– Вы имеете в виду его вербовку? – спросил резидент.

– Да. Ну а что? Парень толковый и честный, сами же говорили. Такой нам пригодится. Заодно прикроем его от возможной беды.

– Я уже думал об этом, – после короткого молчания произнес резидент. – И вижу в этом определенный смысл. А потому, если никто не возражает…

Он обвел взглядом свое немногочисленное воинство. Никто не возражал.

– Вот вы этим и займетесь, – сказал резидент, обращаясь к тому помощнику, который высказал идею о вербовке. – Но чуть позднее. Будем считать, что это для нас – вопрос номер два. А вот вопрос номер один – это письмо. Я слушаю ваши предложения.

– Вначале – два эпизода, связанных с похищениями, затем – это письмо, – сказал один из помощников. – На все сто процентов понятно, что похищения и письмо связаны между собой. Одно вытекает из другого. Словом, элементарная логика. Поэтому игнорировать письмо и считать его чьей-то глупой шуткой нельзя. К сожалению, никакая это не шутка.

– Нам надо действовать, – сказал второй помощник. – И как можно скорее и решительнее. Причем своими собственными силами. К сожалению, рассчитывать на помощь ливанских властей особо не приходится.

– Наверно, так оно и есть, – сказал третий помощник. – Но, чтобы действовать, необходим план. Свободное творчество и всякое вдохновение в таком деле просто недопустимо. Ведь террористы, похоже, действуют по плану. У них все логично. Вначале – похищение людей, затем – письмо. Дальше, боюсь, обнаружатся и другие пункты их плана.

– Согласен, – подвел итог резидент. – Будем думать о плане. На кону жизнь наших людей. Перво-наперво поговорим о письме. Ведь, по сути, это даже и не письмо как таковое, это – след, ведущий к похитителям. Итак, я вас слушаю.

– Что и говорить – письмецо любопытное. Красноречивое, – сказал один из помощников. – Я пока не имею в виду его содержание. О содержании – потом. Прежде я хочу сказать о технической стороне. На мой взгляд, здесь есть весьма любопытные моменты. Во-первых: письмо написано на русском языке. Хотя могло быть написано и на арабском. Все в нашем посольстве знают арабский язык, так что… Но нет – написали на русском. Причем письмо написано на грамотном русском языке. Еще один любопытный момент – письмо отпечатано на пишущей машинке. Спрашивается – почему именно на русском языке написано письмо? Ответ напрашивается сам собой. Письмо на русском языке вызовет больше шума. Политического шума. Думается, для авторов письма очень важно вызвать именно политическую шумиху…

– Тем более что и требования в письме – все сплошь политические, – вставил второй помощник.

– Именно так, – согласился первый помощник. – Но все же вначале я хотел бы покончить с технической частью. Итак, письмо написано на русском языке, причем довольно-таки грамотном. Вопрос – знает ли кто-нибудь у этих самых «Орлов» русский язык и способен ли кто излагать письменно мысли на русском языке? Сильно в том сомневаюсь. Нам неоднократно доводилось сталкиваться с разного рода «орлами», «львами» и тому подобным зоопарком. Знал ли кто-нибудь из них русский язык? Что-то не припоминаю… А тут нате вам – написано, будто это писал граф Лев Николаевич! Спрашивается: если это написали не «Орлы», то кто же? А это написали те, кто стоит за их спинами. То же самое касается и пишущей машинки. Кто-нибудь видел, чтобы местные террористы разгуливали с пишущей машинкой? Вот то-то и оно.

Помощник умолк, перевел дух и продолжил:

– Подстава это, уважаемые товарищи, как есть подстава! То есть некто придумал план, сочинил и напечатал письмо с политическими требованиями, а эти самые «Орлы» – лишь орудие для исполнения этого плана. Вот и весь расклад. Остается лишь определиться с тем, кто именно маячит за спинами свободолюбивых «Орлов пустыни».

– Будто и без того не ясно! – отозвался третий помощник. – У нас на этот счет информации хоть отбавляй. Да и не в том сейчас дело, кто уговорил доблестных «Орлов» совершить такую пакость. Кто, как, за какую сумму – все это сейчас второстепенные вопросы. Главное – в другом. Главное – в людях. В их когтях – наши люди. Целых шесть человек! Вот что главное.

– Да, это так, – согласился резидент. – Поэтому давайте подумаем о том, как их спасти. Повторяю, нужен план. Конкретный, четкий план. Такой, чтобы каждый его пункт вел нас к цели. Никакого топтания на месте – только вперед. Вы правы – следов, по которым мы можем идти, на первый случай хватает. А дальше будет видно. Итак…

План разрабатывали допоздна, оговорили все возможные нюансы и шаги, которые должны были привести к спасению похищенных людей. И все же никто из четверых разведчиков не остался полностью доволен разработанным планом. Всем казалось, что в плане имеется существенный и важный изъян, а вот как его удалить из плана, никто не знал.

– Все это, конечно, замечательно, – устало сказал первый помощник, и в его голосе ощущался скепсис. – Да вот только такая, понимаешь, оказия… А что, если наш план не сработает? Можем мы такое предположить или не можем? Можем и даже обязаны. И что тогда?

– А тогда, – сказал второй помощник, – у нас должен быть запасной план. Так сказать, вариант «Б». А его-то у нас и нет…

– Это так, – согласился резидент. – Но что вы можете предложить?

– Ну, бывают разные варианты и способы… – Первый помощник в раздумье потер лоб.

– Например? – напористо спросил резидент. – Взять «Орлов» штурмом? Ну, так у нас на это не хватит силенок. Да и не для того мы находимся в этой стране, чтобы ходить в атаки под красным знаменем…

– Можно было бы попросить помощи у ливанских властей, – неуверенно предложил второй помощник. – Чтобы они выделили войска…

– И что будет тогда? – скривился резидент. – Думаете, «Орлы» об этом не узнают? Узнают в тот же самый день. И что будет дальше? Ладно бы они ушли куда-нибудь подальше от Бейрута вместе с похищенными людьми. А то ведь, чего доброго, они их просто убьют! Или, скажете, такого не может быть? Еще как может! Штурмовать террористов в лоб в сложившейся ситуации – самое худшее из всех возможных решений.

– Да, пожалуй, – угрюмо согласился второй помощник.

– Если уж требования в письме – политические, то и действовать в первую очередь нужно будет политическими методами, – сказал резидент. – Хотим мы того или не хотим… Ну, а во вторую очередь… – здесь резидент сделал паузу. – Никто нам не запрещает употребить в данной ситуации кое-какие оперативные приемы и хитрости. Для того мы и разведка.

Сразу же после совещания резидент встретился с послом.

– Что говорит наше правительство? – коротко осведомился резидент. – Что оно намерено предпринять?

– То, что и полагается в сложившейся ситуации, – пожал плечами посол. – Что же еще? Сказали, что постараются решить вопрос политическими методами.

– Да, конечно… – рассеянно проговорил резидент. – Политическими методами… Ну а вы что должны делать? Ведь что-то же должны?

– Я должен написать ответное письмо террористам, – невесело усмехнулся посол. – Вступить, так сказать, с ними в конструктивные переговоры. Растолковать им, что их требования – дело весьма непростое, и чтобы их выполнить, необходимо некоторое время. Не меньше месяца. Ну и, конечно, нижайше попросить, чтобы за то время, пока их требования будут рассматриваться, никто из похищенных людей никоим образом не пострадал.

– Понятно, – сказал резидент. – Нам нужно выиграть время, чтобы что-нибудь придумать. Что-нибудь этакое тонкое, хитрое и коварное. О чем террористы даже помыслить не могут. Ну-ну…

– У вас есть другое предложение? – Посол взглянул на резидента пристальным взглядом.

– Увы, – развел руками резидент. – Представьте себе, мы думаем точно так же. То есть дело нужно попытаться решить именно политическими способами.

– Тогда мне не понятен ваш скептицизм, – заметил посол. – В чем его смысл?

– Да смысл-то простой, – вздохнул резидент. – Мы имеем дело с террористами, вот и весь смысл. А терроризм и политические методы – это, можно сказать, понятия, которые не имеют между собой ничего общего. Террористы – это бандиты. Зачем бандитам тонкие политические сферы? У них другое представление о мире.