря напутствовали в своё время большевиков – любителей массовых кампаний да лихих лозунгов: мол, надо прекратить «бороться за чистоту», а вместо этого просто-напросто… взять метлу да подмести. Это как раз то, что сейчас наконец и услышали и чему с пониманием вняли городские власти (увы, их коллеги, наши с тобой и упомянутых сатириков соотечественники, так до сего дня не услышали и не вняли… Но не будем о мрачном). Ну, что тут скажешь?.. «Ура», да и только.

Плакаты да всяческая очень наглядная агитация, само собой, тоже служит подкрепляющим фактором для пущей эффективности капиталистического субботника. Хотя, конечно, любой горожанин уже, пожалуй, назубок выучил все эти пропагандистские картинки, глядящие на него вот уже несколько месяцев со всех углов. Всякие там сюжеты вокруг да около мусора, собачьего «дрэка» в неположенных местах или, скажем, знаменитое изображение мужика-горожанина (слава богу, вид со спины), справляющего свою естественную (слава богу, малую) нужду прямо на виду у гулящих трудящих, прислонившись к забору и – саркастически убийственная надпись автора плаката в углу картинки: «Дело нехитрое»… Сатира разит наповал. Ох, Вась, разит от всего этого за версту…

Правда, от плакатов этих практически маловато позитивных сдвигов: судя по сообщениям в прессе, нетерпеливые мужики-горожане продолжают, справлять нужду где попало. Как малую, так, бывает, и покрупнее… Посему тут и там слышатся в прессе и другие голоса страждущих: может, вместо того, чтобы плакаты развешивать да штрафами грозить мусорящим да справляющим не там и не то, лучше попробовать… устроить в городе побольше мест общего пользования для отправления естественных нужд и культурно-дисциплинированного бросания мусора? По-научному – общественных туалетов и мусорных урн, коих явно недостаточно в городе в расчёте на страждущую душу населения?.. Хотя, кое-какая действенность позапрошлой наглядной агитации всё есть: не прошло и двух лет, как в городе появились два новых общественных туалета… Но дальнейшее, видимо, – следующий этап в мыслительном процессе отцов города.