– Знаете, кого мне напомнил этот самый инкогнито? – спросил искусствовед.

– Кого?

Кравцов усмехнулся:

– Худой, высокий, с копной седеющих волос, лет пятидесяти пяти, – он прищурил один глаз, – с орлиным носом.

– Барона Людвига фон Шварца? – опередила «коллегу» Кассандра.

Искусствовед кивнул:

– Именно, девушка, именно. Барона Людвига фон Шварца, прислужника дьявола. – Он даже головой покачал: – Копия – одно лицо!

– Потомок? – спросил Крымов.

– Я бы не удивился, – кивнул Кравцов.

Андрей взглянул на спутницу.

– Как интересно, а? Товарищ ассистентка?

– Да супер как интересно, – кивнула она.

– До чего же вы договорились, Павел Иванович? С возможным потомком?

– Он через меня пытался закинуть удочку, нельзя ли купить эту картину у музея. Разумеется, сделать этого было нельзя, и он пропал. А теперь вдруг это похищение.

– Да, занятно. А вы много знаете о жизни художника Щукина?

– Достаточно для общего портрета. Но меня барон Шварц с его закидонами мало интересовал, это для тех, кто свято верит в эзотерику. Я больше по Репину, Маковскому, Сурикову. Но есть человек, который знает о Щукине очень много. Почти все. Холмогоров Семен Александрович. Старый живописец и чудак. Он живет в Девьих горах – там у него дом, в поселке Смирное, что-то вроде дачи.

Андрей Крымов и Кассандра быстро переглянулись.

– Городскую квартиру он отдал сыну и уехал жить за Волгу. Сын привозит ему продукты, холсты и краски. Холмогоров рисует то, чего в обычной жизни вы не разглядите.

– И что именно? – спросил Крымов.

– Гостей из тонкого мира, – улыбнулся Кравцов. – Вот, по лицу девушки вижу, что она меня поняла.

– Еще как поняла, – живо кивнула Кассандра. – Я слышала о нем. А еще слышала, что он – отшельник и не разговаривает по душам с незнакомцами. Это так?

– Абсолютно верно.

– И как нам быть? – спросил Крымов.

– Найдите к нему подход, – пожал плечами хозяин дома.

– Вопрос на посошок. Тот самый инкогнито, конечно, не оставил вам никаких координат, даже намека на то, где он обитает?

– Никаких, – покачал головой Кравцов. – Но у меня сложилось впечатление, что он живет за границей. Легкий акцент, определенный лоск в одежде: джемпер, модный пиджак, даже вальяжно мятый, манера поведения. Буквально все.

– Иностранец? Хм, – отреагировал Крымов. – Ладно, будем искать.

Кравцов пожелал им доброго пути, они хозяину – здоровья, и гости попрощались. На улице Андрей позвонил Долгополову.

– Антон Антонович, вы говорили, что существуют портреты Людвига фон Шварца под другим именем. Заграничные. Они есть у вас?

– Конечно, портрет некоего графа де Равсана, например. Это когда Шварц жил в Париже.

– Сколько ему там лет?

– Шестьдесят, может быть.

– Отлично. Можете мне выслать репродукцию?

– Сейчас получите.

Уже через минуту Крымов звонил Яшину.

– Слушай, Костя, зацепка есть. Пересылаю тебе портрет одного француза, не удивляйся, что он похож на старика Шварца с картины «Ночной Гость». Впрочем, это он и есть. Да, представь себе! История запутанная – даже не спрашивай. Тут без пузыря не объяснишь. Брось этот снимок вашим криминалистам, пусть они омолодят француза лет на десять и оденут его в современный костюм: пиджак, водолазка. Сделайте все как можно быстрее и разошлите это фото по всем гостиницам города, даже самым малым. Да, так надо. Ты угадал. Возможно, к Кравцову полгода назад приходил потомок барона Шварца. Делай. А мы с дамой пока отобедаем.

Они неторопливо ели в кафе, но напряжение чувствовалось. Правда, у Кассандры оно было куда сильнее, она как на иголках сидела.

– Что тебя беспокоит? – отпивая чай, спросил Крымов.

– Нам завтра в обед надо быть в Девьих горах, у Царского утеса.

– Я сам хочу попасть туда, в смысле, в поселок Смирное, к Хованскому. Но завтра обещают к вечеру страшный ливень с бурей. Деревья будет ломать. Такие дни иногда выпадают на позднюю весну. Сколько уже предупреждений было? – рассуждал он. – Лучше отложить.

Кассандра покачала головой:

– Откладывать нельзя.

– Почему?

– Я знаю, Андрей, когда призрак фон Шварца вновь окажется на Царском утесе. Когда он может там оказаться.

– Как это?

– А так это. Вы уже знаете, его неоднократно видели на вершине Царского утеса в дни весенних бурь на Волге. Именно такая и обрушится завтра на всю область. И он, очень может быть, окажется там. Я обязательно поплыву – с вами или без вас.

– Даже так?

– Даже так, Андрей. В прошлом году я пропустила эту бурю – заболела, в этом уж точно не пропущу.

– Ладно, поедем вместе, – кивнул Крымов. – Ты смелая девочка.

– Профессиональный интерес превыше всего.

Крымову позвонили. Он взглянул на дисплей.

– Яшин, – сообщил он девушке. – Алло, Костя? Да, слушаю. Как дела с фоткой и гостиницами? – Брови Крымова взлетели. – Серьезно?! Вот так сразу? Консьерж узнал портрет? Конечно, мы составим тебе компанию! Уже едем!

Минут через пятнадцать старый «Форд» Крымова остановился у скромной гостиницы «Дубрава» на окраине старого города, у моста через широкую речку Царевну, впадавшую в Волгу, в неприметном районе с широкими затонами, элеватором и старым механическим заводом. Одновременно с ними подкатила машина с Яшиным и одним из его оперативников.

– Ты теперь девушку будешь на все задания брать? – спросил Яшин.

– Она берет у меня уроки криминалистики, расширяет сферу деятельности. От журналистики до криминалистики – два шага. Да, Кассандра?

– Ага, – просто ответила та. – В обратном направлении столько же.

Они целеустремленным отрядом вошли в гостиницу.

– Он уехал сегодня утром, – торопливо сказал консьерж. – С чемоданом. Да съехал ли? У него еще два дня оплачено.

– Он появился ночью? – спросил Крымов.

– Так точно. Часа в три ночи вернулся с огромной папкой, метр на метр, а то и побольше, – консьерж руками очертил размер, – но сегодня уезжал без нее.

– И я догадываюсь, почему, – кивнул Крымов. – Ключи, – потребовал он.

– Без ордера? – с опаской спросил консьерж.

– Он не вернется, – бросил Крымов своему товарищу. – Предупреждать не стал – зачем? А все, что нужно, он забрал.

– Понимаю, – кивнул Яшин.

Им дали ключи от номера «8» на втором этаже, куда они немедленно поднялись.

– Я лицо официальное, мне и открывать, – сказал Яшин. – Девушка входит последней, когда мы все проверим.

Мужчины друг за другом осторожно перешагнули порог одноместного номера. Ванная и туалет были пусты, шкафы тоже. Одежду забрали. Банные принадлежности тоже. То, что надеялся увидеть Крымов, лежало в центре комнаты – аккуратно разломанная старинная рама. Холста, конечно же, не было. Преступник скрылся с полотном Щукина.

Крымов стал аккуратно рассматривать разбитую раму и очень скоро обнаружил то, что искал. В одной из широких перекладин рамы, на которую барон не поскупился, было выточено хитрое полукруглое удлиненное отверстие. Оно представляло собой своеобразный пенал-тайник. Несомненно, для хранения скрученного в трубочку документа.

– Вот в этом отверстии и хранилось двести пятьдесят лет то, что понадобилось потомку барона Шварца, – констатировал Андрей Крымов. – Я так и думал, дело в раме. Холст был только предлогом. Хотя, – он взглянул на Кассандру, – и холст мог хранить какие-то тайны. Что скажете, милая девушка?

– Очень даже мог, – кивнула та. – Например, формулу превращения свинца в золото на обратной стороне. В духе барона.

– Эх, если бы, – вздохнул Крымов.

– Я бы тоже не отказался, – кивнул Яшин, поглядев на Кассандру – рыжеволосая острячка ему понравилась. – Я пойду по следам похитителя. Куда вы сейчас?

– За Волгу – к Девьим горам. Поиск картины – не мое основное дело, если честно. Я вижу продолжение своего дела именно там.

– Ну а так, на всякий случай, если понадобится помощь?

– Мне нужна подсказка старого мудреца – это Семен Александрович Холмогоров. Как о нем говорят: старый живописец и чудак. У него в поселке Смирное дача и круговая оборона. Кассандра в качестве наживки.