Сейчас он на три месяца уехал на раскопки курганов под Тверью. Мы созваниваемся почти каждый день, но рассказывать о том, что я дала объявление на сайте, пока не буду. Ваня станет беспокоиться за меня, замучает звонками, начнёт отговаривать. Рано пока сообщать ему. Скорее всего, моя задумка так и останется всего лишь задумкой, не получив продолжения. Вы знаете, кого-нибудь из знакомых, кому требуется изгнать демона или призрака? Нет? Вот то-то и оно!

Дни пролетали один за другим, и я уже стала забывать о своей шалости с объявлением, но однажды под вечер вдруг раздался телефонный звонок! Я была дома одна, ждала бабушку с работы, прибиралась на кухне, и тут неожиданно мобильник ожил весёлой трелью, а на экране высветился незнакомый номер. Я взяла трубку и услышала приглушённый мужской голос:

– Это вы давали объявление по поводу экзорцизма?

– Давала, – подтвердила я испуганно.

– Нужна ваша помощь! Понимаете, она преследует каждый день, а у меня семья, – начал путанно излагать звонивший. – Вы можете как-то её отвадить? Или мне лучше к психиатру пойти?

– К психиатру вы всегда успеете, – заверила я. – Сначала объясните толком, кто вас преследует.

В трубке послышалось покашливание, а потом мой собеседник смущённо произнёс:

– Я не знаю, как её зовут. Не спрашивал. Да и зачем спрашивать? Я же не собирался знакомство заводить. Девка молодая слишком, студентка, наверное, а мне уже за сорок лет. Угостила и ушла. И вот теперь постоянно является, рыбу предлагает. А мне же хочется. Прямо наваждение какое-то. Так у беременных бывает. Я знаю. У меня жена так же по солёным огурцам с ума сходила, когда Митьку вынашивала.

– Вряд ли вы беременны, – ляпнула я.

– Я и сам понимаю, но делать-то что? Как мне рыбу перестать хотеть?

Я поняла, что ещё немного и сойду с ума, тогда меня тоже будет преследовать видение рыбы беременной солёными огурцами. Очень хотелось послать этого мужика в… к психиатру, но я взяла себя в руки и как можно более спокойно сказала:

– Не волнуйтесь. Пожалуйста, расскажите всё с самого начала. Только не торопитесь, и по делу.

Мужчина крякнул в трубку, чем-то загремел, потом выдохнул и произнёс:

– Всё. Я на балкон вышел, чтобы жена не слышала. Она у меня ревнивая. Сейчас закурю, чтобы успокоиться, и изложу всё подробно.

Я невольно напряглась. Может мой собеседник курит что-то особенное, после чего к нему приходит призрачный торговец рыбой? Но когда, наконец-то, клиент начал внятно излагать историю, я постепенно выдохнула. Оказалось, что бедняга действительно вляпался в неприятную историю с нечистью.

Произошло это почти год назад. Михаил (так назвал себя звонивший) в конце прошлого лета поехал в деревню к своему армейскому другу Сергею. Вернее, сам друг в деревне не проживал, там обитал его дед Ефимыч. Вот под предлогом навестить старика Сергей каждый август наведывался за город с двумя армейскими приятелями, чтобы отдохнуть от работы и семьи на природе, поудить рыбу, попариться в русской бане и вдоволь попить пива.

Отдых в этот раз начался по привычному сценарию: старик Ефимыч встретил на автобусной остановке внука и двух его приятелей Михаила и Шомпола (такое армейское прозвище получил третий из друзей). Пока дед готовил свои фирменные шашлыки и ходил в сельмаг за любимым местным пивом, мужики починили покосившийся забор и накололи целую поленницу дров. Потом весь вечер продолжалось застолье сугубо мужской компанией с разговорами за жизнь. Когда иссякли темы о работе и женщинах, переключились на обсуждение предстоящей рыбалки.

Ловля лещей на второй день деревенского отдыха тоже являлась незыблемой традицией. И хоть улов всегда был не слишком большим, но на наваристую уху обычно хватало. Пару раз приятелям удавалось даже подцепить карпов и щучек.

– Тут у нас только мелочь водится, – печально вздохнул вдруг Ефимыч. – Вот у Бабьего Омута рыба намного крупнее. Степанида в начале лета щуку там поймала на семь килограмм. Я сам видел!

– Так может нам завтра к этому омуту пойти лучше? – длинный и худой Шомпол легко дотянулся через весь стол и сцапал миску с солёными грибочками.

– Нельзя туда, – недовольно закряхтел старик. – Это место выше по реке, у деревни Махоровки. Не зря омут прозвали Бабьим. Там только женщинам можно и купаться, и рыбу удить.

Мужчины засмеялись. Очень уж серьёзно дед рассказывал про нелепые деревенские поверья.

– У вас тут русская народная дискриминация по половому признаку, что ли? Отчего же мужикам-то туда нельзя? – ухмыльнулся Михаил.

– Я же говорю – омут там! – разозлился Ефимыч. – Яма глубокая, может, и до самого центра земли! Вода в реке там воронкой закручивается, если мужик поплывёт – его туда утянет, а женщин и рыб водоворот не трогает.

– Дед, ты же у меня вроде образованный, – упрекнул Сергей, – а во всякую ерунду веришь. По законам физики так не бывает.

– Если ты чего-то не понимаешь или не можешь узреть, то не значит, что этого нет, – мудро изрёк старик. – Вот мозгов под твоей черепной коробкой никто не видел, получается, их тоже нет? Вот и молчи! А русалок в омуте ещё мой прадед видел. Это они хвостами воду закручивают.

Друзья, конечно, Ефимычу не поверили. Более того, его историю они приняли как вызов, и решили утром идти рыбачить на новое место. Правда, рано выйти не получилось. Встали с утра, хотели умыться, а вода из крана еле течёт. Пришлось разбираться с водяным насосом. Пока друзья достали его из скважины, пока разобрались в причине поломки, пока почистили фильтр, прошло два часа. Ефимыч стоял в сторонке и ехидно хихикал в свои густые усы.

После завтрака друзья вышли со двора и отправились выше по реке в сторону Махоровки. Идти пришлось пять километров. Пока добрались до Бабьего Омута, солнце уже поднялось высоко.

Красота в этом месте была прямо сказочная: неподалёку виднелся живописный лесочек, между ним и рекой раскинулся изумрудный луг, пестревший яркими пятнами полевых цветов. У самой воды стояли, наклоняясь, плакучие ивы. Они шевелили на ветру своими длинными, гибкими ветвями, касались ими воды и, словно пальцами, ловили листочками на поверхности солнечные блики. Медленное течение прозрачной реки завораживало. От такой идиллии, великолепия и пьянящего чистого воздуха на душе разливалось блаженное спокойствие и умиротворение.

Мужчины расположились на берегу под тенью деревьев, развели костёр, закинули удочки. Разговаривать не хотелось, казалось кощунством нарушать покой этого волшебного места, тихий плеск воды, стрекотание кузнечиков, щебетание птиц.

Но вдруг благостные звуки природы смолкли, их сменил девичий смех и голоса. Выяснилось, что на противоположном берегу тоже есть отдыхающие. Ими оказались три девушки. Сначала они вели себя тихо и скрывались за раскидистой ивой, но потом принялись о чём-то громко спорить, а затем все вместе с визгом побежали к воде.

Мужчины невольно залюбовались стройными девичьими фигурками в откровенных купальниках. Проказницы были юны и прекрасны, словно модели с обложки журнала. Они нырнули с берега в реку и принялись брызгаться друг в друга водой.

– Может нам познакомиться с девчонками? – высказал Сергей мысль, которая крутилась в голове у каждого из друзей.

– Мы ведь на три дня всего приехали, – напомнил Михаил. – Договорились же, что чисто мужской компанией отдыхать будем, никаких баб. Да и молоды слишком девчонки, может, им и восемнадцати ещё нет.

– Это ты так говоришь потому, что Маринка тебя под каблуком держит и башку оторвёт, если узнает про измену, – усмехнулся Серёга. – А про Шомпола ты подумал? У него девушки уже давно не было, может это его судьба!

– Чего это не было?! – обиженно пробубнил Шомпол. – Я в прошлом месяце с одной женщиной познакомился, и мы уже даже встречались.

– Наверное, дверь устанавливал в квартире какой-то старушки, и она тебя отблагодарила, – заржал Сергей.

– Да пошёл ты… – обиженно ругнулся Шомпол и отвернулся.

В это время юные создания заметили мужчин. Одна из них помахала рукой в знак приветствия, а две другие весело засмеялись.