– Кроме того, может, это немного смягчит мое наказание, когда все закончится, – сказала я, пожимая плечами.

Очередь двинулась вперед, и мы тоже.

– Возможно.

Это дало мне искру надежды и смелость задать вопрос, который давно меня волновал.

– Может быть, Габби сможет иногда меня навещать? Даже осужденные на смерть имеют право на посещения.

Молодая мама передо мной обернулась и прижала к себе детей. Я улыбнулась ей, но Лиам, казалось, ничего не заметил. Он прищурился, продолжая смотреть прямо на меня.

– Возможно.

Моя улыбка почти достигла ушей, и я заложила руки за спину, слегка покачиваясь на месте.

– Ну ты же не сказал «нет».

Мы пробыли в парке не менее двух часов, и в единственном сообщении от нашего связного говорилось о том, что он опаздывает. Я остановилась у одной из палаток, чтобы купить пушистое фиолетовое облако сахарной ваты, и уже набивала себе рот, когда Лиам снова пожаловался:

– Почему так долго? Все твои друзья ужасны и ненадежны.

Я вздохнула, оторвав еще один кусочек сладкой ваты и отправив его в рот. Развернувшись, я отошла назад, глядя на Лиама. Мимо прошла группа хихикающих девушек, а когда кто-то выиграл приз в одной из игр, в воздухе раздались одобрительные крики и аплодисменты.

– Что? Разве тебе не весело? Я думала, тебе понравилась игра-стрелялка и машинки.

Его губы скривились от отвращения.

– Машинки – агрессивная игра, и детям позволяют в этом участвовать. Им плевать на безопасность детей? Это нелепо. Смертные жизни так хрупки, но они строят хитроумные приспособления, которые могут убить их в мгновение ока.

Я откинула голову назад и искренне рассмеялась. Когда я наконец взяла себя в руки, вытерла слезы с глаз свободной рукой и улыбнулась Лиаму, то увидела, что он смотрит на меня с очень странным выражением лица.

– Я никогда не слышал, чтобы ты так смеялась, – сказал он, и улыбка тронула его губы.

Мои плечи дрожали, я все еще боролась со смехом. Мы шли рядом, бок о бок.

– Ты смешной. – Я толкнула его плечом. – Иногда.

– Иногда?

Он приподнял бровь, пока я набивала рот еще одной порцией сахарной ваты.

– Да, знаешь, когда не ведешь себя как осел.

Он хмыкнул, и в этом звуке было больше смеха, чем раздражения. Мы шли бок о бок, между нами повисла тишина. В этом не было ничего неловкого – молчание было комфортным. С ним тишина никогда не была неудобной. Разве что тишиной здесь считался коктейль из болтовни, хохота, криков и музыки.

– А что мы делали в маленькой коробке с мигалками?

Я откусила еще кусочек сладкой ваты, размышляя над его вопросом.

– Ты о фотобудке?

– Да.

Я пожала плечами.

– Мне просто нужно было доказательство того, что всемогущий Губитель мира хоть раз в жизни повеселился.

Он остановился так резко, что я едва не споткнулась о собственные ноги.

– Мне не нравится это прозвище.

– Извини, – сказала я, поморщившись. Я протянула руку и коснулась его ладони. – Я больше не буду.

Он кивнул.

– Буду премного благодарен.

– Как ты получил этот титул? Я столько раз слышала это в твоих воспоминаниях.

Он снова замолчал, от веселья не осталось и следа.

– Я не хочу об этом говорить, если в этом нет необходимости.

– Поняла тебя, босс.

Я сунула в рот еще один кусочек ваты.

– И так меня тоже не называй.

– Что, тебе и это не нравится?

– Нет.

Его любимое слово.

– Хорошо, а как насчет вашего величества? Или вашего высочества? О, я поняла. – Я повернулась к Лиаму, указывая на него пальцем. – Мой господин?

Он нахмурился, глядя на меня сверху вниз.

– Никогда. Пожалуйста.

Я хихикнула, но остановилась, когда мимо нас прошла троица женщин. Они смотрели на Лиама, и в их глазах явно читался интерес. Это происходило везде, где бы мы ни были. Лиам был не только потрясающе красив – он излучал силу и уверенность, что делало его привлекательным как для мужчин, так и для женщин. Хотя сам он, судя по всему, этого даже не замечал.

Лиам внимательно наблюдал за толпой, но люди мало его интересовали. Его голова повернулась на треск, и я заметила, как на его шее запульсировала вена. Он потер висок, но опустил руку, когда заметил, что я за ним наблюдаю. Так продолжалось весь вечер. Он отчаянно старался сдержать демонов, кусающих его за пятки, но его челюсти сжимались так сильно, что я боялась, что он сломает себе зубы. Мне хотелось как-то ускорить события, но это было вне моей власти. Так что я отвлекала его как могла – играми, сладостями и фотобудками – всем, что могло удержать его от самоуничтожения.

– Как твое горло? Полагаю, я не сделал тебе слишком больно?

Я подавилась кусочком сахарной ваты. Закашлявшись, я прижала руку к груди, пытаясь освободить дыхательные пути. Его слова и моя реакция привлекли внимание стоящих неподалеку подростков, которые принялись перешептываться и бросать в нашу сторону любопытные взгляды.

Лиам резко остановился, чтобы убедиться, что я не умираю. Он положил руки мне на плечо и спину, поддерживая меня, пока я прочищала горло и переводила дыхание.

– Я сказал что-то не то?

Я отмахнулась от него, показывая, что со мной все в порядке, и он опустил руки. Без его прикосновения я ощутила странную пустоту, но тут же отогнала эту мысль.

– Нет. То есть да, но нет. Нам стоит основательно поработать над твоими формулировками.

Я заметила пустой столик неподалеку от менее популярных и более тихих аттракционов. Я подвела к нему Лиама и запрыгнула прямо на столешницу, поставив ноги на скамейку. Лиам сел как положено и уперся локтем в стол, наблюдая за оживленным фестивалем.

Я протянула Лиаму сахарную вату.

– Хочешь немного?

Он вздернул нос, собираясь отказаться, но затем снова посмотрел на меня.

– Поверь мне. Это потрясающе вкусно.

Он с осторожностью взял у меня вату, словно имел дело с мертвым животным. Я наблюдала за тем, как он отрывает кусок и неохотно кладет его в рот. Его лицо скривилось от сладости, глаза на мгновение закрылись, прежде чем он снова их открыл. Он покачал головой, и у меня вырвался смешок.

– Это, ммм…

– Сладко?

Он кивнул, но откусил еще. На этот раз никаких неожиданностей не последовало, и напряжение в его чертах ослабло.

– Да, но это приятно.

Я откинулась на стол, опираясь на руки.

– Хорошо.

Лиам сказал что-то еще, но я не услышала. Дрожь пробежала по моей спине и рукам. Волосы на затылке встали дыбом, и я резко повернулась, чтобы посмотреть назад. Иг’Моррутен во мне был в полной боевой готовности нападать или защищаться. Это было то же самое, что я чувствовала в кафе и в Офаниуме. Был ли здесь другой Небожитель? Я вглядывалась в темноту, но ничего не находила.

– Дианна, твои глаза.

Лиам стоял передо мной, закрывая мне обзор. Я покачала головой и зажмурилась, надеясь, что мои глаза вернутся в нормальное состояние.

– В чем дело?

– Ни в чем.

Я снова оглянулась. Чувство исчезло так же быстро, как и появилось.

– Ты говорила то же самое в кафе. – Он оглянулся, как будто мог увидеть то, чего не видела я. – Что такое?

– Я не знаю. Мне показалось, что я что-то почувствовала.

Лиам несколько мгновений смотрел в темноту, прежде чем снова взглянуть на меня.

– Я ничего не вижу и не чувствую.

Я крепко обхватила себя руками.

– Может, мне просто холодно.

– Иг’Моррутены не мерзнут, если только не находятся в суровом климате, таком как планета Фиворин. Тебе не должно быть холодно. – Он протянул руку, поглаживая пальцами мой лоб. – Может, это побочный эффект яда, которым угостили тебя друзья?

Я отмахнулась от его руки.

– Это не яд. По крайней мере, я так не думаю. Я в порядке. Мне просто показалось, что я почувствовала чье-то присутствие.

Я знала, что это не может быть Каден. Он ни за что не появится рядом с Лиамом. Я видела страх на его лице, когда Зекиэль умер. Он боялся Лиама, хотел он это признать или нет. Если бы это был Небожитель, он подошел бы к Лиаму, как и все остальные. Я еще раз оглянулась. Может, это Тобиас? Нет, он был еще большей сучкой Кадена, чем я.