Я вешаю трубку, удивляясь, как это он меня дослушал. Наверное, в ступор впал от того, как его жена умеет разговаривать, оказывается. Конечно, я все эти годы практически не скандалила, воспринимала всё спокойно и «надо, значит надо». Тащила свою упряжку и не жаловалась. А потом вдруг вырвалась на свободу, которой никогда не хотела, и неожиданно прониклась.

Теперь обратно меня не заманишь.

И вообще, я тут чуть с жизнью не простилась, теперь никакой бывший мне не страшен. Жизнь заиграла новыми красками.

Ну, вернее, заиграет, как только я выздоровею, потому что пока дышать сложнее обычного, всё время накатывает слабость и кашель. Но антибиотики и не с таким справляются, тем более угрозы для жизни больше нет.

Как там Егор, интересно?

Я, вдруг, понимаю, что у меня нет его номера телефона. Вдруг у него постельный режим, а я, еще одна калека, спущусь к нему, и сознание потеряю, например? Что делать-то будем?

От раздумий меня отрывает звонок в дверь.

Тело за это время стало таким медленным, таким слабым, что дойти до прихожей мне кажется подвигом. Я доползаю до двери с трудом, потом и одышкой.

- Эммушка, как я рада, живая, детка! – восклицает Лидия Петровна. У нее в руках кастрюля, а на плече висит явно полная сумка.

- Живая, Лидия Петровна. Тоже очень рада вам, проходите, - я улыбаюсь и отступаю назад, пропуская ее в квартиру.

- Ох, бледная, ох, худая. Еле душа в теле. А я бульон принесла и пирожки. Только от Егора, ему тоже занесла. Герой, мой ясный сокол. А тебя ругать буду. Чего на пирс старый полезла? Чуть не утонули оба, бестолковые, - она смотрит на меня многозначительно и хмурит брови. Но я и сама знаю, что сглупила. Ну ладно, ладно, не просто сглупила, а на всю голову. Дура, другими словами.

То, как я опускаю глаза и вся скукоживаюсь, ее смягчает. Лидия Петровна опять превращается в милую старушку и подгоняет меня к спальне.

- Пойдем, пойдем, у тебя постельный режим, как и у Егорушки. Будешь бульон есть, пирожками закусывать и мне рассказывать, как тебе наша гроза всех врачей.

Оказывается, Галина Ивановна ее давняя знакомая, так что мы некоторое время обсуждаем, как забавно ее боятся все медсестры и врачи. Мировая женщина ведь! Умная, добрая, всё-всё знает, и лечит хорошо, не то, что молодежь сейчас.

- Лидия Петровна, дайте мне, пожалуйста, телефон Егора. Я вдруг поняла, что у меня его нет, - я немного стесняюсь спрашивать, но что делать, вдруг я все-таки осмелюсь написать ему сообщение.

Лидия Петровна многозначительно улыбается, поигрывает бровями и диктует мне номер, а я краснею, как спелый томат. Не умею я вот это вот всё.

После ее ухода, я еще долго думаю и ворочаюсь, да так долго, что вообще в один момент засыпаю. Просыпаюсь где-то среди ночи от того, что затекла шея и понимаю, что сообщение так и не написала.

Значит, не время, думаю я, и решаю поспать еще.

А утром меня ждет сюрприз.

Глава 15.

Сюрприз, правда, выходит не из приятных. Мне опять звонит незнакомый номер, я опять спросонья беру трубку и опять сталкиваюсь с любовницей моего мужа.

Ну, сговорились вы что ли? Да я чуть концы не отдала, болею, отлеживаюсь, ну почему нельзя оставить меня в покое?

Однако, на этот раз она не кричит, не пытается меня оскорблять, а просит, именно просит, о разговоре. Интересно.

- О чем ты хочешь поговорить, Марианна? – спрашиваю я максимально спокойно, хотя внутри всё подрагивает. Я разговариваю с любовницей моего мужа, той самой, которую видела голой в нашей постели, с которой некогда любимый человек изменял мне не раз и не два.

Да, сейчас я его презираю, но обида никуда не девается. Эти двое сделали мне очень больно.

- Марк говорит, что ты не даешь ему развод, но я понимаю, что-то тут не чисто. Я слышала, как ты говорила, что наоборот его хочешь. Я просто не понимаю, в чем тогда дело.

Ее голос выдает беспокойство и волнение. Она разговаривает со мной, как с какой-нибудь знакомой, может, соседкой по креслу на маникюре или девушкой, которая заняла соседний шкафчик в раздевалке спорт-клуба. Совершенно обычный разговор. А я просто не понимаю, как же так, почему ее никак не волнует всё это, а менятакволнует. Это что, юношеский максимализм, глупость, просто такое другое поколение? Ей должно быть лет девятнадцать, судя по фото, понятное дело, что между нами – пропасть.

- Не знаю, почему должна с тобой разговаривать и что-то объяснять, но да, я очень хочу развод. И имущество пополам. А он делиться не хочет, но иначе ничего не получится. Вот и вся история.

- Так это же его квартира, его ресторан, почему пополам? – спрашивает она таким удивленным тоном, как будто ее совсем запутали.

Поразительно, и квартира, значит, его, и ресторан, может я вообще так, мимо пробегала? Балабол, какой балаболище! Лишь бы в глаза малолетней любовницы выглядеть богатым и успешным. Чего ты без меня стоишь, Марк? Что у тебя есть своего? Ну вот отсудишь ты ресторан, а потом что?

Интересно, кого ты на кухню поставишь, не её ли?

- Потому что он наглый лжец. Квартира – целиком моя, а ресторан – на пятьдесят процентов. А ты не повар случайно?

- Я? Нет, - тянет она, видимо, все меньше и меньше понимая, что происходит.

- Ну, тогда Марку не повезло, - хмыкаю я и вешаю трубку. Бросание трубок, кажется, входит в привычку. Не вежливо? Извините.

Разговор даже немного поднял мне настроение, хотя ничего такого и в помине быть не могло. Ха, разговоры с любовницей мужа, хоть и развлечение очень на любителя, но всё же не всегда бесполезное занятие.

По крайней мере, я знаю, что он ей растрепал, могу поделиться этим с Давидом, да и просто посмеяться.

Но есть кое-что, что я очень хочу сделать еще со вчерашнего дня.

«Привет! Как твое самочувствие?»

Телефон издает бульк, отправляя мое сообщение одному хмурому дровосеку. Я успеваю подумать о том, что даже как-то странно общаться с человеком, который находится ровно на этаж ниже, с помощью гаджетов, пару раз пожалеть, что я вообще что-то написала, и еще пару раз испугаться, что я навязываюсь, когда экран телефона загорается ответным сообщением.

«Жив, не очень здоров, но это поправимо. Спас тут одну прекрасную девушку на днях, могу претендовать на звание героя»

Сердце ухает в пятки в первую же секунду. Боже, мне ответили! Меня назвали прекрасной! А он вообще понимает, что это я ему пишу? Надо уточнить.

«Это она тебе и пишет, вообще-то. Или ты пачку девушек спас на этой неделе?»

Черт, наверное, это слишком грубо. Фамильярно. Он вообще поймет, что это я так по-дурацки шучу? Я не флиртовала с мужчинами уже лет… никогда? Никогда я не флиртовала с мужчинами! Они флиртовали со мной, а я краснела, глупо шутила в ответ или вообще зависала, не понимая, как реагировать. И вот опять, время ничего не исправило, а только усугубило.

«Я в курсе, Эмма. Я как раз писал тебе, думал спросить о здоровье, но ты меня на пару секунд опередила»