— Земля..!

Экипаж суетливо, побросав все дела, устремился наверх, посмотреть на долгожданную цель. Вслед за ними неторопливо, в сопровождении Гидона и Келефа, поднялась на палубу и Фрида. Люди расступались перед ней, освобождая путь к борту, и, элегантно оперевшись на фальшборт, женщина поднесла к большому серому глазу лорнет-монокль, всматриваясь вдаль.

Из-за горизонта быстро вырастал не один, а сразу несколько шпилей. В сравнении с громадой, к которой приближалась джонка под флагом Сеотосов, город, в котором Келеф ранее уже побывал, казался ему не более, чем деревней. Там, вдалеке, сразу на нескольких островках суши высились громадные шпили городов, соединенные между собой многочисленными узкими мостиками и широкими крытыми переходами на подпорках. Тысячи кораблей самых разных размеров ютились, тесно прижимаясь друг к другу, в огромных портах, словно кракен распластавших бесчисленные пирсы, как щупальца.

— Перед госпожой сразу поклонишься. Она — талантливая особа, и хоть она и известна своей добротой, я не советую тебе проверять ее терпение. — холодно сказала Фрида, убирая монокль под одеяние. — Говори только когда тебя спрашивают, отвечай коротко и четко. Ее слово — закон. Скажет лаять — будешь лаять. Скажет мяукать…

— Буду мяукать, — вздохнул Келеф. — Она и вправду настолько могущественна? Сильнее вас, госпожа Фрида?

— Она — талантливый оморомант. Возможно, самый талантливый из всех. Я лично видела, как она щелчком пальцев меняла цвет волос у всех, кто находился с ней в одной комнате.

— Оморомантия… Косметическая магия? — недоуменно переспросил юноша. — А… То что вы делаете? Вы же стальную дверь смяли, как листок бумаги. Это гораздо страшнее.

— То, что делаю я — лишь подобие магии, Келеф. В руках госпожи Рины настоящая сила, и гораздо страшнее той, которой владею я. Убить, сжечь, раздавить врага легко, для этого и магия не нужна. Но стать им, принять его облик… Это по-настоящему страшная сила.

Город приближался. Матросы расходились по своим местам, готовили корабль. С вершины высокой башни за приближающимся кораблем наблюдали двое, две фигуры, растворяющиеся в полумраке.

— Готовьте шпиль, — приказал голос из темноты. — Послушаем, с кем мы в этот раз в ссоре.

Глава 16: Дом Сеотосов

Идти по промозглым, сырым улицам не пришлось — такое отношение к приближенным архатима было бы непозволительным. В порту, уже на причале Фриду и ее нового подопечного ожидал паланкин с краковой крышей, а с ним — шестерка крепких мужчин-темильцев в аккуратной форме темно-синего цвета правящего дома. Не выходя на палубу, Гидон попрощался с Келефом, похлопав того по плечу:

— Удачи там. Держи своего дружка крепче, архатимские дочки, говорят, одинокие и скучающие.

— Пошел ты, — тихо усмехнулся в ответ собакоголовый. — Ты с нами не идешь?

— Меня не очень жалуют в домах, лояльных тагацу, знаешь ли, — улыбнулся в ответ Гидон. — Не смотри на то, что меня зарубить нельзя, у этих фантазии хватает. Ну, давай-давай, беги уже, собачка.

Келеф коротко кивнул и, поправив меч в ножнах на поясе, стал догонять спустившуюся к транспорту хозяйку. Спускаясь на причал, он разминал плечо, вдруг занывшее то ли от погоды, то ли от бесконечных тренировок. Юноша коротко глянул на темильцев-носильщиков — те, судя по всему, ждали, когда он сядет внутрь.

— Скорее, ну. — строго сказала из паланкина госпожа.

И только юноше стоило забраться внутрь, как они отправились вверх, по утопающим в дожде улицам города. Наблюдать за миром снаружи юноша теперь мог лишь через крохотное, прикрытое плотной сеточкой окошко, но и это было недолго — Фрида, резким движением руки, задвинула шторку прямо перед носом юноши, заставляя его сконцентрировать все внимание на ней. В тусклом свете бумажного фонаря она наклонилась вперед, к нему, почти касаясь его лица своим, и стала шептать так тихо, как только могла:

— Будь осторожен. Я верю, что ты не так глуп, как пытаешься казаться, но со знатью нужно всегда быть настороже.

— К чему вы это? — Келеф нахмурился.

Впервые за все это время она признала его чем-то большим, чем просто наивным идиотом. Это было в какой-то мере даже приятно, но ее неожиданно обеспокоенный тон слишком сильно натягивал струны внутри него, заставляя ерзать на месте и теребить руками одежду.

— Помни, на чьей стороне сражаешься. Эта семья лояльна тагацу и его режиму. В ней есть люди, которые поддерживают наши идеи, но для твоей же безопасности и сохранности тайны тебе лучше не знать кто именно. Не верь никому, кроме меня. Не говори ни с кем о том, что знаешь, кроме меня. Даже если я прикажу тебе рассказать то, что тебе известно, но я буду не одна — молчи и отрицай все.

— Все настолько серьезно?

— Тагац правит уже не одно столетие. Последний раз подобный заговор случился чуть меньше века назад, и все закончилось трагедией. У нас нет права повторить это.

— Вы говорите так, будто сами были там.

— Была, — кивнула женщина, прищурившись. — И много раз до этого. Ни одна попытка не была успешной.

— Но что поменялось сейчас? Почему вы..?

— Молчи, — она шикнула, прислушиваясь к звукам снаружи. — Это наш последний шанс. Больше у нас не будет попыток.

— Но почему..?

Не успел Келеф спросить, как паланкин, покачиваясь, остановился. Фрида приоткрыла маленькое окошко, выглядывая наружу — там, на небольшом внутреннем дворике, под черепичной крышей выстроились гвардейцы этого дома. На каждом парадная форма, краковые плащи с гербом Сеотосов, на поясах мечи в жемчужных ножнах, а в руках — пики. Вперед, проходя по двору, вышел лакей — невысокий темилец с проколотыми перепонками на руках, одетый в сухой, тяжелый парчовый халат с геометрическими узорами. Он встал возле дверцы паланкина, повернулся к дому и, поклонившись, громким, приятным голосом объявил:

— Ее светлость сестра Фрида и ее спутник Келеф, также известный как Собака!

Проскандировав это, он услужливо открыл дверцу паланкина и, поклонившись паре внутри, подал руку колдунье. Та, коротко кивнув, приняла помощь и вышла наружу, сразу же склоняя голову перед встречающими их обитателями шпиля. Следом за ней наружу выбрался и Келеф, появление которого, казалось, вызвало куда больший ажиотаж, нежели уже привычной для этого дома четырехрукой колдуньи.

— Мама, смотри, у дяди голова как у собаки! — маленький мальчик, не больше трех-четырех лет дергал мать за подол платья, восхищенно глядя на высокого пришельца.

— Тише. Веди себя пристойно. — осадила его мать, невысокая женщина, полностью укутанная в краковые одежды. Лишь глаза и нос виднелись из-под глубокого капюшона и шелковой маски на лице.

Фрида, выйдя вперед, низко поклонилась. Келеф поспешил повторить это, но не смог побороть любопытство и опустить голову, задирая лицо чтобы рассмотреть присутствующих.