Последнего стоящего на ногах солдата загнали на самый нос корабля. Он отчаянно отбивался от нападающих копьем, не подпускал их. Один раз острие даже прошлось по касательной одному излишне увлекшемуся бою мужчине по руке, и тот сразу же отпрыгнул в сторону. Но недолго длился бой — стрела, со свистом пролетевшая над головами рабов, вонзилась стражнику под ребро. Хрипя, он опустился вниз, истекая кровью. Заль, поморщившись, брезгливо отбросил лук в сторону, опускаясь на палубу и подставляя пробитую стрелой стопу прохладному дождю.

Белый шум заполонил собой все. Усилившийся стократно, ливень заглушал и победные возгласы рабов, и нервные разговоры запертых в своих каютах матросов, возле которых уже сторожили вооруженные рабы, и стоны раненых, которым уже вряд ли можно было помочь.

— Ох… С-с-сука! — завопил, падая на палубу, Келеф.

Из бедра хлестала кровь, а с ней уходила жизнь. В голове отдавалось биение сердца, каждый удар вызывал ужасную боль, в глазах темнело, а уши все сильнее закладывало. Кто-то подбежал к нему, а кто — непонятно. Лицо он уже не мог разобрать.

Он улыбался. И засыпал.

Глава 10: Эмансипатор, часть 2

— …отдать. У нас УЖЕ ничего не получилось, и дальше будет только хуже!

— Тогда они умерли ни за что.

— Мы все здесь умираем ни за что, Заль! Так всегда было! Это — корыто смерти. Не судно святой Плении, гух ей за ухо, а трудовой корабль!

Впервые за все время в этом мире, в этом теле Келеф просыпался в тепле. Его тело приятно сковывало теплое шерстяное одеяло, шум дождя за окном успокаивал, до носа доносились чудесные ароматы горячей пищи. На краткий миг он позабыл о том, где находится и что произошло накануне. Хотелось просто раствориться, слиться с моментом и никогда больше не существовать в холоде, дожде и крови.

— Лысый… — простонал он, приподнимаясь. — Засунь себе кляп поглубже. И в пасть тоже…

Заль тихо усмехнулся. Он лежал рядом, на полу, как и Келеф, укрытый теплым одеялом.

— Очнулся, — зло прошипел Нартан. — Иди, разбирайся, или я лично тебе глотку перережу. Собака…

Громко топая, он ушел прочь, и только сейчас Келеф смог собрать достаточно сил, чтобы подняться. Старик был рядом, белый, как мельник в сезон жатвы, и, казалось, еще более истощенный, чем обычно.

— Эй, эй! — встрепенувшись, юноша подскочил к нему, взял товарища за руку. — Ты чего, старый? Сдурел что-ли? А матерным песням меня учить кто будет?

Заль улыбнулся, тихо, хрипло засмеялся:

— Будет, все будет… Не переживай, сынок.

— О чем он говорил? — Келеф кивнул в сторону занавески в проходе. — С чем разбираться?

— Ты провалялся в постели почти сутки. Капитан… У себя сидит. У него заложница, дочь Нартана.

— Гух с’ге… Не пробовали к нему подняться? Он же должен когда-нибудь спать.

— Пробовали… — вздохнул Заль. — Никак. Там железный люк с крепкими петлями. Разве что всю башню сжечь, но тогда уж вместе с девочкой.

— А что с курсом? Мы уже идем к серому рифу?

Об этом месте Заль мечтательно рассказывал по ночам, когда большинство других рабов засыпали. Загадочное, почти мифическое место, где, по слухам и рассказам тех, кто там якобы был, беглые рабы строят свое царство, спрятанное от всех.

— Матросы отказываются сотрудничать. Их согнали вниз вместе с выжившими охранниками. Да и…

Старик глухо, хрипло закашлял, прикрыв глаза. Он был совсем плох — подобные ранения и в молодости переносятся с трудом, а он был слишком стар. На корабле попросту не было нужных лекарств.

— …штурвал… Наверху, на башне.

Келеф, покачав головой, сжал руки в кулаки. Все пошло не так. Это он всех подвел, только он один. Зря эти люди ему доверились. Зря.

— Тише, тише, успокойся, — принялся успокаивать его старик, когда юноша в ярости ударил кулаком об стену. — Ты молодец. Сколько лет… И один ты попытался что-то изменить.

— Этого мало.

— Всего, что ты делаешь, всегда достаточно. Тебе не нужно быть всем на свете. Ты это ты, этим и гордись. Я горжусь.

Юноша невольно улыбнулся. Слабо, едва ощущая хоть какой-то отголосок покоя в груди, но улыбнулся.

— Я разберусь.

Он встал во весь рост, потянулся. Нога еще болела, бедро было туго перевязано вываренными в кипятке полосами ткани, почти полностью чистыми — лишь местами виднелись небольшие красные пятнышки. Он попробовал подвигать ногой, встать на нее, и тут же зашипел от боли. Повязка стала покрываться кровью.

Опираясь на копье, Келеф медленно побрел по коридорам. Теперь рабы обживали кубрики, обыскивали трюмы, приходили в себя. В воздухе витал запах алкоголя, где-то слышался смех, но в прочих каютах не было радости. Слишком многие погибли в тот день, жены и дети остались без своих мужчин, хоть и обрели теперь свободу. Но стоило ли оно того?

Особенно тяжело было подняться вверх по лестнице. С палубы ему протянул руку один из рабов, что дежурили наверху, помогая выбраться наружу. Дождь немного стих, но все еще лил сильнее, чем пару недель до этого. Молчаливо прорезали серое небо мачты, возвышалась над кораблем башня, немой громадой отбрасывая тень на все тело судна. Кричать не хотелось, не в том положении уже был Келеф, и потому стал подниматься наверх, к железному люку, преграждающему путь в каюту капитана.

— Выходи! Ты проиграл! — он постучал по холодной поверхности люка. — Гайлит!

Тишина. Здесь даже дождь был почти не слышен, лишь изредка поскрипывали доски покачивающегося на волнах корабля.

— Гайлит, собака! — снова прокричал Келеф. — Я к тебе обращаюсь!

Открылось крохотное окошечко в люке, в нем показалась толстая морда капитана. Он, казалось, совершенно не переживал насчет восстания, и даже появление Келефа его ничуть не смутило. Не было смысла сохранять секрет, трястись над ним, если через несколько дней уже некому будет его рассказать.

— Ну, чего тебе? Сдаться пришел? — зевнул он.

— Охерел совсем? — прохрипел юноша. — Ты, видать, восстание проспал, да? Корабль наш. Сдавайся.

— Ну ваш… Или не совсем… — скучающим голосом протянул Гайлит. — Ты попробуй, поплавай на нем теперь. Есть моряки в команде? Штурвал-то ладно, забраться наверх можно, но кто паруса тебе поставит?

— Твои люди уже согласились помочь. — Собака соглал.

— Ха! Мальчик мой, ты не учел одного фактора. Им платят за то, чтобы они сидели смирно и ничего не делали в подобных ситуациях. На что они согласились, плыть в рабское царство? Да не придумывай уж! В контракте каждого из них прописано, что в случае захвата судна, они получат от гильдии солидную компенсацию.