Айзек ушёл из кабинета первым, и больше в этот день я не видела его.

– Какие планы после уроков? – полюбопытствовала Бэлла.

Я пожала плечами.

– Обещала заглянуть к Грейси.

– Давай я с тобой?

Возражений не нашлось.

Грейси Коллинз являлась миловидной старушкой, которая заботилась обо мне с раннего детства, ещё когда родители частенько оставляли меня у неё. Впоследствии, когда они погибли, Грейси всеми силами постаралась восполнить мою утрату. Её забота распространялась не только на меня, а на всех её знакомых соседей, которым она постоянно раздавала цветы и помогала выращивать их. Навещала и радовалась даже самой короткой беседе с ними.

***

Я безошибочно чуял вампира в городе, правда пока что не принёсшего жертв, как прочие по моим следам. Чуял и не мог смириться с одной мыслью, что это именно Маттео. Он скрывается, безусловно, чтобы придумать новую подлость, а самое гадкое, что я всегда введусь именно на его уловки.

Впрочем, как бы однозначно я не чуял вампира, утверждать, кто он такой, пока не мог. Остаётся только ждать, когда на меня нападут. Всё моё вампирское чутьё вопило, что прибудет ещё вампир, Альфа, и тогда три моих врага соберутся вновь. Ведь их навечно буду объединять я, как цель, объединять цепочка событий, что привела меня к тому, кто я есть. К слабаку вампиру, не способному совладать с самим собой после почти уничтожившей меня гибели любимой.

Я оглядывался, ощущая посторонний холод и слежку. Глэртон теперь был обречен, если я не смогу избавить его от прибывающих монстров ночи. Но даже, если и убегу отсюда, они уничтожат город опять-таки в назидание мне.

***

Грейси мило хлопотала над нами, подливая ещё чая. В её напрочь поседевших волосах выделялись яркие живые цветы, что закрепляли три тонкие косы, закрученные в высокий пучок. С её лица не сходила улыбка, а руки скрывались в очень длинных кружевных рукавах от архаичного кремового платья. А гостиная, в которой мы сидели, как и дом в целом, имели скромное количество вещей, ограничивающихся только самым необходимым. Куда большая часть была давно упакована в коробки и перенесена на чердак. Сын Грейси, давно перебравшийся в Нью-Йорк, каждый месяц клянётся забрать мать к себе, и она доверчиво не разбирает вещи.

– Земля вызывает Эллисон! – прокричала мне в ухо Бэл.

Я озадаченно огляделась.

– А где миссис Коллинз?

– Говорю же, ушла за фотографиями. – рассмеялась Бэлла. – Ты так и не сказала, что тебе ответила художественная академия.

– Без ответа.

Грейси вплыла в гостиную, напевая что-то под нос, а фотографии легли нам на колени.

Растрогавшись во время нашего скромного чаепития, я отправила Бэл домой, когда мы закончили, а сама секретом пошла к родителям.

Купив свежие цветы, я преподнесла их им на могилы, что не забывала делать каждую неделю. Холодный ветер Глэртонского кладбища резанул по сердцу, по самой хрупкой моей ране. Я поджала губы, чтобы не заплакать.

Услышав посторонние шаги, я поспешила уйти, прощаясь с родителями на бегу. А как только добралась до дома, не переводя дыхание, села за стол, за уроки. Моей единственной обещанной самой себе целью в этом году являлось поступление в художественную академию, отчего нужно было усердно учиться.

***

Чтобы отвлечься от собственной паранойи, я принялся обживать новый дом затем, чтоб создать хотя бы видимость того, что здесь обитает человек, однако задерживаться в Глэртоне в планы не входило. Мои вещи заняли до такой степени малую часть, что собственная комната мне оказалась велика. Я осмотрел пустые комнаты, заперев каждую на ключ, потому что знал, занять их некому. Сердце всё ещё страдало от воспоминаний о Монике. Моника занимала почти всю мою голову, будто бы она находилась рядом и продолжала по излюбленной привычке дёргать меня за волосы. Я клялся ей начать новую жизнь, мы оба дали эти клятвы.

Почти что бесшумные шаги вынудили закончить мои умозаключения и притаиться у двери. Один стук, и шаги пропали. Мне оставили одно единственное послание на двери, свежей кровью.

«С возвращением, Айзек.»

Я со злобой захлопнул дверь, бросаясь за тряпкой. Мне требовалась кровь, дабы не сорваться. Пришлось спуститься в небольшую цепочку подвалов, куда доставили новенький холодильник с запасом крови.

***

Свой выходной я посвятила Грейси, уборке в её доме и готовке. Множество её косичек были спрятаны в тугой хвост, близь уха с вплетенной розой. Настроение Грейси заметно отличалось от обыденного, что подтолкнуло вспомнить меня одну вещь:

– Миссис Коллинз, мы ведь договаривались – напомнила я, взяв её в последнее время ослабевшую руку. – Испечь пирог. Может сейчас?

– У меня нет яблок для моего пирога. – рассеяно развела руками она. – Если только с другой начинкой.

– Я схожу. – обнадёжила я, побежав к двери, пока у неё не нашлось возражений. – Пирог с яблоками ваш фирменный, нельзя готовить другой.

Я вскоре вышла из магазина, удерживая пакет яблок. В полдень, улица пустовала, и одинокий шум исходил только от сопровождающих меня листьев.

Обернувшись, заметила невысокую фигуру. Айзек задержался, исподлобья показывая мрачные зелёные глаза. Я махнула рукой, но ответа не получила. А когда моргнула, то он и вовсе исчез.

Айзек исчез, словно его и не было.

На уроке истории следующего дня, из головы так и не выходило исчезновение Айзека. Он был таким опустошенным на вид, что даже его глаза потемнели больше обычного. А сейчас, совершенно неизменно, он отвечал учителю, иногда наперёд меня.

У шкафчика, он приблизился ко мне, вежливо дожидаясь, пока я закончу разбирать содержимое. И прочистив горло, спросил, что собирался:

– Увлекаешься историей?

– Не то, чтобы увлекаюсь. – от неожиданности, замялась я. – Просто история отлично помогает отвлечься мне от обыденности, к тому же, у меня хорошая память на даты. А ты сам?

На короткий миг, он изменился. Мимолетная улыбка тронула его лицо, точно навеяв ему приятные воспоминания.

– Она довольно занимательная. Если тщательно вдуматься, те или иные посылы событий уже существовали в прошлом. Жизнь зачастую циклична, а мир не во всем меняется. Но правда и история удивляет, когда разгадывают очередную загадку мира…

Айзек внезапно смутился, умолкнув.

– Прости. Увлекся.

Тема была исчерпана, но его глаза продолжали взирать на меня, точно это я начала разговор. И это заставило меня не только смутиться, но и немного испугаться парня.

– Ничего. Тебя что интересовало только это? – совсем резко выдала я, испугавшись взгляда в упор.

– В общем-то, да. Но ещё…

Айзек потянулся над моим плечом к соседнему шкафчику и достал оттуда свои вещи. Вжавшись в свой шкафчик, я почти упала, испугавшись от того, насколько парень ко мне близко.

– Значит у нас соседние шкафчики… – констатировала я с упрёком самой себе, что не заметила этого раньше.

Он кивнул, искренне улыбнувшись моему смущению, и ушёл. Я хлопнула себя по лбу, от стыда приуныв, что увело меня глубоко в свои мысли. Проходящую мимо, Бэл это не удивило, и подруга потащила меня на следующий урок молча.

– Всё хорошо? – обратилась Бэл, быстро заметив то, насколько я отстранена от общего разговора.

Окружившие нас за большим столом в столовой за обедом знакомые обсуждали какие-то фильмы. Моя нога изредка подёргивалась от нервозности, что не ускользнуло от подруги. До этого, всё время беседы я сохраняла молчание. Бэлла придвинулась, сообщая мне на ухо:

– Допустим, я поверю, что всё хорошо. – она хмыкнула. – О чём болтали?

– С кем? – ввязалась в разговор я.

Бэлла вскинула руками, повернув мою голову.

– С ним! – прикрикнула она. – Как он тебе? Мне удалось поговорить с ним всего минуту, а это уже был рекорд на всю школу.

Я ещё раз обернулась к нему, убедиться, что находится он достаточно далеко и не слышит нас. Айзек уединился за самым крошечным столиком, к своей тарелке с едой даже не притрагиваясь. Его глаза не отнимались от учебника истории, полностью сфокусировавшись. В уши Айзека были воткнуты наушники, с которыми он в школе не расставался. Я быстро повернулась обратно, огорчаясь видеть человека настолько одиноким.