— О Господи! Вы воевали?
— Совсем немного, миссис Бовари.
— Извините за бестактность, а кем вы приходитесь Эмили Беккер?
— Племянником.
— Что⁈ — глаза у женщины невероятно округлились.
— Эмили — незаконнорожденная дочь моего дедушки Гаррисона Мельбурна. Он пожелал, чтобы я взял опекунство над девочкой.
— Вот это новости…– покачала головой женщина.– Нет, определенно… эта проныра оказалась еще и дочерью самого богатого человека в Портсмуте…
— Проныра?
— Сэр, прошу извинить меня. Но у девочки и несносный характер. Честно скажу. Ее мать была ветреной особой, в молодости танцевала в «Виден-холле», где ее и подцепил сэр Мельбурн, устроив к себе служанкой. Но что Эмили незаконнорожденная дочь старого виконта Мельбурна — я ей-богу не знала… вот это новости…
— Как у Эмили с учебой?
— Отвратительно. Она научилась читать и писать, и на этом решила остановиться. Но пожалуй… у девочки имеется некоторая склонность к шитью. Но самая большая проблема Эмили — ее несносный язык. Она всегда говорит то, что думает.
— Значит она честная.
— Я всегда учу воспитанниц: прежде чем говорить что думаешь, подумай, что говоришь… ох и достанется же девочке в жизни…– вздохнула мадам Бовари.– Но ничего, думаю два-три года потерпите, а после выдадите ее за какого-нибудь морского офицера…
С лестницы спустилась девочка-подросток с небольшим желтым чемоданом.
— О господи, Эмили, ты так быстро собралась.
Я посмотрел на девочку. Довольно мила. Голубые глаза, слегка вздернутый носик, тонкие губы и темно-русые волосы до плеч. Вязанная кофточка висела на девочке слегка мешковато, а длинная серая юбка в складочку почти касалась пола.
— Итак…– девочка тоже внимательно посмотрела на меня.– Похоже объявился наш набоб из Индии… Так вроде ничего, но я почему-то представляла вас по моложе…
— Вот видите,– печально вздохнула мадам Бовари.
— Эмили, мы покидаем пансионат,– строго произнес я.
— Вау! Наконец то я уезжаю из этого зверинца… мистер…
— Мистер Мельбурн.
Я вытащил из бумажника двадцать шиллингов и протянул хозяйке:
— Прошу, мадам Бовари, купите сегодня сладости, угостите воспитанниц… а себе хорошего вина.
— Благодарю, мистер Мельбурн! — улыбнулась женщина.– Какой щедрый мужчина! Настоящий джентльмен…
Я растрогался, поцеловал руку хозяйки пансионата и подхватил чемодан Эмили.
— Прощайте тетушка Бовари,–Эмили надела и застегнула пальто.– Надеюсь со временем вы все же охомутаете какого-нибудь престарелого вдовца из нижнего города… не все же одинокой кукушечкой куковать…
Эмили взяла меня под локоть, подмигнула слегка опешившей хозяйке, и мы быстро вышли на улицу.
— Мистер Мельбурн, а где наша четверка и красивая черная карета?
— Вообще-то я пришел пешком. Здесь всего две мили до дома.
— Не знаю как у вас в Индии, сэр, но в Британии так точно не принято.
Девчонка без всякого стеснения окликнула извозчика.
— Сюда, кэб!
Когда приехали в особняк, Эмили сразу заняла самую большую спальню и спросила:
— Сэр, а куда подевались каланча Паркер?
— Не знаю. Наверное, ушла на рынок. Эмили, ты ведешь себя как портовый матрос… Послушай, я кое-что хотел рассказать.
— Я и так все знаю. Старик Мельбурн поведал за месяц до смерти. Он завалил на кровать мою мать пятнадцать лет назад и в итоге на свет появилась милая Эмили. Старый виконт почему-то вспомнил об этом почти на смертном одре… а ведь с его большими деньгами можно было излечить мать от чахотки…
— Гаррисон Мельбурн просил, чтобы я взял над тобой опеку и воспитал как достойную мисс…
— Ты — внук старика. А значит, приходишься моим племянником. Как тебя зовут, мистер?
— Джеймс.
— Хорошо, Джей. Думаю, мы найдем с тобой общий язык…
Глава 5
Утром меня встретил за калиткой новый грум[1] Деррик. Шустрый невысокий метис лет двадцати пяти. Пока мы ехали к судоверфи, он почти всю дорогу нахваливал свой четырехколесный крытый шарабан[2] с мягкими сидениями и немецкими амортизаторами. Но больше всего Деррик восхищался Яриком, молодым жеребцом вороной масти. Грум наверняка готов был поспорить с любым горожанином, что его экипаж лучший не только в Портсмуте, но и во всей южной Британии.
Возле судоверфи шарабан остановился. Я спрыгнул и кивнул:
— Деррик, приедешь в три часа.
— Сэр, я лучше подожду здесь. Вдруг вам понадобится уехать раньше. Отныне и я, и мой экипаж — полностью в вашем распоряжении.
— Послушай, приятель, мы так и не договорились об оплате…
— Мистер Мельбурн, ваш дедушка платил двенадцать шиллингов в неделю. Это меня вполне устраивало.
— Хорошо, Деррик. Значит договорились.
Я неторопливо, будто индийский крез, прошелся и осмотрел свои владения. Два небольших фрегата стояли в доках. На одном корабле повреждения были довольно значительные. Рабочие меняли фок-мачту, перешивали борта и возводили надстройку на корме. У каменного причала стояли три корабля. Один из фрегатов, похоже, совсем недавно прибыл. Грузчики перевозили по мосткам на тачках тюки и ящики, осторожно складировали на причале, и после проверки портовым контролером, доставляли все к крытым амбарам. На запряженных подводах подтаскивали длинные просмоленные бревна к мастерским. Стоял привычный портовый шум, крики и ругань рабочих. Ко мне неторопливо приблизился мужчина в котелке, широкоскулый, с густыми черными усами:
— Сэр, вы кого-то ищете?
— Скажите, кто управляет этой судоверфью?
— Виконт Гаррисон Мельбурн почил полтора месяца назад. Временный управляющий пока мистер Браун.
— Сэр, немедленно проводите меня в Управление, теперь я ваш новый хозяин!
— Позвольте…
— Я Джеймс Мельбурн. Внук Гаррисона Мельбурна.
— О Господи! — усач быстро снял котелок и учтиво поклонился.– Прошу извинить, виконт. Как же я сразу не признал в вас наследника Гаррисона Мельбурна… Меня зовут Джон Баккер, я инженер на судоверфи. Пойдемте, сэр, я немедленно провожу вас…
В приемной сидела грудастая молодая брюнетка, насколько я успел заметить, наверняка испанских кровей. Она привстала и слегка поправила темную прядь. Ее большие черные глаза наполнились неподдельным интересом.
— Молли, это виконт Джеймс Мельбурн,– произнес портовый инженер.
Девушка ослепительно улыбнулась:
— Виконт Мельбурн, рада что вы, наконец, вернулись в Портсмут. Ваш дедушка Гаррисон много рассказывал о вас…
Интересно, что старик мог рассказывать, если не видел внука двадцать два года?
Из кабинета выскочила заплаканная женщина в длинном сером платье, и быстро взглянув на нас, поспешила вниз по лестнице.
— Джон, можете возвращаться на судоверфь,– кивнул я инженеру.– Благодарю, что проводили…
Я без стука вошел в просторный кабинет. В большом кресле сидел темноволосый мужчина лет сорока пяти. У него были чрезвычайно густые брови, глубоко посаженные глаза и довольно суровые черты лица.
Брюнет слегка приоткрыл рот, наверняка хотел отчитать, что я вошел без стука. Однако сразу оценив мой внешний вид и уверенность, просто произнес:
— Сэр?
— Джеймс Мельбурн.
Управляющий подскочил как пружина и вытянулся. Он оказался почти на пол головы выше меня и довольно крепок телом.
— Уильям Браун,– брюнет протянул руку и после рукопожатия сразу отошел от хозяйского кресла.
Я вальяжно присел и строго взглянул на управляющего.
— Сэр Уильям, я только позавчера вернулся из Индии, унаследовал судоверфь и фрегаты дедушки. Рассказывайте, как нынче обстоят дела.
Управляющий задумался и свел густые брови к переносице.
— Мистер Мельбурн, скажу честно. Дела сейчас идут не очень. Послезавтра в Портсмут прибывает Оливер Томсон, председатель Южно-Торговой Британской компании. И похвастаться нам, честно говоря, совершенно нечем…
— Присаживайтесь и расскажите все более подробно.
Уильям кивнул и присел на стул.
