– Располагайтесь, куколки. Только нормальной жрачки у меня нет, сами понимаете. Сегодня уже не пойду, но завтра смогу притащить что-нибудь. На улицу не выходите, дом на охранке. В подвал любопытные носы не суйте. И ещё. Из-за вас я голодным остался, поэтому придётся кровушкой поделиться.

– Что? – испуганно отшатнулась в сторону выхода, рефлекторно касаясь пальцами шеи.

– Не, Мышонок, извини, но твою кровь я пить не стану, – усмехнулся в ответ Артем и скинул с себя толстовку, обнажая болезненно худое тело. – На кухне есть все необходимое. Да не ссы, подруга, я много не возьму, – это уже было сказано Алле, которая казалось, до сих пор не могла поверить в происходящее.

Странно конечно. В нашем мире это естественное явление, но когда подобное касается близких и знакомых, непроизвольно приходишь в ужас.

– А чем тебе Таткина кровь не по вкусу, а? – настороженно спросила, и я покраснев отвела взгляд.

Я ведь так и не рассказала подруге о том, что беременна, правда, думала, что она обо всем уже догадалась сама, но видимо это было не так.

– Да в ней чего только не намешано. И как тебя угораздило-то, мелкая? Ты ж такая тихая, правильная была… Поцелуя и то выпрашивать приходилось, а тут такое.

Вампир явно издевался, а может злился, что не он стал первым. Да и плевать. Он меня бросил и не имел никакого права осуждать!

– Ребят, я чего-то не понимаю? – влезла в диалог Алла и, нахмурив брови, посмотрела на меня.

Ее примеру последовал и Артём, которому тоже явно было интересно, каким образом тихая невзрачная девчонка залетела от оборотня и пустилась в бега.

– Ты меня бросил, Артем, забыл? Свинтил, когда я понятия не имела, как жить дальше! Я любила тебя, а ты изменял мне с Аллой, хотя, наверное, не только с ней. У меня не было другого выбора, ясно? Мне его попросту не предоставили! Райский просто берет то, что ему нужно, не спрашивая разрешения…

– Погоди… ты от вожака оборотней, что ли залетела? Серьёзно? Так это о тебе весь вампирский улей жужжит без остановки! – расхохотался и плюхнулся на диван, при этом глядя на меня так, будто мы не знакомы. – Никогда бы не подумал, что ты и Райский…

– Агата, это правда? – рядом с вампиром присела и Алла, но на ее лице не было и следа от веселья, кажется, девушка пребывала в ужасе от услышанного.

– Это долгая история, и я не хочу ее сейчас рассказывать. Я едва стою на ногах. Меня тошнит, у меня кружится голова, и я пошла спать, – отмахнулась от предстоящих вопрос и пошатываясь поплелась в сторону спальни.

Конечно, было глупо доверять вампиру, пусть им и оказался хорошо знакомый парень, но сил не осталось. Правда. Перед Аллой и Артемом я храбрилась, как могла, но стоило оказаться в одиночестве, слёзы сразу хлынули из глаз. Я не знала, почему именно плачу. Наверное, от всего понемногу. Мне было страшно за себя, за ребёнка. Я не знала, что буду делать дальше. Переживала за Аллу, которую впутала в эту историю с побегом. Еще жалела себя, потому что реально самочувствие было ужасное. И скучала по брату.

Кое-как добралась до кровати, уже не различая обстановки вокруг, и повалилась на постель без сил. Закрыла глаза и, проглотив очередной приступ тошноты, погрузилась в спасительную темноту.

Проснулась я от того, что услышала громкий крик Аллочки. Резко подскочила на ноги и чуть не свалилась на пол от слабости и головокружения. Облокотилась о стену и подобно сомнамбуле поплелась к выходу из спальни, готовая спасать подругу. Спасатель из меня, конечно, был так себе, но другого Алла вряд ли дождётся.

Подругу и вампира я нашла в гостиной. Девушка стояла позади дивана и вытянутой перед собой рукой держала настольную лампу. Артем, сгорбившись и оскалившись, стоял напротив и уже готовился перепрыгнуть через спинку мягкой преграды и напасть на свою жертву.

– Не смей! – вскрикнула я, но оторваться от стены сил не хватило.

– Тат, ты чего? Совсем плохо? – подскочила ко мне Алла, отбросив свое оружие в сторону.

Рядом нарисовался и Артём, который рассматривал меня с нескрываемым любопытством.

– Что происходит? Он напал на тебя? – осмотрелась и отметила, что следов борьбы в гостиной не было, как и испуга на лице подруги.

– Напал? Да сдалась она мне, – фыркнул вампир, махнул рукой и скрылся за дверью кухни.

– Мы просто болтали. Он вспомнил, как в детстве я щекотки боялась. А я ведь и сейчас ее до смерти боюсь. Извини, я не хотела тебя разбудить или напугать.

– Щекотки? Он тебя пощекотать хотел? Не покусать, не убить, не загрызть, а пощекотать? – вспыхнула и оттолкнула девушку от себя, понимая, что меня прямо трясет от злости.

– Что с тобой? Мы ведь просто шутили… – несмотря на мой протест, Алла все-таки подхватила меня под локоть и помогла присесть на диван.

– От волчары своего опылилась. Тоскует по нему вот и бесится, – сумничал Артем, когда вернулся в комнату со стаканом крови в руке.

– Не болтай ерунды, кровосос, – рыкнула на него Алла, а я накрыла лицо руками и заплакала.

Чертов вампир был прав. Я скучала по Кириллу. Безумно. Даже когда не думала о нём, все равно ощущала в душе тоску. Не хотела его видеть, но при этом всем сердцем ждала, что он меня найдёт, прижмет к груди и пообещает, что никогда не бросит. Умом я понимала, что Кирилл ищет меня не для всей этой сопливой ерунды. Он просто хочет вернуть свое по праву, хочет получить ребёнка, от которого отказалась, а я не могу сердцем принять то, что мой любимый скоро женится на этой суке Ксю.

– Слушай, Агат, твой организм истощен. Ещё немного и ты – либо умрёшь сама, либо потеряешь ребёнка. У меня есть немного сыворотки. Я смогу достать ещё. Она поможет, наполнит тебя нужными силами, но… сама понимаешь, у всего есть цена.

Артем отставил стакан на столик и присел передо мной на корточки. Когда его холодные словно лёд пальцы коснулись моей руки, я вздрогнула, но прикосновений не разорвала.

– У меня ничего нет. Ни денег, ни дома, ничего… – прошептала, глядя прямо в глаза вампиру, который, несмотря на свое происхождения оказался вполне нормальным.

– Я не это имел в виду. Райский на тебе метку не поставил, не присвоил, а значит, на твою жизнь ему плевать, несмотря на совместимость. Сыворотка поможет выносить ребёнка здоровым, но на тебе это в итоге может отразиться негативно.

– Нет, она не станет…

– Алла, подожди ты. Дай сказать. Мышонок, я хочу, чтоб ты знала, что я несмотря ни на что тебя не брошу. Всегда буду рядом, даже если ты… изменишься внешне, понимаешь?

– Смешно слышать от тебя такие обещания, Артём, – оттолкнула от себя руку парня и отвернулась, испытывая во рту горечь разочарования.

– Я был вынужден тебя оставить. Ты бы просто не вывезла… Родители погибли, маленький брат на руках и я… ходячий мертвец.

– О чем ты?

– О том, что жить мне оставалось считанные месяцы. Болезнь вспыхнула неожиданно и прогрессировала с огромной скоростью. Родители с лучшими врачами консультировались, и все руками разводили и советовали смириться. Но моя мать не смирилась, за что я и не могу ее простить. Из-за нее я стал таким! Уродом, вынужденным выходить на улицу лишь ночью и то в специально отведенных для таких тварей местах. Наша семья не бедствовала, но теперь лишилась всего, что имела. Мать отдала все сбережения, продала дом, машину, квартиру в центре города и заставила отца продать бизнес, чтобы оплатить мне перерождение. Ее предупреждали, что человек с таким диагнозом как у меня процентов на 80 не выкарабкается, застрянет в промежуточной форме одичалого, но убитая горем женщина утратила разум. Я пытался ее отговорить, даже сбежал, но меня нашли и доставили в улей, где инициацию провел один из приближенных Демьяна. Одичалым я, как видите, не стал, но и до нормального вампа не дотянул. Вот так вот.

В гостиной повисло долгое молчание. Артему видимо больше нечего было сказать, а мы с Аллой пытались переварить услышанное. Тёму было жаль. Очень. Ему навязали жизнь, которую он никогда бы не выбрал для себя сам. В этом мы с ним похожи, но давать какие-то обещания и гарантии я сейчас была не готова.