– А разве он страдает? – задаёт вопрос Ада, и смотрит на меня, а я чувствую странное покалывание в области сердца.

– Ты ошиблась, Мия, она не моя принцесса! – разрываю наши руки, и увожу малышку с собой…

Ада

Было гораздо проще, когда я его ненавидела. А сейчас, когда каждый день этот бездонный мир серых глаз высасывает всю мою энергию, я готова зареветь от странного чувства, которое внезапно зародилось в моем сердце. Все лекции наблюдала, как он держит её на коленях, и здесь мне представился другой Антон. После лекции профессор попросил зайти меня в актовый зал, чтобы обсудить идею для танца, очень боюсь предстоящего выступления. Идём вместе с Лерой, она должна была отнести декорации, как я столбенею… Дверь в зал открыта, а дальше, я вижу юношу за белым роялем. Солнце освещает его, и у меня по коже проходятся мурашки, а когда его пальцы касаются клавиш и раздаётся мелодия, я чуть не падаю в обморок.

– Это Царёв там на сцене?

– Да ты правильно поняла, – отвечает мне Лера, будто давно знает про его увлечение.

– Но это невероятно, он, же монстр, а так отдаётся звукам мелодии, – ошарашено сказала я.

Антон дотрагивался до клавиш, будто их ласкал, и с каждой нотой я влюблялась в этого принца из злой сказки. А почему злой, потому что он чудовище, но, то как он исполнял эту музыку, пробивало моё сердце насквозь. Это так трогательно он играл такую душераздирающую мелодию, а потом, когда его глаза встретились со мной, поняла только одно. Я бесповоротно влюбилась…

Ада

Уже позабыла про все его ужасные поступки. Для меня он был принцем, который вкладывал всю свою душу в эту мелодию.

– Глаза не сломай, – его ехидный комментарий всё разрушил, когда он со всей силы закрыл крышку от пианино и направился ко мне.

– Корону сними. С чего бы мне смотреть на тебя? – справляюсь с диким волнением, только бы снова не посмотреть в его серые глаза, которые в последнее время имеют на меня определённое влияние.

– А как по-другому? Все зверушки сходят с ума от Антона Царёва.

– В сотый раз повторяю тебе… Я не собираюсь ей становиться, – заметила за собой странную особенность, когда он совсем близко, сердце колотится, как припадочное, и меня пугают эти ритмы.

– Эх, Ада, тебя же предупреждали… – снимает с себя балахон и предстаёт передо мной в одной футболке, вспоминаю насколько примечательный у него торс.

– Да точно предупреждали, что я буду иметь дело с королём, который в итоге окажется жалким дерьмом, – решаюсь ему отомстить за похабное поведение.

– Ты так и не поняла в чем суть изгоя. Давай, расскажу тебе подробнее, – хватает меня за волосы и принимается шептать, а я будто попадаю под гипноз.

– Убери свои руки.

– Тише, ты же ещё не узнала главного. Сначала изгоя унижают, оскорбляют, а потом наступает момент, когда король проявляет к затравленной девице заботу, показывая, что она особенная… А эта дура без памяти в него влюбляется, и делает ради него всё, о чём он только попросит. Так что ты проиграла, – оставляет нежный поцелуй на моей шее, а я будто ждала, что он сейчас приласкает меня.

– Нет, я никогда в жизни не влюблюсь в такого самодовольного крети… – не успеваю договорить, как он начинает ласкать языком мою нижнюю губу, будто дразнит перед поцелуем, а я уже совсем потеряла голову.

– Проси, скажи Антон поцелуй меня, ты вся горишь.

– Нет.

– Давай, Ада, я ведь прав. Знала бы ты, как бьётся твоё сердце. Влюбилась в самого плохого парня в городе. А знаешь, что будет потом? Чувства будут разгораться сильнее и ради всех моих ласк, ты будешь делать всё, что я скажу. Потому что все зверушки одинаковые, – с бешеной скоростью впился в мой рот, и я ответила ему. Закатила глаза, и почувствовала, как сердце успокаивается, оно бьётся вместе с ним в унисон. – Какое дыхание, не думал, что ты так сильно в меня втрескаешься.

Уходит, а я чудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. Интересно, что Лера может подумать.

– Вот почему все засранцы, такие красивые?

– Ненавижу его… – хочу собрать волосы в резинку, как она принимается развешивать декорации.

– Мне можешь не вешать лапшу на уши, это очевидно, что ты влюбилась в него. Но я тебя не виню, так было с моей сестрой.

– Твоя сестра зверушка?

– Да, теперь спит со всеми, только бы получить его любовь. Не спорю, он, конечно, щедрый и платит большие деньги, но становится проституткой ради такого морального урода, это слишком несправедливо.

– Это ужасно, он забрал её волю, – критично я отнеслась к подобной ситуации.

– Именно… Ведь на первый взгляд тебе кажется, что он такое чудовище, а когда то самое чудовище надевает маску принца и идёт на какой-нибудь самоотверженный поступок, ты теряешь дар речи. Помнишь, в тот день на глазах всего универа отвёз тебя в больницу, и заплатил за лечение.

– Ну да, я думала, он проявил жалость и сострадание.

– Глупышка! Это трюк, чтобы заманить несчастную дурнушку. Ада, ты сама того не замечая, постепенно надеваешь ошейник, который он для тебя приготовил

– Нет, я не стану такой. Да, как можно трахаться со всеми этими ублюдками? – возразила ей, отстаивая свою позицию.

– Когда ты влюблен, и не такое можешь сотворить. В тот вечер Аля не ждала, что Царёв на глазах у всего универа подарит ей цветы, а потом всего лишь попросит раздвинуть ноги перед его друзьями. Тем самым ему доказать свою любовь… И в итоге новая шлюха для гарема готова, как ни крути, все они сделали это добровольно.

– У меня нет слов… Это как наркотик, который желают наркоманы, и ради него готовы убить, ограбить, или пойти на преступление.

– Великолепное сравнение… А доза, именно Царев, – согласилась она.

– Он поплатится за все невинные души.

– Тебе не справится с ним, потому что он уже почти победил.

– Мы это ещё посмотрим, – с тревогой в голосе покидаю зал, и мне ещё предстоит танцевать с этим придурком, завтра же откажусь от этого выступления.

Всю ночь мерещилась его хитрая улыбка. Знаю, просто нужно держаться от него подальше. Чёрт, я ведь не стану ради него очередной шалавой. Утром в университете, захожу в раздевалку и слышу вздохи, переходящие в стоны. Царёв прижимает к стене Машу и беспощадно трахает, а я будто превратилась в статую, стало так больно, будто всё тело парализовало.

– Ты мне надоела. Дрянь! – брал он её так жёстко, что я случайно уронила куртку, и тем самым привлекла его внимание. Продолжает в неё входить, и смотрит с вызовом.

– Смотрите, Ада ревнует… Иди к нам, вы же подруги. Буду по очереди входить в ваши дырочки, – говорит с полным безразличием, а я нет бы кинуть злобный комментарий, просто ухожу в туалет и рыдаю навзрыд, как можно было втюриться в этого гада.

Он ведь обладает самыми низкими качествами, а я млею лишь от одного его взгляда. Кое-как настраиваю себя на лекции, благо этот придурок не привязывался ко мне целый день, на большой перемене захожу в столовую, где наблюдаю такую картину, Царев вместе со своими друзьями занимают места около окна, а две зверушки забираются под стол, и по очереди сосут его член, в душе я потихоньку умирала. А ведь раньше совсем не придавала этому внимание, а сейчас так больно… В тарелке остывший суп, снова пропал аппетит, так было, когда мамы не стало. Я едва сдерживаю слезы, молча, ставлю на поднос всю свою еду, и несу на мойку…

– Ада, ты ведь совсем ничего не поела! – возмущается тётя Роза.

– Я не хочу… Вы простите, совсем кусок в горло не лезет, – произношу это, как жестокая мужская рука схватила меня за волосы.

– Опять твои гребаные голодовки? Я сейчас же позвоню дедушке с бабушкой, – Царев причинял боль такую сильную, но она никогда не сравнится с душевной.

– Отпусти, идиот, это моя жизнь.

– Хочешь подохнуть? Пустоголовая анорексичка, – приближает свои губы, а я сломалась и заплакала…

– Лучше умереть, но никогда не видеть твоё лицо, – пытаюсь вырваться, все учителя уставились на нашу перепалку, но никто не захотел вмешиваться.