– Госпожа, – позвала Джури, приподнимаясь с кровати, – что случилось?

– Ничего, кошелёк жалко. Друг подарил. Да и ладно. Нет больше ни кошелька, ни друга. Собирайся, поехали.

– Куда?

– В Рифат. Это столица.

– Зачем в столицу?

– Это недалеко. У меня там подруга детства. Займу у неё денег и поедем дальше.

– А она даст?

– Посмотрим. Если не даст, попрошу у родни. Или кольцо продам. Разберёмся как-нибудь. Живы – и то хорошо.

– Мне всё же нужно переодеться, да? Я привлекаю слишком много внимания.

Хозяйка только грустно усмехнулась. Наряд Джури собрали из вещей Адри. Всё не самое новое, но главное – неприметное. Сапоги кое-как раздобыли у соседей по трактиру. Совсем за бесценок. Вместо шляпы повязали выцветший на солнце платок.

До Рифата добрались в два дня, экономя на чём можно, и даже на чём нельзя. По прибытии рано утром Адри спешилась прямо у городских ворот и спросила у постового, как найти дом баронессы Лефевр. Тот только пожал плечами.

– Можем на рынке спросить, – предложила Джури, – эти обычно всё знают.

– Можем, – нехотя согласилась Адри.

Найти рынок оказалось несложно. Дорогу сквозь постепенно растущие к центру города каменные мрачные дома знал и постовой, и каждый прохожий, коих пока было совсем немного. Рифат только просыпался. Горожане выливали помои и выбрасывали отбросы прямо на мостовую, вороны жадно кружили над узкими извилистыми улочками, прикидывая, чем бы поживиться, уличные торговцы, смачно ругаясь и скрипя телегами, выдвигались на работу. Рынок уже проснулся и кишел людьми, торговка рыбой ловко орудовала ножом, лихо отрубая головы приглянувшимся покупателю карасям и зачищая их от мокрой чешуи, тут же разлетавшейся в стороны. Соседка справа сосредоточенно раскладывала на только что протёртом и ещё сыром деревянном прилавке зелень, лук и капусту.

– Чего изволите? – пробасил мясник прямо над ухом у проходившей мимо Адри. Если бы у них были деньги на мясо, они бы много чего изволили.

– Нам нужен дом баронессы Лефевр, – без особой надежды ответила Адриенна.

– Это вверх по улице Зиафат, третий дом слева, – махнул куда-то влево волосатой ручищей мясник, – С ангелочками такой. Может, грудинки возьмёте?

– Благодарю, в другой раз.

Дом с ангелочками нашёлся не сразу. Две крошечных крылатых фигурки венчали грубую деревянную дверь большого старого особняка, зачем-то выкрашенного в светло-рыжий цвет. У порога стояла карета с колёсами в человеческий рост и расписными дверцами. Успели, стало быть. Хозяйка дома ещё не уехала, а, значит, её не придётся ждать неизвестно где весь день.

Сначала вышел слуга в охристой ливрее, толкнув тяжёлую входную дверь. Следом вышла пышнотелая белокожая дама, придерживавшая одной рукой широкую юбку фиолетового платья из тонко расшитой серебром тафты. Рыжие волосы были убраны в сложную причёску. И всем своим видом, и лёгким наклоном головы в тёмной широкополой шляпе с павлиньими перьями, и каждым величавым шагом дама демонстрировала своё превосходство.

– Камилла! – позвала Адри сначала неуверенно, потом, подойдя ближе, кликнула громче, – Камилла!

Лакей было дёрнулся отогнать наглого зеваку, но дама медленно повернулась, свела белые руки в молитвенном жесте, всколыхнув кружева рукавов, и изумлённо выдохнула: «Мартен, ты? На кого ты похожа!». Она шагнула навстречу, будто собираясь обнять старую приятельницу, но отчего-то передумала.

– Ты как здесь? – спросила Камилла, явно тушуясь.

– Проездом, ненадолго, – ответила Адри, будто не зная, что сказать.

– Это правда? Про побег и караван…

– Правда.

– Мне нужно ехать, – на секунду задумалась баронесса, а у Адри промелькнула надежда, что Камилла предложит подождать её в доме, поесть, помыться и немного отдохнуть, – садись, поговорим по дороге.

– Но у меня… – попыталась возразить Адриенна, красноречиво оглядываясь на Джури верхом на осле и Ирбиса.

– Франсуа, – щелкнула пальцами Камилла, даже не оглядываясь на вытянувшегося по струнке лакея, – займись. Садись в карету, Адри.

Стоило им стоило опуститься на мягкие, обитые пурпурным бархатом сиденья, кучер тихо присвистнул, и карета покатилась по мостовой.

– Я соболезную твоему горю, – тихо сказала баронесса, наконец придумав, с чего начать этот непредвиденный разговор.

– Спасибо, – несколько растерянно кивнула Адри, пытаясь понять, откуда ей может быть известно о судьбе Реми.

– Вы с Анри, конечно, никогда не были особенно близки, но, наверное, тяжело потерять брата.

Адриенна бросила изумлённый взгляд на баронессу и, несколько стушевавшись, ответила:

– Да, близки мы не были. Это точно.

– Когда я уезжала из Феррата, вы, вроде, даже не разговаривали. Сколько нам было? Лет по двенадцать-тринадцать?

– После твоего отъезда ничего не изменилось. О чём было говорить со мной любимому сыну и наследнику графа Мартен?

– Да брось. Хотя, твоя правда: он всегда отличался некоторым высокомерием.

– Как он умер?

– Несчастный случай на охоте, говорят, он упал с лошади и сломал шею.

– Странно, он всегда был хорошим наездником.

– Я тоже была удивлена. И Валентин. Твой отец написал ему. Думаю, вам стоит поговорить. Если он хотел принять управление поместьем после твоего отца, то едва ли обрадуется твоему возвращению.

– Моё возвращение вряд ли что-то изменит. У Анри же не было детей?

– Кажется, не было.

– Значит, после него поместье наследует Валентин. Впрочем, это наше семейное дело. Думаю, мы сами всё уладим.

– Конечно. Вот и приехали.

Золочёные ворота чинно отворились, и карета проехала прямо к мраморным белоснежным ступенькам дворца, притаившегося в глубине парка. Баронесса ступила на землю и позвала Адри за собой.

– Куда? – ужаснулась Адриенна.

– К королеве. А ты в своих пустынях пропустила момент, когда твоя подруга стала фрейлиной? То-то же. Пойдём, повеселишь королеву своими сказками странствий. Она что-то не в духе в последнее время. Заскучала.

Они не поднялись по лестнице, а принялись обходить дворец справа. «Так удобнее, – сразу пояснила баронесса, – покои Её Величества теперь находятся в боковом флигеле, туда нельзя подъехать, дорогу ещё не проложили». Адри только кивнула, ей явно не нравилась затея баронессы, уверенно шагавшей по траве.

– Доброго утра, баронесса, кто это с вами? Юный любовник? – смешливый совсем молодой голос раздался откуда-то из-за деревьев.

Адри вздрогнула. Камилла обернулась и тихо, будто про себя заметила: «Вот и твой кузен, Адриенна. Лёгок на помине».

– И вам доброго дня, дорогой Валентин. Как здоровье вашей матушки? – натянула вежливую улыбку баронесса.

– Благодарю, матушка не изволила жаловаться, – потирая кончик носа, вышел из тени субтильный юноша с золотистыми кудрявыми волосами и россыпью веснушек на точёном лице. Трое его сверстников в таких же опрятных безликих костюмах, сидевших чуть поодаль под деревьями, поднялись с примятой травы, но подходить не стали.

– Что вы тут прохлаждаетесь?

– Господа на королевском совете, мы ждём, как и положено оруженосцам.

– Лоботрясы вы, а не оруженосцы.

– Вы не ответили на мой вопрос, баронесса.

– Я не обязана отвечать на ваши бестактные вопросы, юноша, несмотря на доброе соседство наших семей. Вы злоупотребляете моей добротой, дорогой Валентин.

Он усмехнулся и перевёл хитрый прищуренный взгляд на Адри. Глаза расширились от изумления, но Валентин быстро совладал с собой, и его лицо снова приобрело насмешливое выражение.

– Здравствуйте, дорогой кузен, – заговорила Адриенна.

– Здравствуйте, дражайшая кузина. Признаться, не ожидал вас увидеть в наших краях, у вас что, случилась аллергия на песок? А это что? Правда шпага? Не деревянная?

– Боже, Адри, нет! – закатила глаза Камилла, но Адриенна уже доставала боевую шпагу из ножен. Стальное лезвие сверкнуло на солнце.

– Что ж, вызов принят! – театрально заключил Валентин, выхватывая свою придворную шпагу, – поверьте, Адри, я теперь фехтую лучше, чем пятнадцать лет назад.