Кивнув друг другу в качестве приветствия, Сайрус прошел к своему излюбленному месту у окна. Прислонив зонтик к стене, Жнец расстегнул пиджак и не спеша опустился на стул. Молоденькая девчонка, подрабатывающая официанткой, кокетливо улыбнулась, доставая блокнот.

– Добрый день, что будете заказывать? Сегодня блюдо дня…

– Чай с тапиокой и круассан с беконом, ― перебил ее Сайрус.

– О, да, конечно, ― девушка улыбалась, сверкая глазами, пытаясь заставить красивого мужчину обратить на себя внимание. ― Что-нибудь еще?

– Нет, ― сложив руки в замок перед собой, Жнец отвернулся к окну.

Когда Сайрус воткнул вилку в нежнейший круассан с начинкой из хрустящего бекона, готовый отрезать для себя долгожданный кусочек, его кольцо нагрелось. По руке пронеслись импульсы. Серебряное, почти черное украшение, исписанное символами, излучало тепло. По ободку тянулась гравировка одного цветка – каллы, символизирующая смерть, как сон, после которого последует пробуждение – дорога в вечную жизнь. Жнец вздохнул, сморщив в недовольстве нос с небольшой горбинкой, отложил приборы и, кинув на стол купюры за нетронутый обед, направился к выходу. Что ж, его ждет еще одна душа.

Серые тучи набегали друг на друга, будто в погоне за призом, моросящий дождь противно отбивал ритм на коже, а спешащие по своим делам люди, не замечали проходящего мимо Жнеца Смерти. Он перевернул кольцо на среднем пальце левой руки бутоном к ладони, исчезая. Теперь он мог спокойно выполнять свою работу, приближаясь к месту происшествия. Всего через квартал жертва судьбы простится со своей жизнью.

На этот раз Сайрусу пришлось подниматься на второй этаж жилого дома. Вся квартира провоняла парами наркотиков. Мужчина лежал на ободранном, скрипучем диване в конвульсиях, ловя последние крохи воздуха. Сайрус стоял с ровной спиной, ожидая свою душу. Ему было все равно, кого забирать.

Обшарпанные стены с облупившейся краской, что слезала хлопьями, заплесневели. Маленькая комнатушка, почти не обставленная мебелью, тонула в полумраке из-за задернутых грязных штор. Круглый стол, заваленный бумагами, кренился в бок, будто его ножки находились на последнем издыхании. Прямоугольный комод из прошлого века, приставленный к окну с посеревшими деревянными рамами, ломился от посуды, а стеклянный небольшой журнальный столик, стоящий у дивана, служил пристанищем для рассыпанного белого порошка. Из техники в квартирке осталась лишь видавшего вида микроволновка, только от взгляда на которую можно было спокойно подцепить заразу.

Душа еще не успела покинуть тело, как Жнец почувствовал зловоние падальщика. Слегка повернув голову в сторону, Сайрус улыбнулся уголком губ.

Удовольствие не от еды, так хоть от битвы.

Взмах руки, и меч сияет голубыми всполохами, а глаза искрятся синим пламенем. Жнецу не нужно было поворачиваться, чтобы знать сколько на этот раз сбежалось Девуров за очередным куском, который продлит их жалкое существование еще немного. Но его слегка расстроило, что пришел только один. Это не так интересно.

Сайрус развернулся, встречаясь взглядом с горящими ненавистью и желанием выжить глазами твари. Он дернул бровями в знак приветствия, все же Жнец Смерти считал себя вежливым. Однако Девур вздрогнул, сделав пару шагов назад. Его искаженная уродливая морда напряглась. Сайрус вполне мог присвоить себе успех за производящий устрашающий эффект, только вот дело было в чем-то другом. Где-то позади послышалась громкая брань, характерная для таких душ, как этот наркоман.

– Стой за мной, я Сайрус, и я помогу тебе, ― проговорил быстро Жнец, не двигаясь и не сводя глаз с Девура.

– Я сдох в вонючей квартире! ― продолжал возмущаться мужчина лет сорока.

– Да, ― подтвердил Жнец, ― стой и не двигайся, я помогу тебе, даже если ты прожил и не совсем хорошую жизнь.

Они так и продолжали стоять друг против друга. Жнец, уверенный в себе, смотрящий на падальщика свысока и расслабленно. И Девур, поведение которого вводило в замешательство, чего Сайрус ни за что не покажет.

Но тут произошло то, чего не происходило ни разу за все время, что Сайрус гордо носил звание Жнеца Смерти. Девур скидывал с себя свою сущность, облик монстра, возвращаясь в человеческий вид. На лысой голове появлялись черные волнистые волосы, руки уменьшались, обрастая мышцами, а тело становилось больше и массивнее. Сайрус опустил подбородок, играя скулами и крепко сжимая меч. На глаза упала челка каштановых волос. Он не знал, чего ожидать, что все это значит. Но когда перед ним выросла фигура известного ему человека, он громко сглотнул. На высокомерном, слегка насмешливом лице Жнеца промелькнула тень растерянности.

– Вистиан, ― прорычал он.

– Сайрус, ― в тон ему ответил хозяин кафе, оказавшийся по совместительству демоном.

– Надеюсь, тебе есть на кого оставить «Подкрепись». Завтраки там безупречны, ― Жнец перехватил меч, наставляя его на стоящего перед собой Девура и ослепляя голубым свечением.

– Ты не должен меня убивать, ― Девур поднял руки в защитном жесте.

– Неужели? ― усмехнулся Сайрус.

– Я не питаюсь обычными душами.

Жнец вскинул бровь, демонстрируя весь свой скептицизм. Позади то ли крякнул, то ли поперхнулся мертвый наркоман. Разумеется, обсуждать при нем, что он возможно станет для кого-то легким перекусом, не очень-то и красиво. Однако Сайрусу было все равно, от кого защищать душу. От обычного падальщика, или от того, с кем он ежедневно встречался, с кем иногда перекидывался парой слов и кого знал с тех самых пор, как перебрался на западное побережье штата Калифорния.

– Я питаюсь грязными душами, ― продолжил Вистиан, не услышав никакого ответа. ― Самоубийцами, убийцами или же вот, ― Девур неопределенно махнул ладонью, продолжая держать руки приподнятыми.

– А я защищаю души, ― отрезал Сайрус, сверкнув синими зрачками, ― любые.

Он сделал шаг вперед, демон два назад.

– Происходят странные вещи, Жнец. Поверь, не я твой враг, ― заговорил быстро Вистиан, не опуская рук.

– Омлет пригорает?

– В Управлении назревает восстание, и лучше бы тебе поскорее это понять.

– Конечно, ― кивнул Сайрус, ― это то, что обычно обсуждают Жнец с Девуром.

– Дело не только в них!

– Если ты закончил…

– Ты не можешь помнить, но должен мне поверить! То, что происходит ‒ приведет к краху всего живого! ― процедил сквозь зубы демон.

Сайрус пропустил мимо ушей последнее предложение, приближаясь к демону еще на шаг. Не все Девуры могли носить облик человека, но каждый из них хотел жить. Кончиком меча он отодвинул ворот футболки Вистиана, подцепив цепочку. Такие простые вещи, как украшения, любимые блюда, фильмы или привычки дарили ощущение жизни, видимость другой реальности. Стоя рядом с Девуром, Жнец не спешил обезглавить его. Тяжелый крупный медальон из семи граней не представлял из себя ничего фантастического, обычная безделушка на теле демона в обличие человека.

Усмехнувшись, Сайрус облизал губы, приготовившись сделать то, что должен. То, что делал тысячи раз с другими Девурами, то, что делают все Жнецы – защитить душу.

Он поднял взгляд. В глубине кофейных, почти черных глаз Вистиана плескалась жажда и нетерпение, однако страхом там и не пахло. И поразмышлять почему обычный демон не трепещет, предчувствуя свою скорую кончину, Сайрус не успел: дверь распахнулась, жестко ударившись об стену. Странно, что она не слетела с петель, настолько хлипкой выглядела. Тощий паренек вбежал в комнату, кинувшись сразу к умершему. Он что-то бормотал, лихорадочно рыская глазами по трупу. Сайрус с Вистианом на мгновение замерли. Но только Жнец повернулся обратно к Девуру, как за его спиной завопила душа. Мужчина размахивал руками и орал, чтобы его заметили. Он тряс головой, уверяя паренька, который его слышать не мог, что обдолбался и словил галлюцинации. Вистиан наклонился в бок, чтобы взглянуть на это и сморщился. Сайрус вздохнул. Он кинул предостерегающий взгляд на демона, развернулся, перекинув меч в левую руку и подошел к душе.