Пока я медленно возвращалась из Небытие, мне не верилось, что нам удалось обмануть смерть. Возвращение давалось мне нелегко, поскольку битва за жизнь продолжалась ровно до тех пор, пока я не открыла глаза. Но, как бы ни звучало это банально, нужно начать сначала.

Меня зовут Эллисон Дэвис, я была, как мне казалось, ничем непримечательным человеком в нашей с ним истории, пока он не убедил меня в обратном. И мне было всего семнадцать лет, когда его любовь перевернула всю мою жизнь.

Мне довелось познать настоящую смерть и не менее реальную жизнь. Открыть совершенно новый и опасный для себя мир. Его любовь смогла обвести вокруг пальца даже смерть.

Но действительно ли нам удалось? Будет ли счастливый конец у истории, где любовь настолько сильна? Где любовь эта-Любовь Вампира.

***

Я не могу без тебя жить!

Мне и в дожди без тебя – сушь,

Мне и в жару без тебя – стыть.

Мне без тебя и Москва – глушь.

Мне без тебя каждый час – с год;

Если бы время мельчить, дробя!

Мне даже синий небесный свод

Кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать –

Бедность друзей, верность врагов,

Я ничего не хочу ждать.

Кроме твоих драгоценных шагов.1

Я остановился прямо посреди дороги, взял передышку. Выглядел я конечно, как уличный бродяга и даже хуже. Никчемный видок для вампира моих лет. Но в своё оправдание, я и жил несколько последних десятилетий, как настоящий бродяга, и лишь сейчас решился выполнить обещание, данное Монике. Тем не менее, силы были на исходе. Город, рядом с которым я оказался по воле случае, носил забавное название «Глэртон». Неплохо. Мне подойдёт любой городишко, чтобы скорее прийти в себя. А относительно небольшой Глэртон вынудит меня спешно вернуться к фальшивой человеческой жизни. Я взлохматил волосы, шагая в этот город.

В спину доносился вой, что без сомнения предназначался мне. Поворачивать было поздно, уже решил обосноваться здесь на какое-то время. А если Альфа явится, теперь его сердце вырвут.

Но тогда я ещё не знал, что за мной уже тянулась груда трупов, вскоре достигшая и этого города исключительно по моей вине.

***

В это раннее утро, я решила дойти до школы одна. Лето далось мне нелегко, и поэтому теперь всё должно измениться. Я верила, что последний год в школе станет лучшим в моей жизни, или мне придётся самой его сделать таковым.

Мои тёмные волосы по плечи, осветленные на концах, слегка завивались, спадая мне на глаза.

Дверь в комнату моего дяди захлопнулась, и я смогла спокойно спуститься, не пересекаясь с ним. Я вышла раньше, чем следовало бы, но именно поэтому у меня осталось время лишний раз насладиться славной погодой моего любимого города. Насладиться приятной прохладой от ветреных порывов, немного щипающих мои глаза.

Глэртон оказался особенно ярок в это утро, освещая каждый мой шаг. Даже тогда, когда ноги повели меня самой длинной дорогой, мимо излюбленных скромных магазинчиков, где я встречала хозяина каждого из них, уже знающих меня в лицо. Солнце набирало силы, раскрашивая всю мою одежду и руки золотом своего света, подобно тому, когда я сижу за работой, вся в краске. Обогнув в конце главную площадь, я свернула в сторону школы.

У стен школы было почти невозможно не разглядеть мою подругу, подпрыгивающую весьма сильно, что её длинные чёрные кудри кружились настоящим вихрем, а макушка блестела из-за разыгравшегося солнца. Бэлла замахала руками, отойдя в тень. А мне пришлось прикрыть глаза одной ладошкой от солнечных лучей, а второй же ответить подруге махом.

Разделяя её радость после месячной разлуки, я предвкушала наши объятия, но вместо этого ощутила одну головную боль и боль в спине от падения.

Порывисто поднявшись, я обратила внимание на парня, с которым столкнулась. Он держался за голову, лохматя свои светлые кофейные волосы. Его мутно-зеленые глаза, в общем-то, как и он сам, были мне незнакомы, и я предположила, что раннее он учился во второй старшей школе Глэртона.

Школьный двор вскоре переполнился глазеющими на наше маленькое происшествие. Бэл почти сразу оказалась рядом и стала помогать собирать мои оброненные вещи, не страшась перепачкать свою новую юбку. Парень неуклюже встал, испуганно наблюдая за мной.

– Ты цел? – обратилась я. – Прости, я не специально. – продолжала я смущённо извиняться, пока и вовсе не запуталась в словах, хотя он напористо пытался заявить, что всё в порядке.

В конце моих извинений, парень со смехом поднял руки, больше не растирая ушибленный затылок.

– Я и сам виноват.

Скромно протянув ему руку, я тихо представилась:

– Я Эллисон.

Он пожал мою руку, озираясь по сторонам. От его прикосновения меня пробрал холод.

– Айзек. – представился парень – Мне пора. – и удалился с этими словами, хлёстко выдёргивая руку.

Пока я тараторила ранее свои неуклюжие извинения, Бэлла вся покраснела от нетерпения рассказать мне подробности о незнакомце. Но по правилам, сначала вопрос должна была задать я:

– Кто он? – спросила я. – Откуда Айзек перевелся?

Подругу распирало от полученной информации, но ради меня, она стала пересказывать её медленно, насколько вообще могла.

– Айзек Браун-новенький в Глэртоне. – начала она, довольствуясь добытыми сведениями. – Переехал из Балтимора, по слухам из-за работы родителей. Говорят, что бывал здесь, хотя сомневаюсь. Ему восемнадцать, пропустил один год из-за болезни. В целом, видимых изъянов не найдено, идеальный кандидат.

– Даже не буду спрашивать, откуда это ты всё узнала. – едва сдерживая улыбку, похвалила я.

– Секрет! – заявила Бэлла, загордившись собой ещё больше.

Сказанные ею слова дошли до меня не сразу.

– Погоди. – ухватила я её за руку, до того, как она утащила меня в школу. – Что значит твоё «кандидат»? Неужели ты планируешь с ним…

Она отмахнулась.

– Он не в моём вкусе. Для тебя. – неожиданно заявила подруга, тыча в моё плечо пальцами. – Кандидат для тебя. Если тебе не по душе наши парни, то может балтиморские заинтересуют.

– Не думаю… – мрачным шёпотом отказалась я.

Сколько бы я не строила из себя счастливую, часть меня безвозвратно погибла, и мне не обмануть себя навечно. Тем более та часть лета, что мне пришлось провести наедине с дядей, без подруг, далась мне особенно тяжело. Спасло меня только то, что в некоторые дни я ночевала у Грейси, готовой приютить меня в любую минуту. Наверняка, Бэлла всё это уже давно поняла, но молчала.

– Ну хватит. – решила сменить тему я, чтобы не портить настроения ни ей, ни себе. – Расскажи подробнее, как съездила к бабушке. Как она?

Учебный день начался с урока истории, что несомненно обрадовал меня. Этот предмет всегда давался мне с особой лёгкостью, и именно им я принималась заниматься, когда так нередко мне было плохо, чтобы отвлечься, когда рука не способна была рисовать.

Я старательно отвечала на вопросы учителя, вступая в диалог, но не прекращала обращать внимание на новенького. Айзек отчётливо доказывал, что знает предмет не хуже меня, а когда это почти что обернулось меж нами соперничеством, он умолк, уступая. Вместе с тем, когда я обернулась к нему поблагодарить, заметила только глаза. Излишне мрачные, словно бы напрочь лишенные жизни, устремившиеся бесцельно в стену. В них просвечивалось опустошение и грусть. Стало не по себе.

Неведомо почему, мне пришла в голову мысль, если бы однажды рука осмелилась нарисовать его, не составило бы труда и вывести эту тонкую линию губ, и изобразить до такой степени ровный тон кожи. Но ни один художник мира не смог бы передать всю печаль на его душе, что явственно открывалась, когда он оставался наедине со своими мыслями.