Мои мысли окончательно спутались, когда Лиам накинул свою куртку мне на плечи. Она укутала меня, как джинсовое одеяло, и я удивленно на него посмотрела.

– Я видел, как кто-то сделал так, когда ты заставила меня сесть в эти крошечные агрессивные машины.

Я ухмыльнулась. Лиам продолжал молча наблюдать за окружающими. Я думала, что он отслеживал потенциальные угрозы или боролся с демонами, пожирающими его разум. Вместо этого он наблюдал и изучал поведение смертных. Хоть он и не осознавал, насколько интимным был этот жест, это было очень приятно.

– Спасибо, – ответила я, поудобнее накидывая на себя его куртку.

Опустив подбородок, я уткнулась лицом в воротник и украдкой сделала глубокий вдох, втягивая носом его чистый мужской аромат. Белая футболка обтягивала его торс и составляла приятный контраст с его загорелой кожей и мускулистыми руками. Его вид привлекал внимание, и он обернулся на шепот. Неподалеку от нас собралась группа женщин, которые беззастенчиво его разглядывали. Он ничего не сказал, но было заметно, что его настроение испортилось.

– Не нравится внимание?

Лиам опустил голову.

– Мне некомфортно находиться на публике. Я ненавижу толпу и предпочитаю одиночество. Было время, когда я наслаждался обществом, о чем, я уверен, ты уже знаешь. Теперь я ненавижу, когда на меня смотрят.

Он подпер подбородок рукой, наблюдая, как мимо нас проходят люди. Они то поглядывали на него, то отводили взгляды – и это было далеко не так незаметно, как им казалось.

– Хочешь, я их подожгу?

Я толкнула его коленом.

– Нет, – пробормотал он, не поднимая головы. – Я просто ненавижу это. Сюда же подходит слово «ненависть», верно? – спросил он, наклонив голову набок и не отрывая подбородка от руки.

Я кивнула.

– Почему? Какова настоящая причина?

Лиам вздохнул и снова устремил взгляд вперед.

– Это неважно.

– Важно, раз тебя это беспокоит. Кроме того, нам все равно нечем заняться. Просвети меня.

Веселая мелодия наполнила воздух, когда ближайший к нам аттракцион снова тронулся. Лиам на мгновение замолчал, и мне стало интересно, слышит ли он меня сквозь весь этот шум.

– Я не знаю. Наверное, мне кажется, что они видят все, что я сделал. Каждую ошибку, каждое неверное решение – и винят меня в этом.

Я нахмурилась.

– Ты знаешь, что это неправда.

– Я же сказал тебе, это неважно, – сказал он, возвращаясь к своему резкому тону.

– Эй. – Я толкнула его в плечо, не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы привлечь его внимание.

Он посмотрел на меня.

– Это важно, но не по той причине, о которой ты думаешь. Это важно, потому что именно над этим тебе следует поработать. Ты проецируешь на окружающих то, что чувствуешь сам. Они не знают тебя, как и мы не знаем их. – Я плотнее закуталась в его куртку и наклонилась ближе. – И я открою тебе маленький секрет. Они смотрят не потому, что видят в тебе древнего короля-воина, и не из-за битв, которые ты выиграл или проиграл. Это все в твоей голове. Они пялятся, потому что думают, что ты великолепен.

Он отстранился и удивленно посмотрел на меня.

– Великолепен?

Он произнес это слово так, словно это было самым невероятным из всего, что он мог себе представить.

– И это все, что ты услышал из моей речи, да? – Я закатила глаза и положила в рот еще один кусочек сахарной ваты. – Или мы продолжим притворяться, что это вовсе не так?

Он покачал головой. Я провела языком по губам, и он на мгновение задержался на них взглядом.

Я вздохнула, сдаваясь.

– Да, великолепен. Ты привлекательный, красивый и сексуальный.

Кажется, в его целомудренном мозгу что-то щелкнуло, потому что уголок рта дернулся.

– Особенно когда ты улыбаешься.

Он покачал головой и усмехнулся. Бархатный звук его смеха ласкал мою кожу. Лиам был смертоносен – во многих отношениях.

– Ты все время называешь меня разными словами. Твое мнение меняется, как ветер.

– О, поверь, на этот счет мое мнение не изменилось. Конечно, какое-то время ты действительно выглядел ужасно. Кроме того, иногда я все еще думаю, что ты – полный придурок и твое эго размером с Луну, но я же не слепая. – Его лицо поникло, что заставило меня улыбнуться еще шире. – Эй, по крайней мере, я абсолютно честна.

– Это заметно.

Я продолжала улыбаться, откусывая последние кусочки сахарной ваты.

– Поскольку я выведала твои глубокие темные секреты, думаю, я могу рассказать тебе об одном из моих.

Это привлекло его внимание – на его лице мелькнуло любопытство.

– Это кажется вполне справедливым.

– Хорошо, – сказала я, указывая на него палочкой от сахарной ваты. – Не смейся, но как бы банально это ни звучало, я мечтаю о том, что показывают в дурацких фильмах, которые так любит Габби. Ну, мечтала. Однажды я попыталась серьезно поговорить с Каденом на эту тему. После этого он отдалился еще больше. С тех пор он стал другим. Он определенно относится к типу парней, предпочитающих свободные отношения. Ну, или он просто монстр.

Его глаза сверлили меня чуть дольше, чем нужно.

– Печально. Я бы не стал ни с кем делиться.

Мои щеки залились краской – его комментарий застал меня врасплох. Я закатила глаза, ударив его палочкой от сахарной ваты.

– Лжец. Я много раз видела, как ты это делаешь.

Лиам усмехнулся, уклоняясь от моих неудачных попыток его атаковать.

– И это считается богоугодным делом? Все эти безумные вечеринки и оргии.

От смеха Лиама у меня подкосились колени.

– Нет, – сказал он, глядя на меня, перед тем как снова переключить внимание на толпу. – Думаю, это способ скоротать время. И не все боги такие. Не тогда, когда они найдут свою амату.

– Что это?

Он пожал плечами, слегка покачав головой.

– На твоем смертном языке это означает «возлюбленный». Как Логан и Неверра.

– Вот как. – Я медленно кивнула. – Ритуал Дисин?

Он повернулся ко мне, наморщив лоб в попытке подобрать нужные слова.

– Да, но это нечто большее. Это отражение души. Не знаю, правильная ли это формулировка. Знак Дисин просто показывает миру связь, которую вы двое уже установили.

– В общем, твоя вторая половина.

– Примерно так, но это значит гораздо больше. Это глубже. Это связь, которую невозможно в полной мере передать словами.

– У всех она есть? А у тебя?

Я не знала, почему меня это так беспокоило, но я волновалась. Образы, которые я видела в подсознании Лиама, говорили мне, что это не так. Но что, если у него была пара и он потерял ее? Это могло бы объяснить бесконечную боль и тоску в его глазах.

– Нет. Несмотря на ваши истории и легенды, вселенная устроена иначе.

Печаль закралась в его глаза цвета грозового неба. Возможно, Габби была права. Может быть, могущественный и ужасный Губитель мира был одинок.

Я наклонилась к нему, отвлекая его от грустных мыслей, терзавших его разум.

– Если бы ты нашел такого человека, каким бы он был?

Он поджал губы, на мгновение задумавшись. Конечно, это была очередная попытка его отвлечь, но разговаривать с ним было по-настоящему интересно.

– Если бы у меня был выбор, я бы хотел равного себе. Того, кто стал бы моим партнером во всех аспектах жизни, – как это было у моих родителей.

Я хотела, чтобы разговор помог ему отвлечься от преследующих его призраков, но, похоже, он не мог от них спрятаться, как бы ни пытался. Поэтому я сделала то, что у меня получалось лучше всего: перевела все в шутку.

– Да уж. – Я громко вздохнула, привлекая к себе его взгляд. – Такими темпами ты вряд ли кого-то найдешь. Тебе понадобится тот, кто сможет справляться с твоим огромным эго и пропускать мимо ушей все твои жалобы. Не говоря уже о…

– Тише ты.

Он фыркнул, на этот раз толкнув меня плечом.

Мой задний карман завибрировал, прервав нашу словесную перепалку. Я вытащила телефон, читая высветившийся на экране текст.

Колесо обозрения. Сейчас.