– Как все сложно…

– Еще бы. И постарайся не наступить на него, если будешь выпускать. Следи внимательно, это тебе не кошка.

Я попыталась погладить его, и ежик, обнюхивая мои руки, спрятал иголки. Его спинка расправилась, стала гладкой.

– Да. Пока не забыла. – Лира сложила в переноску все необходимое. – Ежи очень шумные. Они ночные животные. Очень много ходят, топают. Люди по полгода к этому привыкают.

Я подумала про себя, что, скорее всего, дядя Костя будет не против. Надо взять. А если он разрешит держать Серёжика у себя в тренерской, то ежик никому там не помешает спать.

– Ничего страшного, – улыбнулась, прижимая к себе нового друга. – Лишь бы все с тобой было хорошо.

Мы ехали в автобусе. Я щурилась, разглядывая местные достопримечательности и высокие заборы богатых домов, а Сережик притих – наверное, спал. На нужной остановке вышли. Я осмотрелась. «Хм. Интересно. Наверное, Паша был из состоятельной семьи, раз живет в таком районе, где каждый дом – особняк. А если не особняк, то неприступная крепость».

Почему-то свободно прошла мимо пункта охраны. Еще раз взглянула на бумажку, сориентировалась и направилась дальше по улице. Остановилась у одного из домов, сверилась с адресом. Из-за забора раздавалась громкая музыка, веселый смех, даже чьи-то вопли – вполне довольные.

Кажется, там была вечеринка. И она была в самом разгаре. Поставив на асфальт переноску с Сережиком и положив сверху курсовую, я достала телефон и еще раз набрала Пашу.

– Да. Ты пришла? Отлично. Заходи! Сейчас закончу и выйду к тебе!

И такой знакомый шум в трубке.

Что ж, прекрасно. «Заходи».

Легко сказать. Я осмотрела дверь на наличие звонка. Нажала пару раз, но в течение минуты никто не пришел, чтобы открыть. Тяжело вздохнула, зажала подмышкой курсовую, подхватила переноску, толкнула калитку и вошла во двор.

О, да. Происходящее можно было охарактеризовать как царство пьянства и разврата. Десятки молодых людей и девушек двигались под музыку прямо на газоне под яблонями, увешанными разноцветными гирляндами. Они визжали, смеялись и толкали друг друга. Пиво лилось рекой: стаканчики мелькали в руках гостей, стаканчики заполонили все столики, расставленные по периметру двора, и стаканчиками же были усеяны перила, ведущие по лестнице вверх, к входной двери.

– Ух, ты, кто тут у нас? – Здоровенный детина напугал меня, появившись сбоку и дыхнув в ухо.

Прижав к себе пластмассовую переноску я бросилась вперед, но тут же остановилась, оглядываясь. Повсюду веселье, пьяная молодежь. Куда мне идти? Где искать этого Пашу? Так ли уж мне нужны эти деньги? Может, жизнь дороже, и нужно скорее уносить отсюда ноги?

– Да-а! – Раздался общий вопль. – Ура!

Десятки человек вытянули руки вверх, захлопали в ладоши, обливая меня каплями пива. И в этот момент я заметила Пашу: в дальнем конце двора было устроено что-то вроде сцены, на которой расположились музыканты с инструментами. Заиграла новая мелодия, он поднял к губам микрофон и запел. Приятным, глубоким и, на удивление, ровным голосом. Все снова закричали, а я от неожиданности чуть не уронила контейнер с Сережиком на дорожку.

– Эй, детка. – Это снова был тот бугай. Высоченный детина, метра два ростом. Отделился от толпы и приблизился ко мне. – Привет, глазастая.

Я оглянулась в поисках хоть какого-то спасения, но никому и дела до меня не было. Молодежь разделилась на компании: кто-то танцевал, кто-то целовался, парни толкались – похоже, у них назревал какой-то конфликт. Из знакомых увидела только Лиду. Но не звать же на помощь того, кто с утра обзывал тебя Страшилой, правильно? Поэтому отвернулась.

И решила бежать. Точнее, не бежать. Просто идти вперед – в толпу. Но побыстрее. Мне нужно было всего-то пробраться ближе к сцене и помахать Паше. А там бы он меня увидел, а дальше… что дальше?

В эту секунду незнакомец потянул меня за локоть, вынуждая обернуться к нему.

– Эй, недотрога, я говорю, ты с кем? – Его пальцы больно впились в кожу.

– Она со мной, отпусти, Тим. – Прозвучал над ухом чей-то низкий бархатистый голос.

Дышать оказалось труднее, чем я думала, потому что мой мозг моментально определил владельца этого голоса. Обернулась и испуганно уставилась на него. Роман Гаевский. Собственной персоной. Высокий, взъерошенный, с горящими диким огнем глазами. Рубашка на нем была распахнута, и из-под нее виднелась грудь – красивая, мускулистая, с вытянутыми, упругими мышцами, четко очерченными под гладкой, загорелой кожей.

– Гай, слушай… – Усмехнулся незнакомец, взглянув по очереди на меня, потом снова на него.

– Иди, куда шел. – Не сводя с меня глаз, холодно процедил Роман.

И я почувствовала, как пальцы незнакомца послушно расцепляются, давая мне свободу.

– Как скажешь, – усмехнулся бугай, – если это твоя курочка, то…

– Иди. – Повторил Гай.

И парень попятился назад, скрываясь в толпе.

Мои мысли метались из стороны в сторону, сердце колотилось, как ненормальное, а мы всё стояли с ним и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Я прочистила горло, собираясь сказать что-то вроде «благодарю», а потом развернуться и быстренько свалить, когда Роман вдруг взял с подноса проходящего мимо парня два стаканчика и протянул один из них мне.

На его лице зажглась нагловатая и чересчур самоуверенная улыбка, глаза заволокло многозначительным намеком на флирт. Наклонившись ко мне, он хитро улыбнулся, медленно и очень четко, с такой выразительной ленцой в голосе, произнес:

– Разрешите влюбиться?

Это было как раз то, что нужно, чтобы вспомнить, что я не одна из его истеричных фанаток, которые падают в обморок от счастья, стоит ему лишь обратить на них внимание.

– Не прокатит. – Сказала отрывисто, развернулась и, сжав в руке переноску, пулей направилась сквозь толпу.

– Что? – Он вырос передо мной неожиданно, заставив остановиться, чтобы не врезаться в его голую грудь.

– Что? – Нахмурилась я, эхом вторя его же словам.

От улыбки Чеширского кота не осталось и следа на его лице. Гай выглядел по-настоящему уязвленным и даже растерянным.

– Что ты сказала? – На его лице словно произошло настоящее землетрясение.

Похоже, у красавчика в голове не укладывалось, что его могут отшить. Пусть привыкает.

– Не интересует, говорю. – Ответила обыденно, картинно зевнула и попыталась его обойти. Но он не пускал. Потому решила нахмуриться и растолковать ему популярно: – Можешь быть свободен, дай пройти.

Но Роман развел руки, держащие стаканчики с пивом, в стороны и встал, не давая мне шагнуть ни влево, ни вправо. Мне не оставалось ничего, кроме как замереть и уставиться на его рельефную грудь с аккуратными розовыми сосками. Надо признаться, мне не доводилось так близко лицезреть полуобнаженное мужское тело, и я не знала, что она может производить такой эффект. Казалось, у меня сердце сейчас остановится, ведь его стук уже гулом отдавался в ушах.

– А я тебя помню. – Закусывая от злости нижнюю губу, мягко проговорил он.

Боже, так, наверное, облизывается крокодил прежде, чем напасть на свою бедную жертву.

– Еще бы. – Буркнула я, вспоминая несчастную лужу.

– Нет. – Насмешливо произнес он, вынуждая меня перевести взгляд с его голого торса на самонадеянное лицо. – Я не про то, как ты чуть не выломала дверцу моей тачки.

Я чуть не задохнулась от его наглости. «Выломала? Я чуть не выломала?!»

– Я помню тебя. – Он осторожно опустил руки. – Ты одна из тех, кто ходит по коридорам, глядя себе под ноги. Из тех, кто никогда не смотрит в глаза.

Еле сдержалась, чтобы не опустить взгляд еще раз. Выдержала. Даже выгнула бровь, словно не видела, что тут такого, и чего мне надо было стыдиться.

– Что-то еще? – Бросила беспечно.

– Выпьешь со мной? – Роман снова протянул мне стаканчик.

Я усмехнулась:

– Даже незначительные дозы спиртного могут приводить к некоторым изменениям в мозге человека и других системах организма. Один бокал пива уничтожает несколько тысяч нейронов без возможности восстановления. Я похожа на самоубийцу? Нет, спасибо. И до свидания.