Когда случаи головокружения стали повторяться, Альберт впал в отчаяние. Что с ним происходит? Контроль координация движений – основа танца. Потеря координации – крах карьеры танцовщика.

– Бертик, покажись офтальмологу! Я договорюсь, чтобы тебя приняли без очереди! – сказала Эльвира, когда он рассказал сестре по телефону о случаях падения. Альберт поёжился от интонации сестры. Но пришел на приём к врачу.

– У родителей были проблемы со зрением? – спросил Антон Петрович Охтин, опытный офтальмолог. Он осмотрел Альберта достаточно тщательно, но затруднялся поставить окончательный диагноз.

– Нет. У всех отличное зрение. Отец до самой старости не носил очков, – ответил Альберт после того, как врач внимательно изучил данные анализов и пролистал его амбулаторную карту.

– Если бы у вас была другая профессия, то я бы решил, что вы подвергаетесь воздействию вредных факторов на производстве. Но танцы… Не пойму причин резкого ухудшения зрения… вижу поражение сетчатки. Требуется более детальное обследование. Не в нашей больнице, разумеется, – Антон Петрович задумался и вопросительно посмотрел на Альберта. Потом пожал плечами.

– Господи, милый Алик! Почему так? Что мне сделать для тебя? Как же твоя мечта о Москве? – рыдала Люся на плече у мужа.

– Налей мне водки! Иначе, я взорвусь, – тихо ответил Альберт. Люся рванулась к шкафчику и щедро налила мужу полную рюмку.

– Доброе утро, Людмила Сергеевна! Вы что, уже работаете? Так рано? Этот красавчик – ваш муж? – поинтересовалась Вера Крутикова, незаметно подойдя к Люсе. Она взяла в руки фотографию на рабочем столе Людмилы и внимательно всмотрелась в неё. На фото были изображены Альберт и маленькая Ариша с плюшевым мишкой в руках.

Люся вздрогнула от неожиданности и чуть не пролила прозрачную жидкость, которую она отливала из стеклянного флакона с притёртой пробкой. Этого ещё не хватало!

Вера появилась совсем некстати.

Обычно Люся приезжала в лабораторию раньше всех. Справившись с волнением, она плотно закрыла крошечный флакон, убрала в сумку и спокойно пояснила: Ничего особенного… Стеклоочистительное средство делаю. Рецепт в журнале нашла. Очень эффективно мыть окна. Пару капель на ведро воды и окно блестит. Не болтай Клаве. А то поднимет шум из-за пяти миллилитров.

– А, понятно. Конечно, не скажу. Вы, Людмила Сергеевна, – хозяюшка, чистюля. Понятно, почему вы так удачно вышли замуж за этого брюнета. Дочка у вас очень хорошенькая, надо сказать. Вся в отца. Я бы на вашем месте всем уши прожужжала про свою семью, а вы ни словечка. Скромная вы, Людмила Сергеевна… Боитесь сглаза? Я – не глазливая! Я – ленивая! И невезучая! Вдобавок, толстушка. Мне лень такие чистящие средства составлять, капли считать, вымеривать… Покупаю, что есть в магазинах, – произнесла Вера. Зевнула и пошла на своё рабочее место.

Люся проводила взглядом свою коллегу и приступила к выполнению рабочего задания.

– Вот скажите мне честно, вы до сих пор любите своего мужа? Вы никогда не рассказывали историю вашего знакомства. Мне всегда интересно, как можно столько лет прожить в счастливом браке! Расскажите, Людмила Сергеевна, пока Клавдии нет! – пристала Верочка во время обеденного перерыва, округлив свои блестящие, как жёлтые пуговки, глаза. Клавдия Ивановна была в Москве на конференции.

Они сидели за столиком в заводской столовой и ели пиццу с помидорами.

Люся вспомнила про свою нехитрую схему обольщения Альберта. Он оказался очень лёгкой жертвой, оставившей горький осадок разочарования. Один из тех случаев, когда потраченные усилия не стоили полученного результата.

– Конечно, я люблю своего мужа. Но в начале нашего знакомства, он проявлял инициативу. Ну, понимаешь… Он так настойчиво ухаживал за мной, выслеживал меня повсюду, устраивал сцены ревности, один раз чуть не порезал себе вены… в конце концов я сдалась, – беззастенчиво соврала Люся. Она научилась сочинять на ходу, причём выглядело это правдоподобно.

– Вот это да! Везучая вы, Людмила Сергеевна! Вот бы за мной так убивались… Но, вот слушаю вас и верю, что у меня с Юрочкой тоже всё получится. Вот только надо время, чтобы он оправился после трагедии, – восхищенно сказала Верочка. Её каштановые кудряшки, собранные в пучок на макушке, затрепетали от волнения.

Верочка Крутикова была одной из немногих, общение с которой не вызывало внутреннего раздражения у Люси. Пухленькая, как сдобная сайка, наивная, как подросток, Верочка вызывала сочувствие, смешанное с непониманием. Люся, которая привыкла скрывать под разными масками своё истинное отношение к окружающим, видела в людях только фальшь и лицемерие. Со временем, она с изумлением убедилась, что Верочка не умеет лгать. Что эта миловидная женщина с чистыми карими глазами, способна видеть хорошее даже там, где быть его не должно. Что прошлые неудачи не заставили Верочку ожесточиться.

Между тем, Верочке исполнилось пятьдесят два года. За счёт полноты на её лице не было ни одной морщинки. Те же розовые пухлые губы, курносый носик и тот же наивный взгляд. Несмотря на солидный возраст, она по-прежнему совершала поступки, простительные для девицы лет семнадцати.

Верочка Крутикова искала своё счастье. Неутомимо, настойчиво и постоянно. С приходом технических возможностей, она пыталась найти свою единственную любовь на просторах многочисленных сайтов знакомств.

Прожжённые альфонсы, недавно освободившиеся сидельцы, алкоголики, изгнанные жёнами, просто скучающие бездельники сразу подмечали недалёкую женщину, видя в ней идеальную жертву. Несколько расхожих фраз, парочка пошлых комплиментов и Верочка начинала верить, что вот сейчас она, наконец, встретила того, кто самоотверженно полюбит её и останется с ней до конца её дней. Отдельные сайты напоминали интернет-помойку, в которой Верочка бродила в надежде, что среди человеческих отбросов для неё блеснёт бриллиант, случайно выброшенный кем-то.

Когда-то Вера Крутикова жила в прекрасной трехкомнатной квартире, доставшейся ей по наследству от дедушки – профессора столичного университета. Родители Верочки погибли на Кубе, когда девочке было двенадцать лет. Они были инженерами – проектировщиками, работали в советской строительной бригаде, устанавливающей оборудование на промышленном комплексе в Панаме. Во время местного мятежа один из боевиков в упор расстрелял их прямо в заводской столовой.

Фёдор Фёдорович Решетников, дедушка по материнской линии, приложил все усилия, чтобы Вера была хорошо образована и культурно развита. Девушка закончила музыкальную школу, университет. Она хорошо рисовала, интересовалась танцами.

Поскольку дедушка преподавал в университете, он мало находился дома. Всю нагрузку по воспитанию Верочки взяла на себя молодая жена профессора, Анастасия. Мечтательная, пребывающая в мире своих фантазий, красавица Настя днём музицировала на рояле или писала стихи. Вечерами читала книги из огромной профессорской библиотеки и ждала мужа к ужину. Анастасия со всей серьезностью отнеслась к поручению профессора. Она полюбила Верочку, которая была моложе её на десять лет и научила всему, что умела сама.

После смерти дедушки, воспитавшего внучку в заботе и излишней опеке, Верочка осталась одна в роскошной квартире, заставленной антиквариатом. К чести Анастасии, она поровну поделила наследственное имущество. Себе она взяла деньги, вырученные от продажи престижной дачи, а квартиру оставила Верочке. Затем отбыла в далёкий сибирский городок Январск к бывшему другу детства, Константину Аверину, позвавшего молодую вдову замуж.

Анастасия была из редкой категории женщин, которые живут весело, радостно и плывут по жизненной реке лёгкой лодочкой. Они никого не ждут и никого не ищут. Напротив, мужчины сами находят их и, если надо, ждут десятилетиями.

Покойный дедушка Фёдор Фёдорович сохранил коллекцию старых дорогих полотен и костяных статуэток, доставшихся ему от его деда. Эксперты оценивали наследство Верочки в сотни миллионов рублей. Благодаря многолетним стараниям предков, Верочка была обеспечена на всю жизнь. Однако, выросшая среди этого великолепия, она мало ценила эти бесценные картины и статуэтки. Оглушенная наступившим одиночеством, Верочка стала искать сердечного друга, который полюбит её не за богатство, а за её добрую душу.