– Это проект, защищающий так называемых вредителей.
Тьфу, да что же такое! Спрашивать, кто такие эти вредители я не стала. И так уже выставила себя дурой и вызвала недовольство.
На небольшой помосток вышел какой-то важный человек в костюме. Его представили как Президента федерации библиоцевтов. Ого!
Он поприветствовал присутствующих, пожелал всем удачи, все как всегда на любых подобных сборищах. Тут к нему подошел распорядитель и что-то шепнул на ухо.
Видимо, что Германа все еще нет. Чтоб тебя, кажется, я сорвала мероприятие. Что же теперь будет? И зачем это понадобилось Лиме? Понятия не имею!
Тут откуда-то выбежал весь потный и всклокоченный Герман, залетел на сцену и огляделся ошарашенным взглядом. Ну и вид у него!
Пожал руку Президенту федерации и вдруг как чихнул прямо ему на лоб. Огромная сопля потекла между его глаз. Лицо побагровело. А у Германа побледнего и позеленело одновременно.
Президент федерации схватил его за ворот и потянул на себя. Открыл рот, чтобы что-то сказать. Герман снова зашелся чиханием прямо в этот раскрытый рот.
Проглоченный чих превратился в сдавленный писк. Герман полетел на пол, резко отодвинутый от себя Президентом федерации.
Одна из сестер-близняшек с зоны регистрации подбежала к самому главному начальнику и подала ему платок, чтобы он мог вытереть следы казуса на своем лице. Другая из девушек помогала встать Герману, шепча ему видимо что-то приободряющее, мол, ничего страшного.
У него самого было такое лицо, словно его дни сочтены. Так или иначе, лекция по загадочному для меня проекту Кеплера уже никого не волновала. Даже тот молодой человек, который неудачно меня просветил, смотрел во все глаза на происходящее на сцене, разинув рот.
Потом оба участника странной сцены резко куда-то испарились, словно близняшки были иллюзионистками и сделали так, чтобы они исчезли.
Стало понятно, что на этой локации ничего больше не будет. Все стали искать глазами что-то занятное и разбредаться по другим местам в этом огромном здании. Возможно, они даже больше друг друга здесь сегодня не увидят, хотя только что стояли плечом к плечу.
Вот так дела. Пойду тогда узнаю все-таки что-нибудь интересное. Я увидела зазывалу на лекцию "Ужас какой-то" и пошла за ним.
На помостке уже стоял выступающий, одетый во все черное, видимо, чтобы подчеркнуть всю ужасность темы.
– Чем нам помогают страшные истории? – начал он с вопроса к самому себе и ко всем сразу. – Когда мы пугаемся во время чтения, то можем осознать, что у нас все хорошо, ведь с нами не происходит таких страшных событий, как в книге. Наприме…вз, ох, ээээээ…
Он говорил так монотонно, что я больше ничего и не уловила, кроме этой первой мысли. Зевнув, пошла на другую локацию. Под плакатом с надписью: "Обхохочешься!" раздавали какие-то статуэтки.
Ведущая выкрикивала названия номинаций и имена.
За самый смешной сюжетный поворот! Лида Маковка! Судя по всему, эта самая Лида вышла и приняла статуэтку. Пара вспышек фотокамеры, и девушка ушла, улыбаясь.
За самого веселого и неунывающего персонажа! Вероника Клюс!
За самое смешное начало!
За самый забавный конец!
За самое смешное название книги!
У меня закружилась голова, и я пошла куда глаза глядят в надежде интуитивно натолкнуться на что-то, что смогу воспринимать, в душе у меня был какой-то сумбур.
И тут я увидела ее. За столиком сидела моя недавняя попутчица из поезда и раздавала автографы. Рядом стояла в держателе книга "Судьбоносная конференция", а рядом лежала еще стопка таких же. Я раскрыла рот от удивления. Так она автор? И ничего не сказала! Только так странно обрадовалась, когда я достала ее книгу и показала ей. Ах, так вот в чем было дело!
Я тоже подошла к столику. Она подняла на меня глаза и заулыбалась.
– О, привет!
– Мне тоже автограф.
– Конечно, сейчас подпишу. – Как дела?
– Осваиваюсь.
Я протянула ей ту самую книгу, которую тоже на всякий случай везде таскала с собой. Она нарисовала красивую закорючку. Вот класс! Мне есть чему у нее поучиться.
– Вот, держи.
– Спасибо, здорово! А я тоже подумываю стать автором-книготерапевтом.
– Правда? Думаю, у тебя получится! Тогда можем куда-нибудь сходить, когда вся эта суматоха закончится.
– Хорошо.
Теперь я иначе восприняла ее предложение. Может это и неплохая идея. Она протянула мне свою визитку с номером телефона, а когда я выходила, то обернулась, и она помахала мне рукой. А может, это не было случайным знакомством в поезде? Тогда Вилена мне показалась странной, но теперь я гадала, какой бы стала я сама, если бы передо мной достали мою же книгу и начали ее читать. Особенно, если бы до этого я с таким не сталкивалась.
Что-то мешалось в руках, и я вспомнила про свои брошюрки, в которые буквально вцепилась. Нашла свободный столик, красиво разложила их веером, а рядом поставила табличку с названием нашей аптеки. Все. Дело сделано.
Я услышала призыв на лекцию про этих несчастных вредителей, с которыми никак не могла разобраться. Но была в таких расстроенных чувствах от всего происходящего, что слышала только "буль-буль-буль". Или что-то в таком духе.
Я никогда не пойму, причем тут какие-то вредители!
Даже не удивилась, когда заметила тут неподалеку того парня, который пытался мне все объяснить на несостоявшейся лекции Германа Владиковича. Он тоже посмотрел на меня, а потом сказал: "О, я вас потерял, возьмите мою визитку. Мало ли, может пригодится".
Почему у всех тут есть визитки кроме меня?
На его карточке было написано: "Старший научный сотрудник по утверждению сюжетов". Хм!
– Я видел, как вы раскладывали брошюрки и посмотрел одну. Интересные мысли. Если хотите писать собственные книги, удачи!
– Спа-сии-бо.
Он уже снова куда-то исчез. И тут ведущий позвал всех в главный зал, чтобы все желающие могли зачитать краткие доклады.
Послушала, почти не разбирая слов, нескольких участников, некоторые из них тоже волновались. Как и я всегда в подобных ситуациях, но никто их не выгонял и не перебивал. Все смогли завершить свои выступления и даже получить внимание в виде аплодисментов.
Но моя тревога преподносила все это страшнее в воображении. На самом деле вышло и правда довольно познавательно и интересно. Столик с моими брошюрками почти опустел к концу мероприятия.
А после конференции мы с Виленой пошли в одно местное заведение и отметили все это коктейлями с лаймом и мятой. Правда, я чуть не закашлялась, вспомнив багровое лицо Германа. Видимо, у меня теперь всегда будет такая реакция на цитрусовые. Где они, там и воспоминание об этом человеке. Но все это скорее веселило, и мы с новой знакомой смеялись, обсуждая все что видели сегодня, свои планы и работу.
В итоге я была правда рада такому знакомству, мы договорились приехать друг к другу в гости в будущем, и я возвращалась к себе в город окрыленная.
Добравшись до дома, я была под таким впечатлением, что быстро рассказала родителям, что происходило на конференции, опустив некоторые подробности, само собой, а потом прошмыгнула в свою комнату.
Где же он?
Я открывала ящики комода и шкафы. Выбросить тот блокнот я точно не могла. Проискав весь вечер и перерыв половину комнату, я так и не нашла свои старые записи.
– Мам, пап, а вы не видели такой желтенький блокнот с розовыми цветочками? – решила я узнать у родителей.
Папа только пожал плечами, а мама махнула рукой о сказала:
– Да когда-то давно попадался. Кажется, он в коробке с хламом на балконе. Мы хотели ее в деревню отвезти.
Что? И не спросили меня? Это же моя вещь! Что за манера без спроса лазить по чужим шкафам и принимать какие-то решения по поводу нужности или ненужности их содержимого?! А если я залезу в твой шкафчик и что-нибудь оттуда выброшу? И тут же я подумала, что будет, если я это на самом деле скажу. Я окажусь ужасным человеком.
