– Есения! Есения, вы меня слышите? – Татьяна Яковлевна тянула из её рук заявление. – Вы правы, выздоравливайте. Но, к сожалению, прямо сейчас мы вам не сможем выдать расчёт. Вас не затруднит подойти завтра после обеда?

– Конечно, спасибо большое! – Есения радостно шагнула к двери, но неожиданно вспомнила про банкет: – Ой, извините, а в понедельник можно?

– Без проблем, как вам будет удобнее.

Да, жаль, что у неё во лбу не встроена камера. Смешение неподдельного ужаса и подобострастия в деланной улыбке неподвластно ни одному искусственному интеллекту в мире!

Преодолевая длинный коридор, Есения справилась с эмоциями. Спасибо, конечно, Егору за то, что приехал и помог в решении наболевшего вопроса, хотя и невольно. Но не вешаться же из-за этого ему на шею. Она сдержано извинилась за опоздание, в глубине души пообещав себе, что весь вечер будет изображать паиньку. Она тогда ещё не знала, что судьба приготовила новые испытания для её и без того расшатанной психики.

Когда они проезжали через шлагбаум, Есения обратила внимание на лысого смешливого охранника. Ей показалось, что он как-то странно ухмылялся, разглядывая её. Но Егор даже не взглянул в его сторону, поэтому она тоже перестала думать об этом. Около его дома стоял припаркованный серебристый Мерседес. Она заметила, как Егор одними губами прошептал: «Приехали», видела кивок Константина. Но не рвать же на себе волосы, если даже она и явилась причиной невежливого опоздания. Хотелось верить, что приглашённый старый добрый друг и не станет обращать внимания на подобные мелочи.

– Прошу прощения за опоздание! – начал Егор, входя в комнату.

Шедшая следом за ним Есения почувствовала, как он напрягся, увидев развалившуюся в его кресле лохматую тётку. Та подскочила, фривольная улыбка сменилась испугом. Боги, да это же Елена!

Как сильно она изменилась за последние полгода! Тогда в кафе Елена походила на сморщенную прошлогоднюю картофелину, случайно забытую в погребе. Некогда сгорбленная и затюканная фигурка выпрямилась. Сначала Есении показалась, что она стала даже выше ростом. Но нет, оказывается, Лена напялила высоченные каблуки. Егор говорил, что она ему готовит еду. Интересно, как это у неё получается на таких-то ходулях? Есения вспомнила, что той нет ещё и шестидесяти. Сейчас Елена выглядела довольно ухоженной. Ну, и зачем весь этот цирк? Зачем он вообще её пригласил? Попросил бы Лену, изобразить радушную хозяйку, тем более, что это почти так и есть. От злости у Есении похолодели коленки, она с ужасом вспомнила про позорную, ползущую всё ниже и ниже стрелку. Хорошо, хватило ума выстоять с гордо поднятой головой, хотя от стиснутых крепко зубов заложило уши.

– Надеюсь, моя экономка была достаточно любезной? – улыбнулся Егор гостям. – Благодарю, вы свободны! Константин отвезёт вас.

Лицо Елены приобрело цвет гранатового браслета, занимавшего центральное место на столе. Есения успела окинуть его профессиональным взглядом, пока Елена шествовала к выходу.

– Позвольте представить вам мою давнюю подругу, – обратился Егор к гостям. – Есения!

– Очень приятно, Виктор! А это моя супруга, Роза! – он протянул маленькую руку с явно профессиональным маникюром

Есения подумала, её шершавым, огрубевшим в школьной столовой рукам тоже не помешал бы хороший специалист. Жаль, к завтрашнему банкету она уже не успеет. Но встретившись взглядом с карими пытливыми глазками, она позабыла и о стрелке, и о маникюре. Да, как ты посмел вообще, господин Горский, выставить её полной дурой! Она не позволит так с собой обращаться! Однако при взгляде на Егора, она подавилась собственными мыслями. Правильно же, на то и рассчитано: она закатит сейчас истерику, и всем сразу станет ясно, что у неё серьёзно нарушена психика. Хорошо, она найдёт способ отомстить ему позже! Есения улыбнулась Розе и после приглашения хозяина к столу, первая заняла место.

Егор наполнил бокалы красным вином. Едва дождавшись окончания тоста Есения выпила до дна. Плевать, что по этикету так не принято! А принято приглашать в дом психиатра, с которым она не пожелала встретиться вчера в стенах его рабочего кабинета? Он считает себя самым умным? Или самым хитрым? Или думает, она слепая и не обратила внимания на фотографию доктора на огромном стенде в коридоре? А она обратила. Потому что у этого доктора выражение лица, как будто он самый умный в целом мире. Как будто видит вашу душу без рентгена и всё-всё-всё про вас знает. Ладно, она высидит эту каторгу до конца и сбежит при первой же возможности. А потом добавит номер Егора в бан и его самого забудет навсегда, как самый страшный кошмар в своей жизни! Наверное, Роза заметила, её злость, потому что подняла свой почти полный бокал и протянула Есении, предлагая чокнуться. Егору ничего не оставалось, кроме как подлить ей вина. И нечего сверлить её взглядом, она вольна пить столько, сколько влезет, а если не нравится пусть идёт тёмным лесом! Они с Розой чокнулись и, проигнорировав мужчин, выпили. В этот раз Есения отпила совсем чуть-чуть, потому что планировала выйти отсюда всё же на своих ногах.

После откровенного игнора мужчины заговорили о делах. Интересно, но выяснилось, Егор действительно оказывал психиатру содействие в открытии частной практики. Ну, по крайней мере, если они и играли, то чрезвычайно убедительно. Когда уговорили вторую бутылку вина и покончили с горячим, Егор предложил Виктору Гавриловичу выйти покурить.

Есения вспомнила, что раньше он не курил, но решила прояснить этот вопрос позже, потому что у неё намечено более важное дело. Возможно, конечно, именно жена играет роль основного собирателя информации. Всё равно плевать, любой женщине понятна степень её конфуза.

– Может быть, стоит уже накрыть к чаю? – начала она издалека.

– О, конечно, с удовольствием вам помогу.

– Прошу вас, не надо! – Есения изобразила смущение. – Я порвала колготки, чувствую себя весьма некомфортно.

Роза с пониманием кивнула.

– Я быстренько переоденусь, а заодно, организую чай. Что предложить вам, чтобы вы не скучали?

– Предложите мне мой телефон, – Роза подмигнула и прошла к дивану за сумочкой. – Не перестаю удивляться, как люди жили раньше без этой маленькой штуковины. Сейчас в нём сосредоточены практически все интересы человека. Не хочешь общаться с друзьями, играй или читай. Он заменил сорок восемь книжных полок.

Есения согласно кивнула. Конечно, Роза сильна преувеличивала, но по сути всё верно. Собрав со стола грязные тарелки, она унеслась на кухню. Поставила чайник, нашла заварку и поднялась наверх. В доме Горского у неё когда-то была собственная комната. Конечно, вещей в ней сейчас не осталось, но колготки-то она снять может. Придётся ходить с голыми ногами, хорошо после лета они хотя бы перестали отливать синевой. Распахнув дверь, она на ходу стянула колготки, свернула их тугим узлом. резко ворвалась в санузел, собираясь выбросить их в корзину для мусора, а заодно освежить лицо и заорала. Елена испуганно отскочила от шкафчика с умывальными принадлежностями, бочком-бочком выскользнула в коридор. Есения услышала топот на лестнице.

– Ты ещё здесь?! – гремел Егор. – Отвези её уже, в конце концов! – это уже, наверное, Константину. – Сеня, с тобой всё в порядке?

Есения ничком повалилась на кровать, сотрясаясь от бурных эмоций. У неё ещё был шанс изобразить рыдания, но сознание отчаянно сопротивлялось трагически воспринимать происходящее. Она слышала, как Егор прикрыл дверь и вернулся к кровати. Правильно, а то не ровен час, психиатр неверно диагностирует её истерику. Она перекатилась на спину, короткое платье открыло чёрные гипюровые трусики, слишком красивые, чтобы стыдливо прикрываться. Есения подняла ноги и рывком притянула растерявшегося Егора к себе. Не дожидаясь возражений, она перекатила его на спину и оказалась сверху.

Ничего, гости сами себя развлекут минут двадцать, не маленькие.

Есения с удовольствием потянулась под одеялом. Как кошка вытянула ноги и улыбнулась, вспоминая вчерашний спонтанный секс с Егором. Она у него не осталась, и к себе не пригласила. Он так очаровательно растерялся от её выходки. А Виктор с Розой их всё-таки дождались. Ясно, что ни о какой дружбе речи не шло. Виктору нужна была помощь в открытии собственного кабинета, Горский воспользовался ситуацией и пригласил его на консультацию домой. Пусть болтает о ней теперь сколько угодно, ей всё равно.