Дождавшись, когда охранник хлопнет дверью ещё раз, Константин обулся, а носки надел на верхние концы стоек лестницы.

– Толково! – прокомментировала Дарья.

Наконец, лестница была приставлена к забору и все четверо собрались возле неё.

– Ну, я пошёл! – сказал Константин, ставя ногу на первую перекладину. – Если что, поднимите шум, отвлечёте охранника на себя. Типа: грабят, убивают и т. д.

– Я с тобой, – объявила Мила.

– Зачем? – удивился Константин.

– Или я с тобой, или начинаю кричать уже сейчас! – и Мила демонстративно набрала воздух в грудь.

– Мы же всё обговорили, – попробовал вразумить подельницу Константин.

– Я боюсь! – встала в позу Мила.

Константин обернулся к Дарье с Анжелой за поддержкой, но те отмахнулись:

– Ой, да пусть идёт!

Константин обречённо вздохнул.

– Я вперёд, ты следом, – бросил он Миле и полез по лестнице.

Добравшись до верха, Константин легко перекинул ногу через забор, слегка уперевшись носком в поперечную трубу, к которой крепились листы рифлёнки, легко и беззвучно спрыгнул на ту сторону.

Пришла очередь Милы. Подъём по лестнице особых затруднений у неё не вызвал. Она встала на предпоследнюю ступеньку-перекладину и собиралась так же, как Константин, перебросить ногу через забор. Но при взмахе у неё с ноги сорвалась калоша и исчезла за забором.

Константин сдавлено ойкнул.

– Вы чего кидаетесь? – спросил он, потирая макушку.

– Я не нарочно, – сдавленно хихикая, ответила Мила.

Босой ногой встать на поперечину забора было проще, чем Мила и воспользовалась.

Придерживаясь за острый край профиля, Мила перекинула вторую, пока ещё обутую ногу. Но калоша, не поместившись на узкой трубе, соскользнула сначала с поперечины, а потом и с ноги. Мила со сдавленным визгом упала на Константина, свалив его с ног.

Охранник не заставил себя долго ждать. Размахивая фонарём и ругаясь на чём свет стоит, он пошёл прямо к тому месту, где Мила вжималась в Константина. Вернее, она изо всех сил старалась вжаться в землю, но Константин, на которого она упала, здорово этому мешал.

– Грабят! Убивают! – раздался истошный крик Дарьи.

– Держи вора! – присоединилась Анжела. – Вот гад! Ты куда, сволочь?!

Мила дёрнулась на помощь подругам, но Константин прижал её и прошептал на ухо:

– Не шевелись!

Приблизившийся было к босым пяткам Милы луч фонаря дёрнулся вверх, и охранник пробасил:

– Что у вас там?

– Полиция! – продолжала вопить Дарья.

Потом с той стороны забора раздался треск сучьев, удаляющийся топот и хлопок входной двери в дом. После этого наступила тишина.

Охранник постоял, прислушиваясь, и пробурчал недоверчиво:

– Неужели угомонились? – Ещё немного постоял и направился к флигелю, бормоча под нос: – Послал же бог соседушек!

Мила с Константином дождались, когда охранник закроет за собой дверь флигеля, после чего, не вставая, поползли к соседскому дому.

В это время потух фонарь на улице. В наступившей темноте уже можно было встать и нормально идти, пусть и не в полный рост, но, по крайней мере, не ползком.

Но оказалось, что Константин с Милой рано обрадовались. Охранник, видимо, встревоженный постоянными шумными инцидентами на соседнем участке, решил подстраховаться и включил местное освещение. В результате залитый светом фасад дома с крыльцом был теперь как на ладони.

Константин и Мила с чертыханиями снова припали к земле за низкими кустиками.

– Ползём вдоль кустов, от них быстренько к деревьям и там ныряем за дом, – скомандовал Константин.

– Но там же, скорее всего, нет окон, – возразила Мила.

– Зато нет и охраны! Что-нибудь придумаем! В конце концов, это не крепость, а всего лишь дом, да ещё дачный!

Мила не нашла, что возразить, и они поползли.

Проползти по газону небольшое расстояние от кустов до деревьев – казалось бы, несложная задачка. Но беда в том, что именно этот газон недавно был залит Тосиком. Лужа, конечно, сошла. Но земля оставалась мокрой.

Константина это мало трогало, он деловито полз вперёд. А вот Мила, всякий раз отрывая руку от земли, пыталась её отряхнуть или отереть о траву. Про мокрые грязные коленки она старалась даже не думать.

На этот раз доморощенным шпионам повезло. Они доползли до деревьев, и их никто не увидел.

Под деревьями Константин и Мила смогли наконец-то подняться и, перебегая от ствола к стволу, ринуться к углу дома.

Окно на том торце, у которого оказались Мила и Константин, было но на втором этаже. Поэтому Константин, не задерживаясь, направился к проходу между задней стеной дома и забором. Мила, осторожно переступая босыми ступнями, пошла следом.

Прежде чем нырнуть в кромешную темноту, Константин дождался Милу.

– А может, в это окошко? – жалобно спросила Мила, показывая пальчиком на второй этаж.

– Если лучше ничего не найдём… – ответил Константин, сунулся в проход и, зашипев, отпрянул.

– Что там? – испугалась Мила.

– Самая надёжная охрана, – ответил Константин, потирая руки, и, глядя на босые ноги Милы, пояснил: – Крапива там.

– Я не пойду! – сразу же заявила Мила.

– Тогда жди здесь, – развёл он руками.

– Одна?! – возмутилась Мила.

– Ну давай вдвоём постоим, – усмехнулся Константин.

– Отдавай кроссовки и пойдём вместе! – недолго думая, потребовала Мила.

– А… Э… – растерялся Константин, но тут же скинул кроссовки и подопнул их Миле. – Да забирай!

Мила с победным видом засунула ноги в сорок последние лыжи.

– Если потеряешь, как галоши, будешь искать, пока не найдёшь! Хоть до утра! – строго сказал Константин, накинул капюшон куртки и нырнул в крапиву.

Мила натянула рукава, зажмурилась и, тихонько поскуливая, пошла за ним.

Окна на той стороне дома точно не было. Зато было много всякого разного – мотки проволоки, обрезки труб, доски, – и всё это служило своеобразными вазонами для мощных крапивных стеблей, о чём быстро узнали крадущиеся в ночи.

Теперь уже Константин недовольно шипел и цыкал. Мила сопереживала, но кроссовки отдавать не спешила.

Всё в жизни когда-нибудь заканчивается. Закончился и путь во тьме. Они выбрались из-за дома.

С этой стороны тоже было темно, но по сравнению с крапивными джунглями светло как днём. Во всяком случае, Мила с Константином прекрасно разглядели летнюю кухню, где, по рассказам Тосика, можно было найти что-нибудь согревающее, а главное, снимающее стресс.

Большие кроссовки зашаркали по дощатому полу летней кухни.

– Ты куда? – зашипел Константин.

– Я щас! – сообщила Мила, заныривая в холодильник.

Вернулась она с бутылкой в руке.

– Это что? – опешил Константин.

– Это по глоточку от стресса, – ответила Мила, отворачивая крышку. – Ну и чтобы подставить Тосика. Не всё же ему нам пакостить!

– Кстати, да! Следов мы оставили немало, – задумчиво согласился Константин и протянул руку к бутылке.

– Ещё Конан Дойль пришёл к выводу, – сказала Мила, занюхивая коньяк рукавом, – преступники из сыщиков получаются никакие.

– А кто тут сыщики? – спросил Константин и отхлебнул из бутылки. – Неплохой коньяк, между прочим.

– Буржуи! – деловито прокомментировала Мила и снова протянула руку за бутылкой.

– Хорош! – сказал Константин. – Ещё дело не сделали.

Мила вздохнула и, завинчивая пробку, спросила:

– Бутылку оставляем или берём с собой?

– Хороший коньяк, жалко выбрасывать. Неси! Доверяю! – и, предупреждая возражения Милы, спросил: – Так что там про сыщиков, я не понял? Ты кого имела в виду?

– Ну, не Тосика же! Тебя, конечно! Или ты соврал про агента национальной безопасности? – лукаво прищурилась на Константина, спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила, осмотрев торец дома: – А окон-то и тут нет. Зря через крапиву лезли.

В этот момент вспыхнул свет в полуподвальном помещении, у окошка которого, как оказалось, они и стояли.