— Ничего! Я потерялся в тебе, Тась! Перестал понимать, узнавать. Ты ведёшь себя странно, непонятно, и я не знаю, чего ты от меня хочешь?

Я хочу, чтобы ты любил меня. По-настоящему. Чтобы нуждался в моём мире.

Отвечаю про себя, но вслух так ничего и не говорю.

Глава 27. Год и мы разведёмся.

Тася

— Маршанская Таисия Егоровна.

У меня что, дежавю?

Кошу взгляд на секретаршу Кострова, которая всё с тем же официальным видом объявляет о моём появлении. Видимо, она очень серьёзно относится к своим обязанностям...

— Ты хотел меня видеть? — спрашиваю Руслана, пройдя в кабинет и закрыв за собой дверь.

— Привет, — хмуро произносит Костров, обдав меня не менее хмурым взглядом.

После УЗИ мы не виделись несколько дней, и толком не разговаривали.

Впрочем, мне было не до этого. Во-первых, я вышла на работу. Во-вторых, меня поставили на учёт по беременности, назначили кучу анализов, которые я бегала сдавать, чтобы не тянуть с этим моментом.

О встрече Руслан попросил сегодня утром. Моя смена в Ямуне начинается в четыре, так что я согласилась. И вообще, на работе мне придётся сказать, что во вторую смену я работать больше не смогу. Это может быть вредно для малыша, если я буду стоять на ногах до часа ночи.

— Проходи, — Руслан указывает на стул.

Будто я без него не знаю, куда сесть.

— Как ты... себя чувствуешь?

— Нормально, — киваю, заправив выпавшую прядь волос за ухо. — Перейдём к делу. Ты хотел поговорить?

Костров ставит два пальца на какой-то документ, лежащий перед ним, и толкает его ко мне.

— Что это?

— Брачный договор.

У меня аж дыхание перехватывает.

— Ты составил брачный договор?! Всё-таки составил?

— Ты сама этого хотела. Можешь прочитать. Добавим пункты, если что-то не устраивает.

Начинаю взглядом оценивать всё написанное.

— Юрист составлял?

Руслан кивает.

— По моим пожеланиям. Если всё в порядке, мы поставим подписи, и дело сделано. Дальше останется только... имитация свадьбы.

Нахмурив брови, я снова опускаю взгляд в договор.

Почему-то под сердцем начинает сильно дёргать. Так всё не правильно. Но хотя бы так...

— Здесь нет пункта о физической неприкосновенности.

Костров мрачно поджимает губы, когда я поднимаю на него вопросительный взгляд.

— Это глупый пункт.

— Это ещё почему?

— Потому, что я не собираюсь тебя насиловать, а это значит, что всё, что может между нами случиться, произойдёт только по взаимному желанию.

— Но тогда в глазах церкви будет считаться, что наш брак консумирован.

Костров разводит руками.

— Ты беременна от меня. Он и не в глазах церкви консумирован, Тася.

Не знаю, чего я так прицепилась к этой близости...

Наверное потому, что меня в целом беспокоит, как всё будет происходить между нами, пока мы будем женаты.

— Здесь написано "совместное проживание".

— А как ты себе представляешь брак? Мы поженимся и будем жить в разных квартирах? Это вызовет массу вопросов.

— Ну ладно... Тут согласна, но спать мы будем в разных комнатах.

Руслан раздражённо закатывает глаза.

— Хорошо, — цедит сквозь стиснутые зубы, шумно вытолкнув воздух через ноздри.

— Здесь практически ничего нет про то, что будет дальше. Ну, потом... Сколько продлится брак? Как и когда мы разведемся?

— Мы не успели пожениться, а ты уже про развод думаешь, Тась?

— Если мы решили подписать договор, то в нём должно быть всё. Каждая мелочь важна.

— Ладно, Маршанская, — рыкает Костров, проведя пальцами по бороде. — Давай обсудим каждую мелочь, раз тебе так надо. Сколько продлится брак? Давай решим так. Когда ребёнку исполнится год, мы разведёмся. Думаю, этот пункт стоит включить в брачный договор. Раз ты без этого не можешь, — Руслан выхватывает у меня договор и вписывает пункт про развод, после чего возвращает мне.

Поднимаю взгляд на лучшего друга и, по факту, без пары подписей своего будущего мужа.

Пусть фиктивной, но всё же я стану его женой. Как долго я об этом мечтала. И малыш... Самый большой подарок бога — ребёнок от любимого человека.

Всё остальное, наверное, не столь значимо. Весь этот договор это больше напоминание самой себе, что брак с Русланом закончится. Всё это не по-настоящему между нами. И не стоит верить в иллюзию, которая потом больно разобьётся.

— Хорошо. Я согласна. До года мы вместе, — дрожащими пальцами листаю договор дальше. — А после... Ну, как мы будем воспитывать его? Или её? — рука машинально ложится на живот.

Мы ведь пока не знаем, кто будет.

— Как все разведённые, — пожимает плечами Руслан. Так безразлично, но при этом желваки на его скулах дёргаются. — Если хочешь, то я могу оставить ребёнка у себя...

— Нет! — вскакиваю со стула.

Вот это точно должно быть прописано. Малыш останется со мной. Я не хочу потом ставить ребёнка предметом конфликта при разводе.

— Он... он будет жить со мной. Мы будем часто приезжать к тебе. Но ребёнок останется с матерью, как положено. Не хочу, чтобы потом его растила твоя будущая жена или какая-то другая женщина...

Темнота в глазах Кострова сгущается. Он поднимается из-за стола, суёт руки в карманы брюк и медленно подходит ко мне.