– Да, папа, сделаю всё, о чем попросишь.

– Грета, я показал твоё фото одним известным людям, они так загорелись тобой и захотели немного поиграть! – от его комментария я чуть не задохнулся.

– Поиграть?

– Они знают, что ты до сих пор девственница, и готовы заплатить неплохую сумму, если ты с ними переспишь.

– Ты совсем обалдел? Шизофреник! Идём, Грета, мы вернёмся в дом бабушки, – врываюсь в кабинет, как вихрь.

– Пасть закрыл, молокосос. Ты сначала заработай сам себе на хлеб, а потом рот свой вонючий открывай, – взял он меня за грудки, неужели у этого человека нет ни стыда, ни совести.

– Антон, ты иди… Мы с папой сами договоримся.

– Не соглашайся! Он сделает из тебя проститутку! Грета, – я так сильно кричал, но разве мои слова на неё подействуют?

Как вы думаете, как поступила моя сестра, она согласилась и когда я узнал, что её на протяжении недели трахали пять вонючих ублюдков, чуть с ума не сошёл.

– Грета, зачем ты пошла на это? Я не верю…

– Антон… Он пригрозил, что подожжет дом бабушки, а потом застрелит тебя.

– Мразь, я задушу его, – вышел из себя от ярости.

***

Уже мысленно смирился с её профессией, ежедневно проклиная отца. Был тихий вечер, как сестра как-то поинтересовалась.

– Эй, о чём задумался? – легонько толкнула меня в спину, отрывая от размышлений.

– Да так, не бери в голову. Тебе опять сегодня в ночь? – еле произнёс это, ведь речь идёт о борделе, где она спит с партнёрами отца.

– Через час буду собираться.

– Смотри, я тут нож прикупил…

– Антон, умоляю.

– Обещаю, он не почувствует боли, – злился я на этого ублюдка.

– Не надо… Скоро всё закончится и я сбегу. Я влюбилась, Антон!

– Да ну. И в кого?

– Он не такой богатый, как мы. Только не рассказывай отцу, а то он три шкуры с меня сдерёт…

– А бабушка знает? – неуверенно спросил я.

– Нет. Только ты. Но это не главное, я скоро стану мамой.

– Ты беременна?

– Да. Правда, здорово?

– Конечно, и ты ещё спрашиваешь! Ура, я скоро стану дядей…

– Тош, он ведь не узнает, ты поможешь мне сбежать? – искала у меня поддержку.

На следующий день, подогнал машину на задний двор, и я помог упаковать все её вещи. Я нарадоваться не мог, когда она покинула логово этой скотины, уже представлял, как стану совершеннолетним и брошу его к чертовой матери. Как такого козла не лишили родительских прав? Прошло ещё девять месяцев и наше счастье с Гретой закончилось. Это была среда, я вернулся после шестого урока, как в гостиной услышал крик…

– Я сейчас же разрежу твой живот и достану это отродье.

– Папа, нет.

– Потаскуха! Лишила меня бабла целых девять месяцев… Самая лучшая шлюха моего борделя.

Подбегаю к нему и со всей силы ударяю в челюсть, его нож отлетает в стену.

– Сукин сын, она беременна!

– Сейчас мы это исправим! – берёт он нож, да это грязная сволочь совсем с катушек слетела.

– Грета, беги… – пытаюсь справиться с отцом, а она отползает к двери. Мне удалось вырубить это чудовище. Пусть сдохнет тварь.

Выбегаю на улицу и завожу мотор машины.

– Антон, у меня отошли воды.

– Мать твою, что мне делать?

– В больницу, он порезал Сергея, и хотел убить собственную внучку, – стонала так сильно, а я боялся нарваться на гаишников, мало того, что я не совершеннолетний, так ещё и без прав. Но главное успеть. В больнице Грета сильно мучилась на родах, и через двадцать часов, родила прекрасную девочку. Открываю палату и вижу её измученный взгляд.

– Антон, она такая красивая… Я назову её Мией. Жаль, не увижу, как она повзрослеет.

– Нет, Грета, что ты такое говоришь?

– Мама, она меня уводит. Я настолько истаскалась в борделе, что видимо, не выживу.

– Нет, не оставляй меня… Я не смогу без тебя.

– Сбереги Мию. Умоляю, ради меня…

– Грета, нет! – рыдаю навзрыд, она умирает с ребёнком на руках, а я завыл, как раненый зверь. Малышка хнычет, какой ужас она больше никогда не увидит свою маму.

Бабушка не выдержала и через семь дней скончалась от сердечного приступа. И полноправным опекуном остался только наш отец, но ему не нужен был этот ребёнок. А я не имел право её воспитывать, потому что был несовершеннолетним. Пришлось приползти к нему на коленях и просить не отдавать её в детдом.

– Не делай этого. Я сам её воспитаю.

– Не получится, тебе еще нет восемнадцати. Поэтому этой грязи самое место в детдоме, где ей быстро мозги вправят.

– Я убью тебя, если ты это сделаешь.

– Сынок, а почему такое настроение? Ты ведь можешь всё исправить. Мы можем договориться. Так и быть я её оставлю, но за это мой любимый младший сынок будет работать на меня. Ты понял?

Ада

Слышу, как ветер завывает за окном, и сносит всё с такой силой, что становится не по себе. Ещё секунда две и я встаю, так тяжело открыть глаза, ненавижу понедельники. Разрешаю себе полежать ещё несколько секунд, а зря… Встаю от ужасного рингтона будильника. Не может быть! Уже десять часов. Представляю, как ругались бабушка с дедушкой. Чёрт, ну куда же подевались эти чёрные брюки? Придётся напяливать джинсы, которые я до трясучки терпеть не могу. Надеваю свой дождевик и стремительно подхожу к двери. Но замок заклинил… Поворачиваю ключ, и он там реально застрял, да чтоб его! Замок столетней давности. Никогда ещё так не злилась, а ведь сегодня обещали довольно важный семинар, который не рекомендуется пропускать.

– Ну, давай же! Ты никчемный кусок железа, – дергаю ключ, да так что сломала себе ноготь. Великолепно, надо запомнить этот день. Трясет до невозможности, придётся провести целый день взаперти.

Антон

Специально пришёл пораньше, чтобы встретить эту сучку у самого входа, так её не было ни на первой паре, а сейчас уже двенадцать. Она вообще собирается приходить в универ? Захожу в столовую, чтобы привлечь к себе внимание. Скидываю посуду на пол, да так, что чашки разбиваются вдребезги, плевать, когда я в ярости не могу контролировать себя.

– Где эта чёртова Ада? Я сейчас весь университет подожгу, если она не появится.

– Царёв, как вы смеете себя так вести? У девушки наверняка есть своя причина, это не повод устраивать хаос.

– Правда? Тебя забыл спросить, ублюдина с рыжими усами! Уткнись в свою тарелку, и жри свой суп, – от моего высокомерия профессор русского потерял дар речи, когда я взбешён, мне лучше не попадаться на пути.– Парни за мной. Пора навестить эту суку!

Обращаюсь к своим дружкам, не терпится свернуть шею этой гадине, до сих пор не могу простить её за то, что она сказала своим поганым языком про Мию.

– Царь, какого чёрта? Мы же не будем нападать на неё средь бела дня?

– Я хочу услышать жалкие крики пощады этой уродины. И никто меня не остановит, а если ты обосрался, можешь оставаться, – накидываю свой балахон и тороплюсь на улицу, где ветер раскачивал голые деревья, предвещая о приближении холода.

– И куда нам?

– Орёл, заброшенные дачи. Только приготовьтесь к шоу, сейчас только проверим дома ли бабушка с дедушкой. – Алло, да это Антон. Помните такого? Что случилось? Так вот волнуюсь, Ады не было в университете. Она что простудилась?

– Ой, сынок, мы поехали в город, я торговать, а дед другу решил помочь. Даже не знаю, что сказать, может и правда заболела, – говорит в трубку её бабушка, а наша машина уже проехала знакомые ворота с надписью «Орёл».

– Не волнуйтесь, я тут недалеко. Заеду к вам и проверю, – скидываю вызов, а сам чувствую вожделение.

– Сдалась она тебе, Антон! Больше заняться, что ли нечем?

– Ты на дорогу смотри, пока челюсть не разбил.

– Правда, Царь, у нас на примете есть много претенденток для изгоев, два месяца и сами к твоим ногам приползут и станут твоими зверушками, – говорит мне Ромик, они сидели с Сашей на переднем сиденье.

– Я смотрю вам обоим надо рыло начистить. Я хочу именно Аду… Эта тварь оскорбила меня и она непросто изгой, она сука, которая будет молить меня о пощаде, а потом я её задушу.