— Просыпайся, у нас есть дела.
Да Шань поднял голову и сонно моргнул, а потом перевёл мрачный взгляд на молодого господина Шао. Тот в ответ осклабился и пошёл к выходу. Да Шаню ничего не оставалось, как пойти следом. Он мог игнорировать Шао Цинлуна в мелочах, но тот всё ещё оставался молодым господином ордена Ледяной Звезды, в котором Да Шань жил.
Улица встретила их влажным холодным воздухом, от которого пробирало до костей. Шао Цинлун поёжился и бросил взгляд на лошадей под широким навесом. Ими он займётся чуть позже. Необходимость делать всё самому раздражала, но если бы он взял с собой слуг, то толпой двигаться пришлось бы медленнее, и тогда он мог бы вчера не встретить свою сестру и девицу Бай. Хлюпая грязью по раскисшей дороге, Шао Цинлун вёл Да Шаня на окраину города, где раскинулся небольшой военный отряд. Во время войны гибло много людей, поэтому постоянно надо было набирать новых солдат и по всей стране ездили небольшие лагеря, которые искали новобранцев. Реже добровольцами, и намного чаще в принудительном порядке, люди отправлялись на службу государства. Стоило мужчине, достаточно крепкому, чтобы держать в руках меч, попасться на глаза кому-то из отряда, и он сразу становился его частью. А так как люди военных, забирающих их детей и мужей, не жаловали, то отряды передвигались очень быстро, нигде не задерживаясь.
Шао Цинлун подошёл ближе и окинул взглядом несколько палаток из выцветшей на солнце промасленной ткани. На земле чёрными полосами расползлось размытое дождём кострище, рядом валялся большой грязный котелок, а в паре чжанов три бездомных собаки рылись в куче мусора. Подцепив носком сапога камень с дороги, Шао Цинлун ловко метнул его в одну из собак. Послышался визг и собаки разбежались в разные стороны. В ближайшей палатке кто-то грязно выругался. После недолгой возни полог палатки поднялся, явив миру заспанное лицо молодого солдата.
— Главного позови, — процедил Шао Цинлун и, видя, что парень не шевелится, крикнул: — Сейчас же!
Парень вылез из палатки, кутаясь в длинный плащ, который явно был с чужого плеча. Подбежав к другой палатке, он приоткрыл полог и засунул туда голову:
— Старший! Старший Го! Вас тут кто-то спрашивает.
Раздались чертыханья, и из второй палатки вылез человек со всклокоченными волосами и испещрённым оспинами лицом. Прищурившись в полумраке, он подошёл ближе к незнакомцам.
— В чём дело? — зевнул он. — Если мои ребята как-то вам помешали, так уж простите великодушно. А если мы забрали кого-то из вашей семьи или слуг, так на то приказ Императора и все вопросы ко дворцу Его Величества, а мы всего лишь исполняем свой долг.
— Напротив, я пришёл похвалить вас за хорошую службу, — проигнорировал и дерзкий тон, и полное отсутствие манер военного Шао Цинлун. Он подошёл к Да Шаню и толкнул его вперёд. — Этого зовут Да Шань. Хоть он не говорит и весьма туп, но зато силы хоть отбавляй. Уверен, он сможет хорошо послужить нашему государству.
— Вот оно как, — протянул старший Го, рассматривая Да Шаня, а потом повернулся к молодому солдату: — Эй, живо неси список, у нас пополнение.
Да Шань повернулся к Шао Цинлуну и прожёг его взглядом.
— Видишь, даже от такого, как ты, может быть польза, — ответил ему презрительной усмешкой молодой господин Шао, а потом произнёс тише, чтобы другие не могли услышать. — Я даю тебе шанс проявить себя. Выиграй войну и можешь вернуться, но до этого момента не смей показываться на глаза моей семье.
Молодой солдат уже принёс старшему Го замусоленный свиток и кусок заточенного угля. Старший Го развернул его и прищурился.
— Темно как в заднице у демона, — пробормотал он, и над ними тут же вспыхнул яркий духовный свет, освещая всё, словно маленькое солнце.
Старший Го отпрянул, а потом с опаской покосился на молодого господина, стоящего перед ним, и только тогда заметил висящую на поясе нефритовую печать.
— Вы заклинатель Ледяной Звезды? — напрягся старший Го.
Шао Цинлун бросил на него презрительный взгляд.
— Я хозяин Ледяной Звезды. — Он протянул руку и вырвал из рук старшего Го свиток и кусок угля, а затем, что-то в нём нацарапал.
Старший Го, которому вернули свиток, развернул его и увидел в списке людей новый иероглиф 狗 — «собака». Старший Го покосился на высокого парня, у которого, судя по всему, были с этим господином личные счёты, но промолчал. Свернув свиток, он отдал его молодому солдату. Шао Цинлун выудил из рукава тяжёлый кошель, набитый серебром, и швырнул его военному.
— Хорошо позаботьтесь о моей собаке, — на губах молодого господина Шао растянулась хищная улыбка. — И не задерживайтесь здесь надолго.
— Я вас понял, — процедил старший Го, сжимая тугой кошель и провожая взглядом уходящего заклинателя. — Богатый ублюдок, — сплюнул он, когда тот ушёл достаточно далеко.
Да Шань ещё раз окинул взглядом лагерь и развернулся, собираясь уйти, когда чужая рука легла ему на плечо.
— Э, парень, так не пойдёт. Рад ты или нет, но теперь ты служишь Его Величеству. Тебя занесли в список, поэтому если ты решишь уйти, то это будет дезертирство, а за это у нас людей вешают. Так что тяни лямку до конца войны и надейся вернуться живым. Да и может тебе у нас больше понравится, чем прислуживаться богатым господам, которые тебя за человека не считают, — старший Го ободряюще похлопал его по плечу.
Да Шань повернулся и хмуро на него посмотрел.
— Ты ведь Да Шань, верно? А меня зовут Го Шу, но ты можешь называть меня старший Го, как остальные… А, чёрт, тот парень ведь сказал, что ты немой. А слышать можешь? — Да Шань молча кивнул. — Ну вот и хорошо, — расплылся в улыбке Го Шу. — Думаю, ты у нас приживёшься. А болтливых тут и без тебя хватает, уж поверь. — Он повернулся к палаткам, из которых выглядывали хмурые люди, разбуженные шумом и ярким светом. — Так, все живо подъём и сворачивайте лагерь. Отправляемся сейчас же.
— А пожрать? — возмутился кто-то.
— Обойдётесь, — Го Шу подбросил в руке тяжёлый кошель с серебром. — В следующем городе вина вам куплю, если сможете не ныть всю дорогу.
Вокруг раздался одобрительный гул и люди тут же засуетились. Не прошло и четверти шичэня, как поляна, где был разбит лагерь, опустела, и только маленький шарик духовного света висел в воздухе, освещая пустырь.
* * *
[1] 春兰 (пиньинь chūnlán) — весенняя орхидея.
Глава 15
Ледяная Звезда
Бай Сюинь вернулась на постоялый двор на рассвете, зайдя с чёрного входа и бесшумно проскользнув в свою комнату. Обе кровати были пусты и в комнате никого не было. Быстро переодевшись и собрав волосы в высокий пучок, старейшина Бай взглянула на себя в медное зеркало — оттуда на неё смотрела измождённая женщина со взглядом загнанного зверя. Она вздохнула и, выудив из рукава мешочек с эликсирами, приняла пилюлю чистого сердца, чтобы успокоить разум. Умывшись и собрав свои вещи, она пошла к двери и остановилась перед ней. Ей было страшно идти вниз и встречаться с другими после вчерашнего. Она не хотела знать, будет ли у Да Шаня всё тот же презрительный взгляд, как прошлой ночью. Но выбора не было. Она медленно выдохнула, а затем толкнула дверь.
Спустившись на первый этаж, она увидела, что сестра и брат Шао уже завтракают за широким деревянным столом. Бай Сюинь бросила взгляд на своего внезапно обретённого жениха и подавила резко нахлынувшую ярость. Холодно поприветствовав их, она села за стол, словно ничего не произошло. Шао Цинлун тут же подвинул ей чашку и налил ароматного чая. Если бы Бай Сюинь была ведома своими чувствами, то тут же выплеснула бы эту чашку ему в лицо. Но она была старшей дочерью семьи Бай и старейшиной Алого Феникса, поэтому её чувства не имели значения. Она спокойно поблагодарила его и отпила глоток. Шао Цинмэй сидела, опустив голову, и ничего не ела. Должно быть, её слишком шокировала вчерашняя сцена.
