– Так что тебе нужно? И кто ты такой?

– Я – твоя надежда, хочу предложить тебе начать все заново! – сущность произнесла это с гордостью, даже пафосом, – вторая жизнь! Вы снова станете молодым, скажем, 18 лет от роду, как внучка ваша. И у вас будет новая возможность прожить эту жизнь так, как хотите вы, а не требует от вас общество! Более того, вы будете помнить все, ваш опыт, ваши воспоминания – все останется при вас!

– Заманчиво, – он воспрял духом, ведь это именно то, о чем он размышлял долгими вечерами, терпя боль и страдая от раскаяния в совершенных поступках, желая все повернуть вспять и начать заново. Если бы он хорошо учился в школе… Если бы пошел поступать в институт, а не в армию… Если бы не поддался зову гормонов и не сделал ребенка Оксане… Или даже сбежал от беременной пассии… Ему бы не пришлось колотиться всю жизнь, пытаясь прокормить семью. Он бы стал кем-то, а не просто единицей в серой массе, никчёмной, ничего полезного не создавшей, прожившей бесполезную и бессмысленную жизнь. И теперь умирающей и скрипящей от боли. Может, это и есть ответ на его мучения?!

– Я вижу вам понравилось мое предложение! – гость излучал приятное дружелюбие и немного подался вперёд, ближе к умирающему старику. О, да… Сбросить с себя это дряхлое тело, как змея сбрасывает кожу, встать и выйти за дверь этой провонявшей лекарствами, мочой и старостью комнаты, выйти снова молодым, сильным и полным надежд!

– Что нужно делать? – Сергей Константинович знал, что придется заплатить свою цену. – Душа вам не нужна, так какова расплата? Или обмен?

– Деловой человек, сразу приступаете к главному вопросу, я это одобряю! – на кровать, рядом с его рукой, что-то упало, ярко блеснув. – Это конфета, не пугайтесь.

– Я должен ее съесть и снова стану молодым?

– Мм Почти. Сейчас объясню. Утром к вам зайдёт ваша прелестная внучка Юлия, чтобы справиться о вашем самочувствии, покормить вас завтраком и дать очередную пригоршню тошнотворных таблеток. Вы будете так ей благодарны за заботу и угостите этой самой конфеткой.

– Вы спятили?! Я не стану травить свою внучку!!! Убирайтесь!!!

Из кресла понесло кошмарным ужасом, угрозой, осязаемой силой, которая способна смять его, старика, как бумажку вместе с кроватью, тумбочкой и шкафом в один комок.

– Я не закончил, – гость вздохнул и волна ужаса схлынула, – кому достанется ваша уютная квартирка после вашей смерти?

– Внучке. Я уже давно составил завещание в ее пользу при условии того, что она будет за мной ухаживать.

– Вот именно! И каково это молодой и красивой девушке тратить время на уход за лежачим стариком?! Да она только и мечтает о вашем уходе в мир иной! Каждый вечер она лежит в кровати и представляет себе как утром заходит к вам, а вы уже… окоченели! – сущность мерзко хихикнула. – Вот она в надежде наклоняется к вашему бледному челу с зеркальцем в руках, приставляет его к вашим хладным губам и ждёт… Зеркальце не мутнеет. Девицу охватывает радость, но она берет себя в руки и лицо ее искажается скорбью. Она звонит родителям и печально сообщает о вашей кончине, одновременно осматривая стены и мебель, и обдумывает предстоящий ремонт.

– Прекрати…те! – старик сморщился от боли и тошноты. Но ведь, правда… Он слышал как его невестка Наталья шепчет своей дочери Юле: «Скорей бы скопытился старый хрыч… Бедная ты моя доченька… Терпишь… Возишь из под него говно ведрами…» А что Юлька? Она…

– По́лно, Сергей Константинович, все так и ждут вашей кончины, чтобы радостно вступить в наследство! – перебил его мысли голос из кресла. – И что вам мешает разрушить их планы? Ваша глупая совесть и так вам испортила всю жизнь, вы же мечтаете о другом! В этот раз вы сделаете все правильно!

– А что дальше? Дам конфетку и все?

– Она должна ее съесть. В конфете находится начинка в виде камешка голубого, которую вы должны будете добыть из вашей внучки через час и проглотить. И тогда все ваши мечты осуществятся!

– Как это, добыть из внучки?! – старика охватил ужас, до него начал доходить весь смысл сказанного.

– Я вижу, вы меня поняли, мой, почти уже почивший, друг, – успокоительно произнес ночной гость, – времени на раздумья у вас предостаточно, вся ночь впереди. На весах ваша старая и бессмысленная жизнь, полная разочарований против новой и удивительной. И у вас хватит сил, чтобы прорваться к ней!И он исчез, оставив после себя шлейф ободрения.

До дома я опять добрался только к одиннадцати вечера. Заехал во двор и выругался, так как этот урод с соседнего подъезда снова занял мое обычное место и придется искать куда поставить машину. Поначалу я вскипал и стучал по капоту той колымаги, чтобы сигнализация врубилась, а пузатый долдон выскакивал на улицу в засаленных тапках, майке алкоголичке и растянутых трениках с матюками. Но сегодня даже на это не было сил. С трудом втиснул машину рядом с помойкой и побрел к дому.

В парке через дорогу орали. Судя по всему, пьяная гопота выясняла между собой отношения. Вдруг какая-то девка завизжала и ор стих. Тем временем, я уже открыл подъездную дверь и нажал кнопку лифта. В лифте как обычно воняло мочой, а стены пестрели рисунками первичных половых органов мужчины. Точнее, разных мужчин, судя по обилию различных форм и размеров. Я поднял взгляд на камеру в верхнем углу кабины лифта, но она была разбита. Взгляд упёрся в треснувшее зеркало справа, измазанное чем-то, сильно похожим цветом на дерьмо. На меня смотрел вроде ещё не старый, но уже сильно потрёпанный мужчина с темно русыми короткими волосами, прямым носом и серыми холодными глазами, уже не ждущими от жизни ничего хорошего.

– Нда, – пробормотал я и вышел из лифта.

Дома меня никто не ждал. Одно время я хотел завести собаку, но здравый смысл подсказал, что я попросту не смогу о ней достойно заботиться, работа не позволит. Что касается жены и детей, то спасибо, нет. Я не социофоб, встречался с девушками, с одной из них даже начинали жить вместе.

Яна была симпатичной, но не шибко умной и однажды радостно сообщила мне о беременности. А я не могу иметь детей, о чем и планировал с ней поговорить вскоре, чтобы обсудить наши планы на будущее. Когда я ее спросил от кого же она беременна, то, само собой, получил весь этот спектр бабских штучек – слезы, обвинения, она даже отрицала измены, просто поразительно. В-общем, я ее выпер из своей квартиры и она отправилась к отцу своего ребенка. Оказалось, далеко шаболда не ходила, спала со своим давним ухажером ещё со школы, а теперь нарколыгой, Толиком. Они, вроде, были одноклассниками и встречались ещё тогда. Потом его подсадили на наркоту, родители пытались лечить парня, но безуспешно. В конце концов они сдались, продали квартиру, себе купили однушку на другом конце города, а его выселили в частный дом. Так вот, Яночка моя туда и моталась на досуге, там и заполучила так нужного младенца, чтоб захомутать меня, лоха. Мы все учились в одной школе, только я на несколько лет старше и, когда случилась вся эта драма с наркотой, уже учился в университете. У меня осталось много школьных товарищей, которые и поведали куда переселилась Яночка. Земля слухами полнится.

В холодильнике, конечно же, мышь повесилась, но это не беда, ем я на работе, поэтому продукты покупаю только на выходные. Чайник вскипел, а за окном взвыли сирены скорой и полиции. Видимо, кто-то из орущих в парке серьезно пострадал. Завтра мне не надо никуда идти и я решил глянуть какой-нибудь фильм, устроившись с кружкой горячего чая на диване. Мои раздумья по поводу выбора фильма для просмотра оборвал тихий стук в дверь. Открывать не хотелось, но стук повторился. Если это опять вечно бухой сосед Василий хочет занять деньги на пропой, которые он никогда не возвращает, то, пожалуй, спущу его с лестницы.

На лестничной площадке стоял Толик, опустив голову.

– Пожалуйста, открой, – тихо прошелестел его голос, – у нас ребенок один дома…

Мне стало сильно не по себе, кажется, его шепот просачивался отовсюду. Совершенно не собираясь открывать, моя рука потянулась к замку и повернула его. Толик молча шагнул в прихожую. Выглядел он ужасно – темные тени залегли под запавшими глазами, вены на шее вздулись, кожаная куртка была вся грязная, будто он выполз из под земли.