— Как сестра? — спросил меня Борис, и я вспомнил, что со всеми утренними передрягами так и не позвонил Алексею Сергеевичу. — Хотя у Пирогова она в полной безопасности. Он всё сделает, коли уж взялся.

— Я после академии поеду, — ответил я, проходя к двери, но вдруг остановился, потому что вспомнил один незначительный вопрос, который меня, несмотря на это, почему-то тревожил. — А скажи, Лука Сергеевич — брат Алексея Сергеевича? — спросил я.

— Единокровный, — ответил на это Борис. — У них матери разные. И так вышло, что Луке достались крохи. И он всю жизнь пытался трудом добиться того, что умел его брат, не напрягаясь. Говорят, в молодости между ними настоящие войны были. А сейчас ничего — примирились.

— Спасибо, — кивнул я и скрылся в корпусе.

В целом, эта встреча произвела на меня довольно благотворное впечатление. По крайней мере мне тут будет с кем перекинуться словечком.

С кафедры физкультуры и спорта меня сразу послали к декану. Причём нашего преподавателя не было, и замещал его незнакомый мне пожилой мужчина с какой-то птицей, вписанной в герб, красовавшийся на кармане его пиджака. Он-то мне и сказал:

— Идите сразу к Николаю Степановичу, пускай решает, что с вами делать.

Николай Степанович был у себя. Он сосредоточенно изучал что-то на мерцающем экране, подключённом к нескольким магическим цилиндрам с различной магической энергией.

Я постучался, дождался разрешения и вошёл, с порога поприветствовав декана. Тот сначала посмотрел на меня исподлобья, словно идентифицировал личность, но потом, кажется, узнал.

— Здравствуйте, Руслан Дмитриевич, — сказал он, после чего потёр уставшие глаза. — Какими судьбами?

Я быстро оглядел его кабинет: ничего примечательного. Несколько шкафов с книгами, экранами, светящимися цилиндрами. Экран позади стола. Небольшой холодильник и чайник. Стены кабинета обиты неброскими панелями «под дерево», на полу тоже неприметный паркет. Одним словом, казённо и без единого признака магии. Если не считать, конечно вездесущие цилиндры, в которых постоянно светилась и вихрилась различная энергия.

— Да вот, — ответил я, проходя прямо к его столу и вставая напротив. — Хочу восстановиться на факультете и доучиться до выпуска.

— То есть полгода тебя где-то носило, — с иронией проговорил на это декан, глядя мне в глаза. — А теперь ты решил под экзамены прийти и восстановиться. Хитро, однако.

— У меня были определённые проблемы со здоровьем, — ответил я, вспоминая аппарат жизнедеятельности, висящий надо мной, и то, как я пытался завладеть телом, в котором жизнь поддерживалась исключительно искусственно. — По крайней мере в последнюю неделю.

— А до этого? — спросил он больше для того, чтобы показать мою безалаберность.

Тут в дверь постучали.

— Войдите! — сказал он точно с тем же выражением, что и мне до этого.

Дверь открылась, и в неё вошла эффектная девица с роскошной рыжей шевелюрой. Руслан совершенно определённо видел её в стенах академии и раньше, но не придавал этому значения. Однако за те полгода, что он отсутствовал, она значительно похорошела.

— Николай Степанович, я по поводу… — и тут она осеклась, увидев меня, и явно стала припоминать, кто я и где она меня видела.

— Алиса Бруновна, — сказал ей декан, показывая рукой на кресло позади меня. — Проходите, присаживайтесь. Мы сейчас договорим и затем с вами решим.

Затем он перевёл взгляд на меня и пригляделся, видимо, принимая какое-то решение.

— Вы слишком много пропустили, — сказал он мне, наконец, и снова потёр глаза, а я увидел замученного трудягу. — Наверное, всё-таки восстанавливать вас бессмысленно. Если только записать вас повторно на курс, но на это уже, скорее всего, не пойдёте вы.

— Николай Степанович, — проговорил я, беря самый серьёзный тон из возможных. — Я понимаю, что своей неявкой позволил думать, что отношусь к учёбе легкомысленно, — от такого вступления у декана брови полезли на лоб. — Но уверяю вас, что за последние дни я пересмотрел своё отношение и вообще стал другим человеком. Поэтому гарантирую, что подтяну знания по всем предметам, что пропустил, и сдам необходимые зачёты.

— Гарантируете? — он, видимо, хотел усмехнуться, но не смог. — Хорошо, — всё-таки он оказался неплохим человеком. — Если через две недели сдадите все нормативы, я допущу вас до экзаменов. Всё-таки следующий курс — последний. Найдите того, кто вам поможет всё подтянуть. Жду через две недели.

— Не надо никого искать, — вдруг подала голос Алиса, с интересом следившая за нами. — Я сама могу подтянуть молодого человека.

— Руслан Могучий, — представился я, повернувшись к ней.

— Алиса Рейтерн, — кивнула она мне. — Очень приятно. Если не сложно, подождите меня, договоримся, как будем заниматься.

— Ну вот видите, — проговорил явно довольный декан. — Всё само и решилось. Сложнее было бы, если бы ты полноценным магом был.

И вот эта фраза неприятно резанула по мне.

— А кто вам сказал, что я неполноценный? — хмыкнул я, поднимаясь. — У каждого своя ценность.

И, оставив озадаченного декана наедине с Алисой, вышел вон.

Из кабинета Николая Степановича Алиса вышла достаточно быстро, видимо, вопрос, который им надо было выяснить, оказался не слишком сложным. Или она торопилась снова увидеть меня. Как бы там ни было, я успел только восстановить в памяти все дисциплины, которые мне предстояло сдать и составить список необходимой литературы.

Алиса Рейтерн оказалась достаточно высокой, но всё равно была на полголовы ниже меня. Её огненно-рыжая макушка была как раз на уровне моих глаз. С другой стороны, она носила каблуки, потому без них оказалась бы ещё ниже. Впрочем, зачем мне это знание?

— Руслан Дмитриевич… — сказала она, подходя.

— Можно просто Руслан, — поправил я и продолжил слушать.

— Хорошо, — кивнула она, — Руслан. Я уже все свои предметы сдала, к экзаменам допущена, поэтому могу немного вам помочь наверстать материал. Когда вы готовы встретиться?

Я ещё раз окинул её оценивающим взглядом с головы до ног, чем вызвал её насмешливую улыбку. Но думал я в тот момент как раз о том, когда мог бы с ней встретиться. В шесть утра меня ждал на тренировку Святояр. Это часов до семи, потом душ и завтрак.

— Можем начать сегодня же, — произнесла она всё с той же улыбкой и тоном, словно говорящим: «Не смотри так, тебе ничего не светит». — Если вы, конечно же, найдёте время.

— Сегодня, к сожалению, не могу, — ответил я и увидел лёгкое разочарование на симпатичном лице. — У меня сестра в клинике на тяжёлой операции. — А вот завтра часиков в восемь утра я буду вполне готов к встрече.

— В восемь утра? — она приподняла бровь. — Вы уверены? Проснётесь?

— Безусловно, — ответил я, решив не говорить, что вставать мне придётся куда раньше. — Запишите адрес, пожалуйста.

И тут она даже немного в ступор впала.

— Полагаете, я к вам поеду? — удивлённо хлопая ресницами спросила она.

— У меня тихо, никто не будет мешать, — ответил я и едва сдержал смех, вспомнив утреннее нападение. — И вам понравится. Там есть замечательная полянка между вишней и грушей.

— Хорошо, — медленно проговорила она. — Только…

— Никаких рук, — ответил я, поднимая ладони вперёд.

Ох уж эти девушки, сначала всегда требуют что-то подобное, а потом обижаются, когда держишь своё слово.

Она записала адрес, и мы расстались. Упомянув сестру, я чётко осознал, что переживаю из-за неё. Возможно, перед тем, как ехать сюда, мне надо было заскочить в клинику, чтобы убедиться в том, что с Вероникой всё в порядке.

И ещё мне абсолютно точно был нужен ручной хронометр или что-то в этом роде. У трибунала, например, на запястье находился сложный прибор с цифрами и графиками. Мне же нужно было лишь отслеживать время. Очень неудобно оказалось не знать точного времени.

Я заскочил в библиотеку, взял необходимые материалы и пошёл на парковку. Чувство тревоги тем временем всё росло и росло, словно вот-вот должно было произойти что-то неприятное.