Тот самый товарищ, которого султан послал. Уж послал, так послал. Так вот, он сидел в придорожной чайхане, и тупо покачивался, уставившись в стенку.

Направляться туда, куда и зачем его послали, было почти стопроцентное попадание за решетку. Со всеми вытекающими. Вернуться обратно… Перед его глазами мгновенно встало лицо «горячо обожаемой» супруги. Он её уже до такой степени обожал, что был готов сжать в своих объятьях до полной остановки дыхания.

Бартоломью бегал по своей комнате, хватаясь за голову. Да, Милена не оттолкнула его, когда он её поцеловал. Но как теперь быть, после такого-то прокола?! Он то парил в мечтах, то разбивался об осколки страхов.

Милена уже выпила шестую чашку чая, тоже не зная, что делать. Скрывать от себя, то, что магистр ей понравился, и даже очень, она не хотела. Но после пары дней знакомства?!

Что делать?! Что делать?!

И только малыши спокойно посапывали в своих кроватках. И таинственно мерцали боками яйца в лаборатории.

Утром, так ни до чего не додумавшись, Бартоломью решил поехать в лабораторию, чтобы узнать новости.

Конечно же, Амира вместе с дракончиком увязались за ним.

В лаборатории они застали полный раздрай и смятение. Что делать с прибором, никто не знал!

Бартоломью как-то незаметно для себя, присоединился к дружной компании бегающих по помещению растерянных ученых.

Император, как и все не спавший эту ночь, мрачно сидел в углу, думая, думая, думая.

Амира, понимая, что взрослым сейчас не до них, присела в уголочке, тревожными глазами наблюдая за суетой ученых.

Дракончик сначала спокойно сидел у сестренки на ручках. Но много вы видели маленьких деток, способных просидеть так долго. Вот и ему это тоже надоело.

Сначала он просто завозился на коленках у Амиры. Потом начал потихоньку сползать на пол. Несколько раз она сумела его удержать. А потом отвлеклась на что-то, и малыш незаметно сполз с коленок. Отполз подальше от сестренки, чтоб не смогла поймать.

Обрадовался свободе. И взлетел под потолок.

Начал наворачивать круги. Его, конечно же, сразу же заметили, и стали пытаться ловить.

Он, радостно что-то клекоча на своём детско – драконьем, начал уворачиваться.

Скоро за ним гонялась добрая половина всех присутствующих. Создавая ещё больше хаоса вокруг себя.

Дракончик счастливо хихикая и поуркивая, нарезал круги вокруг люстры, пока взрослые подпрыгивая и подскакивая, пытались привести его к порядку. Ух! Как ему всё это нравилось!

– А что это у вас тут происходит?! – не поняла Милена, открывая дверь в лабораторию. Странно было бы, если бы её не замучило любопытство, и она бы не примчалась за новостями сразу же, как только встала.

Мужчины затормозились в тех позах, в каких их застал голос.

Дракончик, отвлекшись на вновь вошедшую, махнул хвостом не в ту сторону. Зацепился за рожок люстры, нелепо взмахнул крылышками.

И под дружный ААААХХХ!!! упал прямо на прибор! Куда-то в центр!

Все камни разом пришли в движение. Довольно странное. Казалось, что они все двигаются в своём направление. Но вместе с тем, это было похоже на отлаженный, отрепетированный танец.

Движение ускорилось. Все замерли, глядя на то мерцание, что начало распространяться вокруг.

От камней стал литься яркий, очень яркий свет.

Потом раздался какой-то очень мелодичный приятный звук. Затем резкий треск.

Всё скрылось в настолько ярком сиянии, что почти ничего не стало видно.

Когда свет опал, все увидели, что вместо дракончика на приборе лежит малыш лет трёх.

А там, где лежали яйца, сидят два маленьких дракончика.

Народ просто замер и опешил. Тишина на несколько секунд воцарилась такая, какая бывает только в глубоких пещерах.

Свет вновь начал набираться обороты. Ученые, император, Милена, Бартоломью, Амира и тот малыш, что появился вместо дракончика, не будучи в состоянии даже двинуть пальцем, только и могли, что дружно уставиться на дракончиков.

Свет опять начал усиливаться, и усиливаться.

И стало видно, как в его почти нестерпимом мерцании, вместо дракончиков появляются дети. Они быстро, очень быстро, так что, практически было не уловить взглядом, начали меняться, и вот уже на развалившей полностью корзинке, сидят мужчина и женщина. С абсолютно ничего не понимающими, одинаковыми глазами.

– МАМА!!!!!! ПАПА!!!! – завопили Амира и малыш.

– Маленькие мои!!! – дружно ответили родители.

Милена начала всхлипывать. Бартоломью мужественно прижал её к груди, поглаживая по спине.

Ученые и император, резко отмерев, так заорали, что сбежалась вся дворцовая стража, и даже императрица.

Долго ещё по дворцу ходили рассказы о том, как у лаборатории явно что-то такое забористое производят, такое, под которое даже серьезный правитель скачет и прыгает, вопя как бабуин.

Когда всё это буйство улеглось, родители Амиры и драко…ой, простите, малыша, начали благодарить Бартоломью.

На самом деле, если бы не он, смогло бы это всё так быстро распутаться?!

Но он пошел дальше.

Пояснив, что поместье драконов в горах почти полностью разрушено, магистр пригласил всю воссоединившуюся семью пожить у него. Пока там всё не восстановят. Или не построят новое.

Император сказал, что за такое открытие, он тот час же выплатит большой гонорар. Но с условием! Что все дальнейшие исследования будут вестись в лаборатории.

Всё же не дело, чтобы такие результаты получились путем падения дракончиков на прибор! Император потрепал малыша по маковке.

Родители и сами всё осознавшие, пришедшие в ужас, когда узнали, где оказались первоначально их дети, сразу же согласились.

И с утроенной силой начали благодарить Бартоломью, за то, что он не выгнал оборванцев, каковыми на тот момент выглядели их обожаемые детки.

Магистр окончательно смутился.

Милена стояла чуточку в сторонке, куда она отошла, когда все немного угомонились.

И внимательно, очень внимательно смотрела на мужчину, в котором для неё открывались новые, и надо сказать очень даже приятные черты.

Где-то почти в пустыне, в маленькой и не очень чистой чайхане, мужчина, заказавший только пиалу чая, внезапно вскочил со своего места, и попытался побиться лбом о столик. Хозяин чайханы берег свою мебель. И потому буйного гостя, после того, как стрясли с него стоимость чая и разбитой пиалы, отвели спать. Да он особо и не сопротивлялся.

Те, что были отправлены за ним, облегченно вздохнули. Они, в конце концов, тоже люди! Наконец-то и им можно войти в чайхану, и заказать себе еду!

Поздно ночью, когда засыпают даже волки в своих лесах, и Луна начинает сонно хлопать ресничками, мечтая, чтобы Солнышко скорее сместило её на посту, сморило обоих охранников. Один, тот, что сидел под дверью, держался дольше. Всё прислушивался, что там за дверью происходит. Но потом начал клевать носом. И уснул,…да и куда мог деться тот, за кем они посланы следить?! Сам же знает, что султан, а особенно его, султана сестрица, везде достанет! И, в конце концов, они тоже люди! Охранники, в смысле. Столько за этим по пустыне скакали… Имеют же право на отдых?! Имеют! Дружный храп укреплял печать на правовом документе, составленном Луной и всеми силами света, отправившими в крепкий сонный отдых двоих уставших стражников.

Тихо, тихо, так что не услышал даже верный пес на цепи, отворилось окошко в комнате, где спал Чапер. Тот самый муж сестры султана. Тот самый, что чуть не упёр аметист, и очень хотел получить тетрадь.

Крадучись, посекундно оглядываясь, он прокрался к конюшне. Осторожно вывел своего коня. И тишком, тишком, озираясь и вздрагивая, вышел за границы оазиса.

Только отойдя подальше, вскочил верхом, и ударил пятками верного скакуна.

Теперь от его скорости зависела жизнь Чапера! Так скачи, дружище! Спасай хозяина!

Император, довольный окончанием одного из этапов эксперимента, выдал приказ во всем помогать семье ученых.