Она ушла в здание, куда два конвоира уже повели вереницу девушек, а я с трудом сдержалась, чтобы не выдохнуть с облегчением. Я прошла ещё один экзамен. Спасибо, Саид! Пусть тебя на адской сковородке разок перевернут на другую сторону!

– Увидимся в номере у чемпиона, – Расул взял меня грубо за задницу, – хочу опробовать твои супер техники тренировки!

Он приобнял меня за спину, чтобы я заходила в здание, а я закусила свой язык, враг мой, чтобы не заорать в голос от мысли, что этот бугай вместе с чемпионом будет со мной делать.

Расул подталкивал меня перед собой, ведя за группой девушек и Адель по длинным тесным коридорам, куда-то вглубь здания или уже даже за его пределы. Вдалеке слышался приглушённый шум, будто сотни голосов орут хором и гремят железом о железо. Похоже, мы шли в сторону арены для боёв, где в самом разгаре было кровавое действо.

Через ещё пару поворотов мы вышли на высокие металлические мостки, идущие почти под потолком огромного ангара, заставленного многоярусными трибунами, на которых бесновались и кричали люди, одетые в тюремную форму. Заключённые неистовствовали в ожидании начала боя. В самом центре располагалась, огороженная сеткой квадратная арена, освещённая прожекторами с потолка. Пока она была пуста, но тёмные пятна по всей поверхности грязно-серого пола, однозначно намекали на кровавую жертву, принесённую этой толпе.

Я подняла глаза, увидев блеск чуть в стороне. Ближе к крыше ангара нависало ложе с панорамными сверкающими стёклами. Здесь, скорей всего располагались те самые «богатые ублюдки», о которых говорил Карим. Хозяева боёв или начальник колонии. Часть девушек и, может быть, даже я, окажусь там.

Но глядя на пятна крови на арене, это уже не казалось таким уж страшным.

Мы спустились по железной лестнице в самый низ. Нас с другими девушками согнали в небольшую комнату перед ареной, откуда через решётку была видна вся её поверхность, будто нам давали возможность тоже полюбоваться на бой. Конвоиры разделили нас на две группы и выстроили вдоль стен. Мы кого-то ждали.

Я закусила губы, тут же вспоминая про помаду, которую неплохо было бы оставить на губах. Хотя… Какая к чёрту помада, если меня сейчас разорвут на части?! Почти все девушки опасливо жались к стене, из-за двери послышался топот и звон.

Распахнулись сразу две двери, одна в шумный зал, а вторая напротив неё из тёмного коридора. И из него показался строй ведомых охранниками с автоматами полуголых заключённых. Бритые головы, голые торсы, чёрные шорты у всех и наручники на запястьях. Замотанные плотными бинтами кисти рук и ступни. Это бойцы, точно они! Их было много и вели их сквозь нас, чтобы они успели насмотреться на девушек и выбрать себе призы.

У всех жадные и голодные до женского тела взгляды, которые будто обжигали кожу, заставляя внутренне задрожать. Они все поголовно хотели бы сожрать нас, не оставив и косточки. В глазах только обещания ужасов, нам уготованных.

Но когда появился пятый по счёту уголовник в кандалах, я чуть не присела от ужаса. Огромный, гора мускулов под слоем отчётливого жира, словно откормленный бойцовый бык. С бритой наголо блестящей головой, покрытой татуировками, как и почти все его тело. А в центре груди чёрная маска палача.

Это он! Это Палач, с которым захотел разделить меня Расул!

Я едва не присела. Он же чудовище! Каждый его шаг заставлял пол вздрагивать, словно шёл носорог. Для пущего эффекта он зарычал, вызывая визги у испуганных девчонок.

Мать моя… мы скоро увидимся…

Это его я должна соблазнить?!

Он вдруг затормозил прямо напротив меня и страшно осклабился.

– Мой подарочек! Жду не дождусь тебя! – и высунул язык, огромный и широкий как лопата, изображая, что он будет делать им со мной. У меня подкосились ноги.

Хорошо, что он в кандалах! Господи! Только бы не он победил! Пожалуйста! Проси чего хочешь!

Конвой дёрнул его за наручники и заставил идти дальше. Он ещё раз рыкнул, распугав девчонок окончательно. Кто-то начал рыдать и получил тычок от охраны.

Прошли ещё пара мене пугающих, но тоже мерзких бойцов, а потом вдруг появился он. И я не смогла на него не смотреть. Его втолкнули в зал последним, и за охраной закрылась дверь.

Этот боец разительно отличался от всех шедших до него. Он был высоким и атлетически сложенным, каждый мускул выделялся на теле, будто вылепленным умелым скульптором. Ни грамма жира или уродующих шрамов, только яркая пугающая татуировка на одну руку, плечо и половину груди, будто его пожирают полчища демонов, вылезшие из ада.

Но другое поразило меня до глубины души. Его абсолютно другой взгляд, никакой кровожадности и безумия, желания порвать женщин. Только сосредоточенность и целеустремлённость в сверкающих тёмно-синих глазах под сурово нахмуренными бровями. Его почему-то сковывали не только наручники, но и кандалы с цепью на ногах, будто он был чем-то опасней остальных. Но он был… красив, странной, будоражащей, притягательной мужской красотой, которая заставила моё сердце биться громко и тяжело.

Этот человек был здесь лишним, как лев среди своры бешеных горилл.

Как только он поравнялся со мной, совершенно не глядя на девушек, я резко вышла из строя и схватила его за предплечье.

– Выиграй меня, – шепнула я ему.

Он поднял на меня изумлённый взгляд, будто не ждал здесь вообще никого живого, а с ним вдруг кто-то заговорил.

– Что? – его глубокие как тёмный океан глаза сфокусировались на мне.

– Выиграй меня! – сказала я громче и поцеловала его, притянув двумя руками за затылок.

Он остолбенел, а потом вдруг ответил на поцелуй…

– Пошёл! Девок не трогать! – охранник жёстко ткнул в спину бойца, и наш поцелуй разорвался. Мне пришлось резко отскочить, чтобы тоже не получить прикладом. Цепи на его ногах зазвенели, и он пошёл дальше по коридору в сторону зала.

У самых дверей он вновь остановился и обернулся, чтобы бросить на меня взгляд. Я не могла понять тех эмоций, что были на его лице, но, кажется, он был очень удивлён моим поступком. Впрочем, я сама была не в меньшем шоке. Но что ещё мне оставалось делать, кроме как следовать странному напутствию Карима?

Соблазни чемпиона, заставь себя желать, и ты вернёшься.

Только бы не победил тот кошмарный человек-гора, который уже вовсю предвкушал все те жуткие непотребства, что планировал со мной сотворить.

Я закрыла глаза и мысленно попросила Господа бога помочь победить этому атлету с демоническими татуировками.

Когда всех бойцов согнали в специальную отгороженную от зрителей клетку возле самой арены, нас затолкали в похожую с другой стороны от прохода. Теперь, кроме криков толпы, жаждущей начала боёв, мы слышали и их зазывные вопли, потому что им открывался очень хороший обзор на «призы». Они стучали по решёткам, звали женщин всякими прозвищами и делали неприличные жесты, показывая, что именно хотят с нами сделать.

Я даже думать боялась, насколько же они соскучились по женскому телу, чтобы вот так сходить с ума. Судя по всему, именно так и было спланировано, чтобы этих боевых заключённых раззадорил соблазнительный вид, уготованных им призов.

– Тебе Демон понравился? – вдруг спросила меня одна женщина, тронув мою руку.

– Демон? – переспросила я, обернувшись к ней.

– Тот, которого ты поцеловала. Тебе повезло, что язык не откусил или зубы не выбил. Он псих, – спокойным голосом, будто сообщает прогноз погоды, добавила она, а у меня чуть челюсть на пол не упала.

– Что значит псих?

– Его Демоном зовут не потому, что у него татухи на руке, – женщина, выглядящая как опытная работница секс-индустрии, отошла подальше от решётки, утягивая меня за локоть, – а потому что он разговаривает с демонами у себя в голове. Он шизофреник! – она постучала пальцем по виску.

– А выглядел… нормальней всех, – я засомневалась и нашла его глазами в толпе мужчин в соседней клетке, которых построили рядами и заставили встать по стойке, руки за спину.