– Твой аккумулятор больше чем наполовину заряжен.

– О, да, Лин, я всегда готов, – попытался пошутить Макс, но шутка явно не удалась.

– Макс, происходит что-то странное. У меня тоже был сегодня провал памяти. И после этого тоже заболела голова.

– Лин, умоляю, раз у нас обоих болит голова, не нужно ли нам, прежде всего, принять обезболивающее? Принеси аптечку, тебе, вроде, немного лучше, чем мне, раз ты бегаешь, как заведенная. И мы сможем вместе проверить мой заряд. Уверен, он к тому времени уже будет абсолютно полным.

– Боже, Макс, ты можешь хоть когда-нибудь быть по-настоящему серьезен?

– Сколько раз тебе повторять: когда я буду по-настоящему серьезным, тебе это не понравится. Надеюсь, ты будешь оплакивать мое мертвое тело?

– Макс!

– Не кричи, прошу! – он болезненно поморщился. – Лучше принеси таблетки.

Линда отправилась в спальню, где достала из ящика аптечку, и вернулась с таблетками. Они оба приняли по одной, и в этот момент прозвучал резкий и настойчивый звонок в дверь.

– Ты кого-то ждешь? – спросила Линда.

– Конечно же нет! В такое время ко мне даже ты уже не приходишь.

– Нужно открыть.

– Лин, ну подумай, кто может прийти на ночь глядя?

– Может, что-то случилось. Я чувствую.

– Ну тогда пойди и открой. Если это похитители, я тебя вызволять не стану.

Линда, сильно обеспокоенная столь странными событиями, сейчас почти не воспринимала шутки Макса. Она просто направилась к двери.

На пороге стоял парень студенческого вида с небольшой коробкой в руках. На его куртке был какой-то невнятный логотип с надписью «Доставка» под ним.

– Посылка Баженовой Л. А.

– Это я, – Линда почти не удивилась.

– Распишитесь.

– У вас что – круглосуточная доставка?

– Да, если это экспресс-заказ.

– А от кого посылка?

– Сожалею, но у меня нет этой информации. Я только курьер. Возможно, информация есть внутри.

Линда расписалась и закрыла за парнем дверь. Коробка была квадратной и очень легкой, почти невесомой.

– Что это, Лин? – изумился Макс, глядя на странный сверток. Он уже устроился на диване в позе страдающего героя и сейчас лежал головой на подлокотнике.

– Это кто-то прислал мне. Макс, кто знает, что я сейчас у тебя?

– Никто. О чем ты?

– Это экспресс-посылка, отправитель должен был знать, что я тут.

– Может, это бомба? – с совершенно неподобающим безразличием спросил Макс.

– Коробка слишком легкая.

– Тогда открывай. Все равно же не выбросишь, не заглянув туда, верно?

Линда секунду смотрела на Макса, один только вид которого внушал непоколебимую уверенность, а потом рывком сорвала с коробки упаковочную бумагу. Сквозь пластиковое окошко на нее смотрела дивная лиловая орхидея.

– Ну что там такое? – любопытство Макса было все же сильнее его показного равнодушия.

– Орхидея, – просто ответила Линда, ничего не понимая.

– О, нет! Опять твои чертовы поклонники! Они даже здесь тебя достали! Помяни мое слово, вот как-нибудь напьюсь и перебью всех до единого!

Линда сняла с коробки крышку и только теперь увидела положенную там карточку. Всего несколько отпечатанных фраз. Но от них холодок пробежал по коже. Линда с отвращением посмотрела на прекрасный цветок и с силой швырнула коробку о стену. Один лепесток, описав в воздухе небольшой круг, с немым укором упал на пол.

– Лин? – Макс вскочил с дивана, словно ошпаренный. – Что случилось? Ну-ка, дай сюда.

Он вырвал из рук Линды карточку и прочитал:

«Лин, любовь моя,

Ты не захотела послушать моего совета. Этот неотесанный мужлан все еще рядом с тобой и может прикасаться к тебе в любую секунду. А я, тот, что тебя любит, вынужден оставаться наедине с твоими фотографиями. Это больно. Это несправедливо. Поэтому жди меня, я скоро приду, и мы исправим это».

Макс посмотрел на Линду с убийственной серьезностью. Кажется, он все-таки преувеличивал, когда утверждал, что серьезным может быть только в гробу.

– Нужно срочно звонить в полицию, – отрезал Макс, лихорадочно пытаясь разблокировать свой телефон и все не попадая нормально по сенсору отпечатка пальца.

Линда вдруг нервно рассмеялась.

– О чем ты, Макс? Какая полиция? Что мы им покажем? Остатки орхидеи? Карточку неизвестного происхождения с признанием в любви? Здесь нет даже ни одного бранного слова, как в прошлый раз! Ты же сам говорил, что все это несерьезно, когда пару недель назад рассматривал фотографии! Это всего лишь чья-то дурацкая шутка.

– Лин, это не шутка, это – прямая угроза! – лицо Макса заметно побледнело, а глаза – наоборот, потемнели. Он почти кричал, и голос его срывался. – Нужно звонить в полицию! Я готов оказаться в чьих-то глазах хоть сто раз идиотом, лишь бы быть уверенным, что тебе ничто не угрожает!

Серьезность Макса, столь ему несвойственная, его нескрываемое беспокойство, заставили Линду перестать смеяться, не на шутку напугав. Ей самой было сейчас плохо, все еще нещадно болела голова, но его живое участие тронуло до глубины души. Однако она совсем не хотела, чтобы Макс извел себя бесполезными тревогами. И, как оказалось, ей гораздо проще было справиться со своими эмоциями, когда кто-то рядом нуждался в помощи. А сейчас в помощи нуждался Макс.

– Макс, дай мне телефон.

– Зачем? Я сейчас же позвоню в полицию… О, разблокировался!

– Прошу тебя, успокойся. Давай присядем и во всем разберемся. Где тут у тебя выпивка?

Линда налила им по бокалу красного вина, насильно усадила Макса обратно на диван, а сама, присев рядом, аккуратно забрала из его рук мобильный.

– Хорошо, – мягко и примирительно сказала Линда. – Только не нужно никуда звонить. Сам подумай: ничего же не случилось, к нам никто не сейчас приедет. А если и приедут, оформят, как ложный вызов. Нужно просто завтра сходить и написать заявление.

– Черт, ты права… Так зачем ждать завтра? Давай съездим сейчас! Они же вроде как работают круглосуточно? – Макс нахмурился.

– Дежурный работает круглосуточно, но мы не сможем поговорить со следователем, они работают, наверное, как все, по будням. Во всяком случае так принимают граждан. Все равно придется приезжать днем.

– А ты откуда знаешь? – поразился Макс.

– Я не знаю, – вздохнула Линда. – Просто думаю, что так. К тому же у нас обоих болит голова, мы пили алкоголь, а потому из этой затеи вряд ли выйдет что-то путное.

– И откуда ты такая умная взялась? – Макс, наконец, немного успокоился. – Раз мы никуда сейчас не едем, давай тогда выпьем.

– Давай. За то, чтобы эта дурацкая записка стала последней.

Бокалы звонко звякнули, встретившись где-то посередине, и они оба почти торжественно их осушили. Они еще не знали, что это только начало.

– Как странно. Лин. Я так боюсь за тебя и так тебя ревную.

– Что-то мне подсказывает, что это и называется любовью.

– Наверное… Видимо, я действительно тебя люблю. Все-таки ты умудрилась вырвать у меня это признание!

– Я же коварная соблазнительница, ты не знал? – Линда игриво улыбнулась.

– О, в этом я никогда не сомневался! – заулыбался и Макс. – Твои глаза сразили меня наповал с первого же взгляда! Думаешь, чего это я тогда лепетал что-то невнятное? Я же чуть не провалил эфир. Да я просто офигел, глядя на тебя! Все мысли разом спутались. Я забыл весь текст, который готовил для меня весь мой пиар-департамент, и мне пришлось говорить экспромтом. Правда, сначала у меня даже это плохо получалось. Ты, наверное, приняла меня за идиота.

Линда улыбнулась этим воспоминаниям. Макса пригласили на одну из ее передач, где речь шла об импортозамещении. Выбор пал на компанию, в которой работал Макс, поскольку она производила самое современное отечественное оборудование для горнодобывающей промышленности и часто светилась на различных выставках и в новостях. Максим Беляев приехал в качестве представителя компании, и у Линды поначалу было сильное желание завалить его колкими вопросами, сбить спесь с этого избалованного пижона, пришедшего в студию с маской превосходства на лице, в костюме от Бриони и галстуке Гермес ручного пошива. Линда всегда думала, что видела людей насквозь. Но насчет Макса она бездарно ошиблась. Правда это она поняла уже гораздо позднее. Он оказался необычайно легок в общении, открыт и прост в отношении к жизни. Костюмы он надевал только в исключительных случаях и только по необходимости, а, порой, по принуждению со стороны руководства, предпочитая носить обычные джинсы и футболки.