— Сделал бы, — усмехнулся Алексей Сергеевич. — Если бы смог, — и он подмигнул мне. — А вообще так и надо — спасать людей, не задумываясь о благодарности. Но, поверь мне, она будет. Владимир Юрьевич обязательно отблагодарит тебя за свою жизнь, да и я за себя и сыновей в долгу не останусь.

— Это радует, — я кивнул, и тут же меня стали одолевать различные вопросы, один из которых я и не преминул задать. — А где его телохранители, если он такой богатый? Его служба безопасности должна была чуть ли не с вертолётом у двери дежурить.

— Так-то оно так, — ответил мне Пирогов, соглашаясь с моими доводами. — Вот только Воронцов у нас своеобразный человек, — и тут он добавил значительно громче: — Правда, Владимир Юрьевич?

— Истинная правда, — ответил человек, которому я буквально несколько минут назад заводил сердце. — А о чём речь?

— Да вот молодой человек интересуется, где ваши телохранители, — проговорил Алексей Сергеевич, кивая на меня. — Спрашивает, почему вытащить вас оказалось некому.

— Мне не нужны телохранители, — он попытался покрутить головой, но лёжа получалось не очень. — Я — владелец самой лучшей системы защиты в Российской империи. Она спасает буквально от всего.

Сейчас он лежал в плотном кругу медиков, каждый из которых в чём-то ему помогал, поэтому слова о защите от всего слушались немного самоуверенно.

Воронцов проследил за моим взглядом и добавил:

— Кроме как от хронических болезней, к сожалению, — он слегка развёл руками, чтобы никого не задеть, а затем указал на Пирогова. — Но мы с Алексеем Сергеевичем работаем над тем, чтобы моя система справлялась и с этим.

Я обернулся к целителю, и тот едва заметно кивнул, а затем перевёл взгляд на клинику. Пожарные маги, судя по всему, начали справляться с огнём, потому что дыма становилось с каждой минутой всё меньше и меньше.

— Но не думаю, что это теперь быстро получится, — проговорил он с явной грустью в голосе. — Клинику придётся восстанавливать.

— Ничего страшного, — заметил на это Воронцов. — Я вам самых лучших строительных магов пришлю. Они за неделю красоту наведут. Станет лучше, чем было.

— Буду весьма признателен, — ответил Алексей Сергеевич, с благодарностью кивая лежащему человеку. — А я сейчас вертолёты вызову. У меня есть ещё одна клиника за городом. Там, правда, не такое передовое оборудование…

— Тоже не беда, — Владимир Юрьевич буквально наслаждался своим могуществом. — Напишите всё, что надо, вам привезут.

— И всё-таки вас не смогла спасти ни система защиты, ни ваши деньги, — проговорил я, вспоминая, что забрал его из палаты уже без пульса. — Если бы меня не оказалось рядом, вас бы уже не было на свете.

— За это я вам искренне благодарен, — сказал Воронцов и улыбнулся. — И будьте уверены, я подобных поступков не забываю. Но раз я остался жив, значит, на то воля богов, и мне предстоит ещё многое сделать. В том числе и в плане собственной безопасности.

— Воля в том была только Алексея Сергеевича, — усмехнулся я словам собеседника. — Так что в данном конкретном случае боги ни причём. А вот было бы у вас устройство, по которому можно было бы оперативно вызвать помощь, то и таких мер не понадобилось.

— Я как раз работаю над таким, — ответил на это Воронцов и нахмурился, потому что мгновенно окунулся в собственные мысли. — Только вот пока не знаю, как оно должно работать и какие функции совмещать.

— Вы сами всем этим занимаетесь? — я прислушался к своим ощущениям и понял, что мне очень близко всё то, про что он говорит, так как это всё способствовало развитию. — Я думал, что у вас целое бюро занимается различными разработками.

— Занимаются, конечно, — кивнул Владимир Юрьевич, который на глазах розовел. Мне даже казалось, что он прямо сейчас встанет и пойдёт по своим делам. — Но мне почему-то такие интересные идеи всегда приходят, что всё бюро работает над их воплощением, а новые почти не ищет.

— Это же прекрасно, — сказал я и глянул на небо, где появился первый вертолёт, разрезающий воздух винтами. — Главное, что всё это соответствует чаяниям людей.

Воронцов тоже глянул на небо, затем на Пирогова, который утвердительно кивнул.

— Так я же всегда в поиске, — ответил он, опираясь на двух крепких врачей и поднимаясь на ноги. — Думаю, чего мне не хватает в жизни? Чем я могу её улучшить? И попадаю в желания большей части населения. Примерно так и появляются все вещи, которые ты видишь вокруг себя.

— Мне не хватает хронометра, — усмехнулся я, вспоминая собственные желания. — А если они ещё будут совмещены со связью, чтобы можно было поговорить с кем угодно, независимо от домашнего телефона, было бы вообще шикарно.

— По поводу хронометра нет ничего проще, — ответил мне Владимир Юрьевич и, словно фокусник, достал из кармана штанов браслет с крохотным цилиндриком сбоку. — Носи на здоровье. А вот со вторым ты меня заинтересовал. Может быть, со мной полетишь, мы ещё поговорим?

Я уже совсем было согласился, но затем вспомнил, что где-то за оцеплением стоит мой мотоцикл, если его ещё не эвакуировали. И ещё я должен заехать к отцу, чтобы договориться с ним насчёт Армана. И тут же задумался: а что для меня важнее? Знакомство с таким человеком, да при подобных обстоятельствах обеспечат меня мотоциклами на всю оставшуюся жизнь. Да и мой вряд ли куда-то пропадёт.

Всё это пронеслось в моей голове в мгновение ока. То есть решение моё было достаточно быстрым, но не спонтанным.

— Если там найдётся место для меня, — ответил я, переводя взгляд на Пирогова, — то с радостью составлю компанию.

— Хватит, — ответил мне Алексей Сергеевич, — тем более, ты будешь сопровождать сестру. Она тоже летит этим рейсом. Как и мои сыновья.

Вертолёт оказался специализированным, судя по всему, принадлежащим Пирогову. Медицинский персонал бойко выкатил каталки из машины, приземлившейся прямо на проезжую часть, что была ещё полностью перекрыта. На эти каталки положили Воронцова, Веронику, двух сыновей Пирогова и ещё несколько эвакуированных больных.

Моя сестра спала. Пирогов сам ввёл её в сонное состояние, так как организм и без того был вымотан хронической болезнью, так ещё стресс с пожаром и бегством.

— Лететь совсем недолго, — сказал нам Алексей Сергеевич, присаживаясь рядом с нами. — Так что потерпите, немного потрясёт.

То ли я не ощутил тряски, потому что её не было, то ли был настолько увлечён разговором, что не заметил, не знаю. Но главное, узнал для себя много нового.

— Раньше, — проговорил Воронцов настолько увлечённо, что сразу становилось ясно, насколько эта тема ему важна, — каждый маг создавал необходимые заклятия, этим и обходился. Нужна была кому-то самоходная карета, он её и делал. Потом маги разделились по специализациям. Кроме всяких стихийных магов, ментальных, структурных и прочих возникли маги профессиональные. Маги-кузнецы, маги-строители, маги-пекари и так далее и тому подобное.

— Владимир Юрьевич, — сказал ему Пирогов, с доброй улыбкой, — вы полагаете, наш юный спаситель не в курсе истории?

— Уверен, что он её отлично знает, — ответил на это Воронцов. — Я лишь подвожу базис под наше дальнейшее общение. Как говориться, иногда неплохо вспомнить, с чего всё начиналось. Так вот, — он снова повернулся ко мне. — Мой дед решил, что всё это очень неудобно. Мол, хорошо бы иметь под рукой всё необходимое, чтобы сделать что угодно. Вот захотел я, чтобы к моему пробуждению кофе был готов, и это происходит. И не нужно для этого выдумывать новые заклинания, зачаровывать кофеварку и прочее. Мы берём и в обычной магической колбе, которые используются в академии для обучения, смешиваем нужные силы, и, пожалуйста, необходимый агрегат готов. В данном случае нам понадобиться смешать магию воды, огня, времени и ещё несколько дополнительных ингредиентов.

— И раньше до этого никто не додумался? — удивился я, внимательно слушая собеседника. — Кажется, что идея на поверхности.

— Так нет же, наверняка, додумывались, — махнул рукой Владимир Юрьевич. — Но использовали всё это в частном порядке, я же говорю. Не пытаясь поставить на поток. Всё это исходило из мысли, что магия — всегда индивидуальна, но это не так.