– Да, то есть нет, – сказала я. Да что ж такое, что у меня за словесное недержание! – То есть, я хочу сказать, что не расхотела, но кое-что действительно вспомнила. Я, кажется знаю, кто вас проклял.

Лорд Пауль Гастэй, граф Каминир все-таки предложил мне сесть, нашел секретаря хозяина кабинета и велел женщине принести чай для меня.

– А теперь еще раз по порядку все, касается магии, Софи. С чего вы взяли, что знаете автора проклятия, что вам известно о своих способностях и как те, кто привел вас на Киурон, не заметили их?

Как, как? Молча. Молча достала и положила на стол книгу.

– Я взяла ее почитать, когда была на Земле. В другие миры я не верила и думала, что это фантастика. Потом меня похитили, а книга была со мной. Когда нас проверяли, я случайно взялась за книгу и поэтому маг не заметил мои способности. Это не точно, так баб Тола предположила, это она нашла и приютила меня после побега. В сарае и на пристане со мной была еще девушка, Ксана. После взрыва мы вместе прятались за каретой. Она хотела попасть на корабль, но тут пришли вы и встали так, что ей туда было не пробраться. Она разозлилась и выпихнула меня вам под ноги. Но до этого Ксана бормотала проклятия в ваш адрес. Я не придала значения ее словам, ведь на Земле нет магии и невозможно кого-то проклясть, поэтому и думать про нее забыла. Да и не до нее было. Вы связали меня и посадили в карету. Я смогла сбежать и позже узнала, что всех, кто был на пристани, посадили в тюрьму, а меня ищут как ту, кто проклял королевского дознавателя. Узнав это, я решила спрятаться и оказалась у вас в поместье

Я замолчала, переводя дыхание, лишь исподлобья время от времени бросала на мужчину быстрые взгляды. Он что-то писал, не глядя на меня, но стоило мне замолчать, оторвался от бумаг и, видимо, уловив в моем голосе обиду, спросил:

– Софи, а что мы должны были сделать с такой толпой попаданцев? Они не знают ни языка, ни как действует магия, ни законов, ни реалий этого мира. Они беззащитней и беспомощней детей, так что логично, что мы оставили их в самом безопасном месте.

– В тюрьме? – возмутилась я.

– Почему нет? Там есть вполне комфортные камеры со всеми удобствами, плюс не надо думать о еде и ночлеге. Кроме того, всех попаданцев снабдили переводчиками и тех, кто пожелал остаться на Киуроне, включили в программу реабилитации. С ними учат язык, историю, географию, право. Все то, что обычно кандидаты на переход осваивают в твоем мире. Они защищены и не станут жертвой недобросовестных чиновников, работорговцев или мошенников. Так что плохого в том, что они комфортно живут под защитой и на всем готовом?

– Я не думала об этом в таком ключе, – нехотя призналась я.

– Я понимаю, многие твои соотечественники тоже поначалу плохо восприняли ограничение свободы, пока им не объяснили, что это временно и дали выбор – вернуться или остаться.

– Я не знала этого, но в любом случае, я не жалею, что сбежала. – призналась я и перевела тему на насущное: – Так что, вы проверите мою магию, я прокляла вас или нет? Просто если это можно сделать случайно, то вполне может оказаться, что по незнанию я могла…

– Нет, Софи, случайно проклятие навести нельзя. Более того, я думаю, что ведьму специально перенесли из твоего мира, чтобы она творила здесь черную магию. Прокляли ведь не только меня, все началось раньше.

– Да, я помню, мы обсуждали это. Проклят дом Ратолы и пострадал Арик, еще Люрта, дочь торговки, да даже куры наши тоже подверглись воздействию.

– Да, все верно. Но видишь ли, у ведьм есть еще одна особенность – когда они объединяют свои силы, то те возрастают многократно. И есть ритуалы, для которых требуется несколько ведьм. Мы выясняем, сколько человек было переправлено на Киурон неофициальными путями и куда они делись, но пока все слишком сложно. У разных группировок оказались разные цели, кого-то интересовали люди, чтобы продать их за море, кого-то одаренные дети, а кто-то под шумок искал ведьм, – просветил меня дознаватель. – Но Милайму, скорее всего забрали обратно в пансион. Сейчас идут проверки и управляющие наводят порядок в своих ведомствах. К сожалению, много где выявлены нарушения.

Хорошо бы, если так, но вдруг нет? Неспокойно на душе.

– Мы можем проверить это прямо сейчас?

– Разумеется. Пей чай и пойдем, карету ведомства уже должны были подготовить, а мельника пора бы и отпустить, – согласился лорд Гастэй. – Тем более, что его проверили, к исчезновению девочки он непричастен.

Ну да, дознаватель-то в поместье верхом прискакал, мы со старостой на телеге из деревни вернулись, а мельник, как белый человек, в приличном крытом возке явился. На нем мы в город и приехали. И хорошо, что так, а то я бы все равно мельника с сыном подозревала, что они специально явились меня запугивать и время тянули. Сейчас хоть насчет этого спокойнее буду. Еще бы он совсем про Милу забыл и совсем отлично было бы.

Чай я выпила одним глотком и вскочила с места, готовая бежать и отбивать девушку с боем. Дознаватель лишь снисходительно улыбался.

Мы сели в приготовленную ведомственную черную карету с какой-то эмблемой на боку и отправились в пансион.

А там все пошло не так.

Чуть ли не у ворот нас встретила директриса, всплеснула руками и кинулась наперерез:

– Как быстро вы приехали! Надеюсь, что и беглянок найти вам тоже не составит труда.

Дознаватель нахмурился, и директриса, до этого порывающаяся взять его под руку, отшатнулась. Но по дороге к административному корпусу рассказала, что за ужином не досчитались части воспитанников. Их безрезультатно искали на территории, потом послали гонцов к ним домой, но там никто не появился. Пока рассказывала о предпринятых действиях и о том, что штатный менталист ничего в мыслях других детей не нашел, все сокрушалась, что дети нынче стали слишком самостоятельные, уходят по своему желанию и давно пора провести закон, чтобы ограничивать их свободу в стенах пансиона и разрешить ужесточить наказания, а о взяли моду, ничем их не проймешь, уже и ментальный маг не помогает.

Лорд Гастэй выслушивать жалобы директрисы не стал, а потребовал изложить все письменно , а ему дать личные дела пропавших. Вот только среди них дела Милаймы не было. На мой вопрос, почему девушку не разыскивают, женщина поджала губы и сообщила, что девица перешла в учение какой-то старой ведьме и пансион за нее больше ответственности не несет. Дела Элли тоже не было, но про второго ребенка я уточнять не стала, директриса и так недоброжелательно смотрела на меня. Нет, все-таки пансион госпожи Кропс, в который я ходила устраиваться на работу был гораздо более приятным местом, и дети там от нас не шарахались испуганно.

– Софи, я возвращаюсь в участок, а тебе лучше вернуться в поместье, – сказал господин дознаватель, когда мы покинули пансион. – Мне совершенно не нравится, как все обернулось, я выделю тебе охрану, и в поместье вы все будете в безопасности.

– Вам надо чаю выпить крепкого и сладкого. С сахаром или лучше медом, – вместо того, чтобы согласиться, сказала я. Смотреть же на него невозможно было, какие круги под глазами. Такое ощущение, будто он неделю не спал. – И отдохнуть бы.

– Госпожа Хамфри…

– Я не поеду никуда, лорд Гастэй. Я в поместье с ума буду сходить, не понимая, что происходит. Можно, я с вами останусь? Я буду тихо сидеть, как мышка, и не помешаю, обещаю!

– Софи…

– Вдруг вам силы потребуются, а я подпитать смогу, я умею, мне девочки показали, как. Или вы еще кого-то с проклятием встретите? Тогда от меня тоже пользу будет. А еще я чай вам могу заварить, если покажете, где заварка и кипяток! Ну пожалуйста, лорд Гастэй, не прогоняйте меня, – взмолилась я.

– Ну хорошо, Софи, хорошо, оставайся. Право, проще согласиться с женщиной, чем объяснять ей, почему это неразумно, – пробормотал он себе под нос, а я довольно улыбнулась. – Но бездельничать не будешь, раз уж сама вызвалась. Пока я отдаю распоряжения, изучишь дела воспитанников пансиона. Постарайся найти что-то общее в них.