Парваттани поймал мой взгляд и незаметно подвигал пальцем. Я недовольно поморщился. Его жест означал, что ни ему, ни кому-то из его подчиненных не удалось заметить в толпе ни одного самозванца. Но я-то был абсолютно уверен, что кто-то из негодяев находится здесь. Я всем нутром чувствовал это.

Среди оглушительных приветствий вперед вышел Моа и поднял руки, призывая всех к молчанию. Затем он повернулся ко входу в магазин и поманил Машу.

Маша, разодетая в совершенно новый наряд из лилового шелка, в штанах из прозрачной материи, топе с серебряной оторочкой в стиле одалиски, оранжевыми волосами, завязанными в узел, подплыла к Моа, лениво подперев голову кулаком. В правой штанине имелась прорезь от лодыжки до бедра, сквозь которую виднелась кружевная шелковая подвязка серебристо-лилово-розового цвета с крошечным кармашком сбоку.

– О-о! – Римбальди Джиннелли послал ей воздушный поцелуй из передних рядов собравшейся толпы. – Белла Донна! Она одна из лучших моих покупательниц, – заметил он, обращаясь к стоящему рядом с ним бесу.

– Маша, вы не окажете нам честь? – произнес Моа.

Маша сунула руку в крошечный кармашек, расположенный на подвязке, и вытащила оттуда пару гигантских серебряных ножниц в три фута длиной. Толпа невольно затаила дыхание от неожиданности, а затем разразилась криками восторга. Маша вложила ножницы в руки Моа.

Моа, опытный профессионал, отошел в сторону так, чтобы середина ленты была видна собравшимся.

– Объявляю магазин открытым. Торгуйте и покупайте здесь на здоровье.

Он перерезал ленточку и поспешно отошел в сторону, так как мгновенно ко входу в «Машенькин секрет» устремился поток покупателей.

– Оооо! Ааааа! Как прелестно! Я обязательно должна это купить!

Я позволил себе широко улыбнуться, прислушиваясь к шепоту, восклицаниям и вою восторга, издаваемым посетителями, которые уже приступили к примерке нового товара.

– Мое! – крикнула дамочка-вервольф, ухватившись за один конец подвязки нежно-голубого цвета, сделанной из перьев и украшенной золотыми блестками.

– Мое! – провозгласила горгулья, нежелающая выпускать противоположной конец подвязки.

Дама-вервольф изо всей силы нанесла удар по горгулье и попыталась вонзить наманикюренные когти в твердую как камень кожу горгульи. Горгулья взмыла в воздух, пытаясь унести свою добычу с собой. Джинны, которых мы наняли у одного из кузенов Марко, сделали попытку растащить соперниц. Со своего наблюдательного поста у стены к ним направился Корреш. Я с облегчением вздохнул. Если у меня и оставались какие-либо сомнения относительно того, будет ли удачным наше предприятие, то после этой стычки они окончательно рассеялись. Начало было замечательным.

Маша опустилась на обитое фиолетовым бархатом «кресло для ожидающих супругов» под роскошным опахалом из страусовых перьев.

– Никогда за всю свою жизнь так не выматывалась! – провозгласила Маша. – Может быть… раз или два, – поправилась она с улыбкой. – Хотя всякий раз это доставляло мне громадное удовольствие.

– Без подробностей, пожалуйста! – предупредил я, стараясь отогнать от себя всякого рода посторонние образы, проносящиеся в воображении как раз в тот момент, когда я подсчитывал выручку. – Свои секреты держи при себе.

Джинны, ни на минуту не прекращавшие пускать пузыри из жевательной резинки, убрали помещение и удалились. Охранники, которых оставил у нас Парваттани, сидели, прислонившись к стене, рядом с Коррешем.

– Хор-р-рошо! – протянул я, пропуская горсть монет сквозь пальцы. – У нас уже здесь столько, что хватит заплатить деволам и покрыть половину счета Марко. Завтра к концу дня, я думаю, мы будем уже работать на чистую прибыль.

– Настоящий успех! – провозгласил Корреш.

– Не совсем, – проворчал я, проделав в уме несколько несложных математических операций. – Подобная ситуация может означать только то, что мы занизили цены. Если товар разлетается с полок так, как у нас сегодня, это признак того, что мы назначили слишком низкую цену. Завтра нужно повысить ее в полтора раза.

– Ты что, шутишь? – вытаращила на меня глаза Маша. – Мы же сегодня нажили целое состояние.

– На отсутствии конкуренции, – возразил я. – У нас есть всего неделя до того, как деволы начнут перебивать у нас бизнес. И потому за оставшееся время мы должны выжать из него все возможное.

– Хорошо, – ответила Маша с явным сомнением в голосе, – тебе, наверное, лучше знать.

Эскина ходила вдоль стен, заглядывая во все щелки и что-то вынюхивая. Вдруг она остановилась, глаза у нее странно расширились.

– Что случилось? – спросил я.

– Его запах! – ответила она. – Я почуяла его! Здесь был Раттила!

– Когда? – спросили мы все хором.

Следователь из Ратиславии закрыла глаза и сконцентрировалась.

– Незадолго до закрытия магазина. Запах еще свежий.

– Вы не могли бы пойти по следу? – спросил я, но Эскина уже как раз начала заниматься этим.

Парваттани вскочил, я набил кошель монетами, сунул его в карман и побежал за ними.

Издав нечто вроде рыка, Эскина выбежала в коридор. Несколько последних покупателей охрана настойчиво подгоняла к выходу. Барды уже собрались уходить, звуки, которые обычно наполняли Пассаж, начали постепенно затихать. Эскина набирала скорость. Чтобы не отстать от нее, мне пришлось бежать. Наконец маленькая фигурка в белой меховой шубке остановилась. Она выглядела совершенно безобидно и даже мило, но теперь она была настоящим полицейским, ничем не уступавшим и скорее всего превосходившим Парваттани и других членов его гвардии.

Цира семенил за мной.

– Я хотел тебе сказать, что сегодня мы зарегистрировали несколько подозрительных субъектов в примерочной.

Я нахмурился.

– Почему же не сработала твоя ловушка?

– Ну, им удалось доказать, что они на самом деле являются теми, за кого себя выдают, – ответил Цира. – С кредитом у них все было в порядке. И они не вели себя как самозванцы.

Я хлопнул себя по лбу.

– Половина жертв Раттилы, как только мы вывели их из транса, провели переоценку своей кредитоспособности! А что касается того, что они вели себя как настоящие, нам уже достаточно хорошо известно, что они способны почти полностью замещать свою собственную личность похищенной. Уверен, что если бы им понадобилась предстать в твоем облике, они оказались бы не менее убедительны!

– О… – очень тихо пробормотал Цира. – Теперь я думаю, что мне следовало бы кому-нибудь сообщить.

– Ладно, – раздраженно выпалил я. – Если Эскине удастся привести нас к Раттиле, в любом случае вся их структура рухнет.

Ах, Цира, Цира… Мне мгновенно стало ясно как день, почему я когда-то порвал с ним все отношения. Черт возьми, и Хлоридия куда-то исчезла. Я даже начал подумывать о том, чтобы послать в ее измерение запрос о том, когда она сможет вернуться.

Эскина достигла большого перекрестка перед «Хамстерамой». Она бегала взад-вперед зигзагами и наконец остановилась перед металлическими воротами, преграждавшими вход в универмаг. Взгляд ее был сосредоточен на чем-то очень далеком. Эскина изо всех сил старалась не потерять след.

– Откройте! – приказал я Парваттани.

– Главный ключ! – скомандовал тот.

Вперед выскочил охранник с волшебной палочкой в руках и коснулся ею ворот. Они мгновенно распахнулись. Эскина с воинственным возгласом ринулась внутрь. Мы устремились вслед за ней в полумрак магазина.

– Чибл-чибл-чибл-чибл-чибл! – приветствовали нас маленькие пушистые обитатели магазина своими писклявыми голосами из маленьких деревянных клеток. Некоторые из них, игравшие в покер, отложили карты, другие подняли глаза от вязания или чтения. Я подозрительно разглядывал их. Не прячут ли они где-нибудь здесь родственника-грызуна? Мы не знали, где он мог скрываться, поэтому я сделал Коррешу знак оставаться у входа. Маша поднялась к самому потолку, а я занял позицию у одной из стен бирюзового цвета, откуда мне была хорошо видна основная часть магазина.