Я снова не смогла с первого раза выйти из дома. Мне нужно было не опоздать на последний экзамен перед практикой и подписать в деканате направление. Но я минут пятнадцать ходила по кругу.

Проверила, что закрыты окна, выключена плита. Обулась, решила еще раз проверить, разулась, подошла и посмотрела на абсолютно безжизненые конфорки, ни одна лампочка не горела. Снова обулась. Закрыла дверь, подергала ее. Не помогло, открыла дверь. Закрывая ее снова, полностью сфокусировалась по повороте ключа, пытаясь запомнить каждое движение пальцев. Мне уже становилось жарко в теплой кофте и куртке. Я на самом деле ее закрыла, можно выходить из подъезда в морозный декабрь.

На экзамене в виде теста я несколько раз все перепроверила и получила высший балл. Хоть какая-то польза от моего обсессивно-компульсивного расстройства! Осталось заскочить в деканат и все. Стажировка в старейшей книжной аптеке города не за горами. Даже не верилось, что через несколько месяцев я получу диплом библиоцевта.

К моему сожалению, я до сих не была до конца уверена, что быть библиоцевтом – это мое. Как будто хотела чего-то другого, но не могла понять чего именно.

Радовало, что меня ждет книжная аптека самой Лимы Пилигримовой. Многие мечтали в ней поработать. Несколько раз я тайком приходила туда, чтобы понаблюдать за покупателями, но сама так и не решилась попросить книгу.

Теперь даже не могла понять, почему из всех претендентов на эту стажировку выбрали именно меня. Средние оценки, нет уверенности, постоянная тревога из-за всего. Как я буду людям помогать, если не могу помочь себе?

Но мой друг с факультета книжной терапии уговорил меня подать заявку, и меня приняли! А вот родители как-то странно отреагировали на эту новость, до сих не пойму, что они имели в виду.

Мама пыталась сказать, что есть лучшее место для стажировки, а я ответила, что нет, это лучшее! Папа поддакивал маме и кивал, как обычно.

А потом я подслушала их разговор.

– Не думала, что она пойдет туда, что теперь делать?

– Да не волнуйся, дорогая, ну поработает пару месяцев, может ей там вообще не понравится.

– Ну да, скорее всего она и не потянет, и хозяйка сама ее выгонит. Зачем было идти в такую престижную аптеку?

– Я не знаю, дорогая.

Что вообще происходит? Они же сами уговаривали меня пойти на эту специальность, а теперь, оказывается, думают, что лучшая аптека города Тиражевска не для меня!

Обида засела в моем сердце, но я старалась ничего не показывать, вести себя как обычно. Если бы я выдала свое недовольство, то еще долго слушала бы претензии о том, что я неблагодарная и не нужно злиться и обижаться по пустякам.

Конечно же, в нашем мире, где книга стала основным лекарством для души, я погружалась в чтение постоянно, чтобы хоть как-то держать себя на плаву. И теперь смогу поработать с книгами по-настоящему!

Перед входом в деканат я зачем-то стояла под дверью несколько минут. Мне лезли в голову мысли, что декан может не подписать мое направление. Хотя с какой стати? Но когда я вошла, он все быстро подписал, и я, выдохнув с облегчением, вышла из кабинета со всеми необходимыми документами. Тут даже стояла красивая печать в виде раскрытой книги и подпись.

В последний год обучения стажировка всегда была дольше обычного, длилась несколько месяцев и занимала середину учебного года, чтобы было время еще написать работу по ее итогам и подготовиться к защите диплома.

Я села на скамейку в читальном зале, чтобы немного собраться с мыслями и решила повторить свои лекции. Мне все казалось, что я не готова к такой стажировке, что я чего-то не помню или не знаю. А иногда начинало казаться, что не понимаю вообще ничего.

Как начать разговор с потенциальным читателем. Для начала посмотрите в глаза покупателю и спросите, что он ощущает в данный момент. Потом попытайтесь узнать, что он хотел бы чувствовать, и определите, какая из книг подходящей по теме подборки лучше всего соотносится с его состоянием и желаниями.

Если человек неспокоен или затрудняется с ответом, можно зачитать отрывок из успокаивающей литературы и предложить чай. А после настройки на нужный лад уже начинать выбор основной рекомендательной книги.

Информацию о выписанной лечебной книге нужно внести в журнал с датой и кратким описанием человека, его речи и проблемы, с которой он пришел.

Закончив повторять основы подхода к клиентам, я заметила, что рядом, на соседней скамейке, молодая девушка читает книгу. У нее был синий корешок, я знала, что это, скорее всего, книга для лечения суицидальных мыслей. Все-таки хоть что-то я помню.

Я ощутила, как заурчал желудок, и решила пойти перекусить. Когда проходила мимо студентки с книгой, девушка на секунду повернула обложку, и я убедилась, что это одна из книг, выпущенная кафедрой книготерапии как раз для профилактики суицидов.

Однажды я видела своими глазами, как молодой парень пытался сброситься с крыши. Тогда ему зачитывали отрывок из подобной книги, и подросток действительно передумал прыгать. Меня это поразило, какой силой иногда может обладать слово.

Я вышла из главного корпуса академии, до меня доносился запах горящего мусора, который стал вечным спутником городов за последние десять лет. Ведь наши поселения буквально сжимали свалки. Вот он наш 2074 год! В последнее время стало запрещено выбрасывать практически все. А выброшенное обязательно предписывалось разделять в каждом дворе, в каждом доме.

В родительской квартире можно было найти кучу старых вещей, разные предметы техники из прошлого, каких-нибудь 20-х годов двадцать первого века. Мама хранила предметы брендовой одежды, потому что новую теперь покупали только по необходимости или даже меняли на старые тряпки. Еще одежду можно было пожертвовать, но только не выбрасывать.

Горы выброшенного за десятки лет мусора пытались разбирать специальные службы, но они не справлялись, а свалки продолжали периодически гореть.

Даже со всеми этими мерами, принятыми за последние несколько лет, пока в воздухе все еще витало что-то серое и мелкое, как порошок. Я немного подышала через свой портативный кислородный баллончик, который мне когда-то подарила бывшая лучшая подруга. Несколько месяцев назад мы поругались. С грустью взглянув на ее подарок из прошлого, я убрала баллончик в карман, надела защитную маску и отправилась в кафе.

Дорогу до него пришлось удлинить, потому что по пути был нерегулируемый пешеходный переход, и именно сегодня это случилось снова. Я подошла к дороге, увидела поток движущегося железа и подумала, что он не остановится, когда я ступлю вперед. Сколько же здесь машин! Это невыносимо. Экологическая программа должна была уменьшить их количество, но автомобилей все еще было слишком много.

Я сделала небольшой круг, чтобы перейти в другом месте. В кафе вкусно пахло корицей и кофе. Я взяла себе пончик, весь политый сиропом, и латте. Мой друг Марк с кафедры книготерапии говорил, что это заедание эмоций ни к чему хорошему не приводит, но пока для меня сладкое было необходимо. Возможно, у меня был слишком тяжелый случай.

Я откусила кусочек и даже чуть прикрыла глаза. Вот оно лекарство!

За соседним столиком сидел мужчина с книгой. Коричневый корешок. Для обывателя это ни о чем не говорило, но я понимала, что посетитель кафе читал книгу о том как пережить неразделенную любовь или преодолеть одиночество.

Завтра мне предстоит первый день настоящей стажировки после четырех лет обучения на библиоцевта. До этого было несколько коротких практик по две недели. И я в основном просто смотрела, как сотрудники книжной аптеки снуют туда-сюда в книгами в руках. Приносила им книгу, которую они мне называли, да писала под диктовку в документах. А тут я буду трудиться не один месяц и даже получать зарплату.

Поедая пончик, я прокрутила в голове одну из историй, которую знала из тех, что могли мне помочь успокоиться. Там дяде Боре постоянно не удавалось сделать задуманное. А потом он увидел, что в целом-то все складывается для него не так уж плохо. Повесть так и называлась "Дяде Боре ничего не удается", а написал ее как раз мой друг Марк. В чем-то я ему даже завидовала. Он был так уверен в том, что делал.