После подобного инцидента Беатрис старалась чаще менять места отдыха, опасаясь мести, опасаясь повторения подобного события. Иногда она предпочитала спать прямо на улице, возле проезжающих мимо машин, но в окружении точно таких же бродяг. При нормальном освещении никто бы не подумал ограбить искалеченную жизнью бродягу. Однажды её тревожный сон прервался диким визгом тормозов и тяжёлым звуком удара. Открыв глаза, женщина успела увидеть удаляющийся прочь автомобиль. А в яркой, освещённой неоновой вывеской луже лежало неподвижное мужское тело. Сначала послышались робкие нервные вздохи и причитания, а затем толпа бездомных бросилась на предоставленную им добычу. Беатрис поддалась всепоглощающей жадности и добежала до тела одной из первых. Орудуя единственной дрожащей конечностью, она смогла вырвать из внутреннего кармана что-то похожее на стопку мятых купюр. Она мгновенно поняла ценность своей находки, кончиками замёрзших пальцев почувствовав свою удачу. Не желая испытывать удачу и дальше, она яростно отползла прочь, сжимая изо всех сил свою находку. Через секунду тело скрылось под дюжиной бездомных и бродяг, мгновенно растащивших добычу в разные стороны. Когда Беатрис отползла на своё прежнее место, на дороге осталось лежать почти обнажённое, изувеченное автомобилем тело. Опасаясь держать деньги при себе, Беатрис мгновенно покинула место происшествия. Полученные средства были мгновенно обменяны на обезболивающие таблетки и несколько склянок тонизирующих препаратов. Чужая смерть смогла немного скрасить печальное существование Беатрис, она усвоила ещё один урок улиц.
Следующее происшествие случилось не глубокой ночью, а холодным туманным утром. Беатрис вздрогнула от резкого звука, прозвучавшего за углом, и огляделась. В нескольких метрах от неё оглушительно взревел мотор, затем раздался громкий лязг железа. Одновременно с этим завизжало битое стекло, Беатрис в ужасе выглянула из-за угла, чтобы собственными глазами увидеть творившийся рядом с ней беспорядок. В нескольких метрах от неё машина вырвала решётку местной торговой точки, а стоящие рядом люди выбили стекло. Как только стёкла разлетелись вдребезги, а пыль, поднятая стальной решёткой, улеглась, несколько человек ворвались внутрь помещения. Наученная улицей Беатрис начала стремительно осматривать, собирать свои немногочисленные вещи, чтобы как можно скорее убраться оттуда. До неё долетала ругань и сбивчивые обрывки фраз, кто-то ронял товары, рядом ревел автомобиль, в который загружали ворованные вещи. Беатрис плавно отползала прочь, боясь попасть в поле зрения налётчиков. В этот момент из дальнего конца улицы начал исходить устойчивый нарастающий гул. Чем сильнее становилось эхо от подобного гула, тем сильнее ругались люди возле машины. Раздался визг тормозов, затем чей-то мощный голос выкрикнул в пустоту какую-то фразу. На секунду все звуки погасли, а затем прогремел дружный залп, окончательно уничтоживший тишину странного утра. Выстрелы сменялись дикими криками боли, некоторые из которых мгновенно затихали, а некоторые продолжались, подпевая новым залпам. Беатрис так и не смогла покинуть своего уютного угла, опасаясь получить шальную пулю. Когда выстрелы прекратились, а на влажном асфальте остались лежать только кричащие люди, она снова решилась выглянуть.
Как только она это сделала, весь её организм мгновенно оцепенел: прямо перед ней стоял местный представитель закона, который знал об её присутствии и сразу же направил на неё дымящееся дуло револьвера. Беатрис закрыла глаза, готовясь услышать последний в её жизни звук. Но ни через секунду, ни через десять ничего не случилось. Когда Беатрис открыла глаза, она встретилась взглядом с законником. Тот сокрушённо посмотрел на неё и подтолкнул в её сторону какую-то случайную коробку, которая валялась на асфальте. После чего стрелок мгновенно потерял интерес к изувеченной бродяге, медленно перезарядил револьвер и начал осматривать местность. Вместе с ним было ещё несколько стрелков-законников, которые примчались на место происшествия. Возможно, это была роковая случайность, а возможно и простое невезение утренних грабителей. Не помня себя от страха, Беатрис подобрала предложенную ей коробку и быстро начала удаляться от места бойни. За её спиной кто-то кричал от боли, кто-то пинал тяжёлыми ботинками только что отстрелянные гильзы. Но Беатрис только спустя несколько часов услышит эти звуки в своих воспоминаниях. А в тот момент в её висках билась ледяная, кипящая страхом кровь, а единственная рука прижимала к груди коробку с неожиданным трофеем. Подарком за внезапно прерванный сон.
Несколько дней спустя Беатрис снова проснётся от внезапно начавшейся стрельбы, но благополучно избежит всяческих последствий от неё. Очень скоро она научилась безошибочно различать названия револьверов по одному лишь звуку выстрела. Даже сквозь сон она могла отличить жёсткий хлопок однозарядного «Шершня» от мягкого выстрела трёхзарядного «Ворона». В конце концов, к ночным перестрелкам Беатрис привыкла очень быстро.
Через несколько дней, а может, часов или даже недель, Беатрис снова стала невидимкой. Боли накаляли её докрасна, мешая спать, ходить и даже дышать. Обезболивающие оказывались не в состоянии унять такую боль, алкоголю не хватало силы на подобное. В одну из таких жутких агонизирующих ночей она увидела тучного мужчину, медленно шагающего по одинокому переулку. Он шёл, не разбирая дороги, наступая дорогими ботинками во все зловонные лужи. Его нетрезвая развязная походка сопровождалась шлейфом дорогой выпивки и ароматом дешёвых духов. Сделав несколько пьяных шагов, мужчина облокотился об стену головой и стал искать что-то в своих запутанных карманах. На влажный асфальт полетело несколько смятых сигарет, бутылочные пробки, а затем выпало нечто, заставившее Беатрис позабыть всё на свете. Из дрожащих рук прохожего выпала тугая связка новеньких купюр, обмотанных какой-то бумагой. Мужчина, разумеется, заметил пропажу, и ему потребовалось несколько минут, чтобы поднять свою собственность с влажного асфальта. Всё это время Беатрис смотрела на пачку денег немигающим кровожадным взглядом. Её единственная рука, словно повинуясь каким-то жутким, дремлющим в ней инстинктам, подобрала разбитую бутылку. Не осознавая своих действий, она намотала на горлышко какую-то тряпку и удобнее схватила своё оружие. Беатрис медленно встала из своего невольного укрытия и начала сближаться с жертвой. В ноздри влез чужеродный запах не дешёвого выпитого алкоголя, которым заливалась Беатрис, а чего-то более престижного и дорогого. Перед ней шёл человек из другого, недоступного ей мира. Когда до жертвы оставалось несколько шагов, а рука уже замахнулась для удара, кровожадный морок отпустил Беатрис, и она со всей прыти бросилась прочь. Тёмные ночи, подсвеченные неоновыми огнями, порождали множество внезапных пороков, которые приходилось побеждать снова и снова. Отныне не только боль стали противниками Беатрис, но и просыпающиеся ночью пороки и слабости.
В одну из подобных ночей Беа сидела на лестнице возле неприметной ночлежки, мирно допивая найденную где-то бутылку. Она ждала, когда хозяин ночлежки прогонит её прочь, чтобы переместиться к другой ночлежке и так переждать ночь. Мимо вяло плыли какие-то люди, принимавшие её за груду старой ветоши, фары проезжающих автомобилей подсвечивали рваные потрёпанные одежды. Очередная машина проскочила через опасный переулок, одарив бродягу недокуренной сигаретой. Окурок упал возле ноги Беатрис, и её чёрные от грязи пальцы мгновенно потянулись к нему. В этот момент кто-то протянул несчастной целую пачку сигарет.
– Можно составить вам компанию? – над ухом раздался мягкий мелодичный голос незнакомца. – Угощайтесь, – более настойчиво произнёс незнакомец и снова тряхнул пачку, заставив одну сигарету вылезти наружу, – можно присесть?
Беатрис не подняла головы и даже не посмотрела в сторону странного незнакомца. Она увидела только пару дорогих ботинок и почувствовала сладковатый аромат, исходящий от внезапного собеседника. Несмотря на молчание собеседницы, мужчина сел на каменные ступеньки, зажёг спичку и помог прикурить.
