Да и просто, возле домов и магазинов, в жилых и спальных районах не было такой гигантской проблемы с парковками и парковочными местами. Нет, машины были. И их было немало. Но это «немало» в сравнении с тем кошмаром, который видел в своём городе писатель каждый день, не шло в сравнение.

Княжич этой темой никогда не интересовался, даже не задумываясь, что может быть как-то иначе. Оттого и у меня теперь в памяти информации по этому вопросу было совсем немного. Критически недостаточно, чтобы делать выводы. Я только знал, что Император и, с его подачи Князья, очень сильно заморачивались экологией своих земель. Тратили массу сил, времени и средств на связанные с этим вопросы. И пошло это ещё с «Лесного Пояса» Князя Глеба Владимировича, который он начал реализовывать с благословения своего отца — первого Великого Князя Руси, ставшего Царём, а в последствии Императром, собирателя земель Русских, Владимира Святославовича, Богатыря невообразимой мощи, прозванного Красным Солнышком за редкий по силе Дар Огня.

«Лесной Пояс»… в мире писателя я не поленился потратить немного времени, чтобы поискать что-то хоть сколько-то похожее на этот проект по масштабам. И ведь нашёл!

'…20 октября 1948 году Советом Министров СССР и ЦК ВКП(б) принимается постановление «О плане полезащитных лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обеспечения высоких устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР», известное впоследствии, как «Сталинский план преобразования природы». Это была первая в истории человечества крупнейшая экологическая программа воздействия на климат огромной территории, призванная навсегда оградить плодородные сельскохозяйственные земли от губительных суховеев, пыльных бурь, дефицита влаги и почвенной эрозии…'

Такие вот строчки есть в сети по поднятой мной тематике. Уже круто звучит. А там дальше круче есть:

'Некоторые детали потрясают воображение: План был рассчитан на 15 лет. За это время было высажено около 2 млн. гектаров лесозащитных полос, общая протяженность которых превышала 5000 км, а направление рассчитано таким образом, чтобы преградить путь юго-восточным суховеям.

Кроме этого, проводились следующие мероприятия по организации травопольной системы земледелия, упомянутой выше:

— посадка защитных лесных полос на водоразделах, по границам полей севооборотов, по склонам балок и оврагов, по берегам рек и озер, вокруг прудов и водоемов, а также облесение и закрепление песков;

— правильная система обработки почвы, ухода за посевами и прежде всего широкое применение черных паров, зяби и лущения стерни;

— правильная система применения органических и минеральных удобрений; посев отборных семян высокоурожайных сортов, приспособленных к местным условиям;

— развитие орошения на базе использования вод местного стока путем строительства прудов и водоемов…'.

И ещё:

'…Далее мы детально рассмотрим только одну из составляющих этого плана — систему государственных защитных лесных полос.

Она была разбита на восемь зон. Каждая из этих восьми зон защитных лесов состояла от 1 до 6 параллельных узких полос деревьев, шириной от 30 до 60 метров и расположенных на расстоянии 300 метров друг от друга

Первая лесная зона, 100 метров в ширину и длиной в 900 километров расположена от Саратова до Астрахани по обоим берегам реки Волги.

Вторая, 600-километровая лесная зона, Пенза — Каменск, состоит из 3 параллельных лесополос шириной 60 метров на расстоянии 300 м друг от друга…'.

Там ещё много интересного текста было. Всё полностью вспоминать лень. Но достаточно только на карту взглянуть, чтобы осознать грандиозность замысла… который был больше, чем на 80% реализован.

Жаль, что не на 100. В 1956-ом году работы по программе были свёрнуты, хоть она и была рассчитана до 1965-ого… умер Великий Вождь. Некому стало такие грандиозные проекты продвигать…

Но! Это Сталин! В середине двадцатого века! А тут Владимир — в двенадцатом! Да охренеть, просто!

У меня сами слова «Владимир» и «двенадцатый век» в голове с трудом укладываются, учитывая, что в мире писателя, он в 1015-ом уже умер. Да и Глеб его не намного пережил, будучи, по преданию, убит посланными братом Святополком I Окаянным убийцами, как и его брат Борис (те самые «невинно убиенные Борис и Глеб», почитаемые Церковью).

А здесь — нет! Здесь, Богатырь Владимир до тысяча двести двадцать третьего дожил. Богатырь же… они вообще «своей смертью» не умирают. Моими собственными отцом и дедом доказано…

В общем, крутые и грандиозные экологические проекты тут двигают давно, с размахом и с удовольствием. Тот же «Лесной пояс» уже до Кызылкума с Каракумами дотащили к данному моменту, полностью терраформировав эти пустыни, поборов и заставив их позеленеть. Сейчас вон с Монголией бьются и с Поднебесной Империей опытом и специалистами обмениваются. Пока с Му-Ус работают, но с прицелом на дальнейшее применение опробированных технологий на Гоби…

Блин! Я школьные учебники читаю, словно крутейшие фантастические романы! Моё матерное восхищение в процессе практически не стихает.

Ладно, опять отвлёкся. Итак — машины.

Личного автотранспорта в Москве не много. Относительно. Относительно Москвы мира писателя. Зато очень хорошо развита общественная транспортная система: такси, маршрутки, автобусы, трамваи, электрички, Метро, надземные ветки железной дороги — всё это опутывает город такой частой сетью, что проблемы перемещения из любой точки в любую точку практически проблемой не является. Вся система централизовано регулируется и контролируется — это я узнать успел.

А вот частный личный автотранспорт… тут могу лишь предположить, что машины дороги, от того и не сильно распространены. Ну или содержание их бьёт нехилой копеечкой по карману. А, возможно, есть и ещё какие-то административные препятствия к их приобретению, вроде дополнительных налогов, сборов или чего-то в этом роде.

Могу лишь предположить. Но факт остаётся фактом — личных автомобилей вокруг я видел не много.

Оттого красивый чёрный автомобиль, как сказали бы в мире писателя, «представительского класса», с тонированными в хлам стёклами и Гербом Княжества на номере рядом с четырьмя белыми цифрами на черном фоне, был более, чем заметен возле ворот на въезде на территорию вокруг моего дома.

И, стоило мне выйти из остановившегося такси, водитель которого не рискнул и на сорок метров приблизиться в к вышеуказанному транспортному средству, как задняя дверь тонированной «тачилы» отворилась и из неё поспешно выскочил пацан лет четырнадцати. Высокий, черноволосый, бледный и какой-то угловато-нескладный, одетый свободно, но дорого. Качество вещей было заметно даже такому профану, как я.

Что ж…

— Здравствуй, брат, — улыбнулся ему я и сначала пожал протянутую руку, а после и обнял подбежавшего и замершего в нерешительности парня.

— Здравствуй, Юр, — светло и одновременно виновато-беззащитно улыбнулся в ответ мне он.

* * *

Сидеть в такую хорошую летнюю погоду дома — преступление. Да и зачем, когда можно остаться на улице и неспеша прогуляться до ближайшего скверика, коих в здешней Москве было столько, что писателю в его мире и представить было бы сложно. Говорил ведь — местные Правители сильно топят за экологию и озеленение всего и вся. Вот и Пётр Андреевич Долгорукий в своём Княжестве не отстаёт, поддерживает Питерский «тренд».

Парилка и растирание мазями довольно сильно помогли моим мышцам, и теперь я уже не «скрипел», не охал, не представлял из себя кряхтящую угловатую корягу, еле-еле переваливающуюся с ноги на ногу. Оттого был не прочь пройтись.