Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Новогоднее

Предновогодние
               преддверья,
надежды, хлопоты,
               поверья,
зимы неполной
               свет туманный
и украшений
               блеск обманный,
застолий грустное
               томленье,
сдвоенье стрелок,
               утомленье,
обрывки лёгкой
               мишуры
и мандаринной
               кожуры…

Пасьянс – «терпение»

Шелковистая кожа запястья,
веер карт в утончённой руке,
вьётся прядка на нежном виске…
Ты раскинула карты на счастье?
Или в юном лукавом смиренье
заменила гадальный сеанс
на попытку унять нетерпенье,
разложив немудрёный пасьянс?

Девушка на качелях

Она не ведает сомненья,
не знает будничных забот,
в груди – весеннее томленье,
в мечтах – стремление вперёд.
И лёгким изгибом
упругого стана
качает качели
она неустанно,
на взлёте размаха —
без всякого страха,
лишь песенок трели,
и смех, и каприз.
Взлетают качели
и падают вниз…
Но непременно срок придёт —
она узнает силу страсти,
и горечь горя, сладость счастья,
паденье вниз и ввысь полёт —
Качелей Жизни вкус поймёт.

Юным

                   Эй, юноша,
             ты видишь старика?
                  Ты слышишь,
               девушка, старуху?
      На них вы не смотрите свысока,
   глазам не верьте, и не верьте слуху —
            там юноша и девушка!
Они прошли сквозь им дарованные дни,
       и щедрою была дарящая рука.

Преломления

        Луч света,
 тонкий, как струна,
 в хрустальной грани
      преломился,
и радужно весь кубок
       заискрился
      Той встречи
     жаркая волна
 на грань души моей
          упала,
   и радостно душа
      заполыхала.

Искушение

   Плод надкусила
  женщина, играя,
 и усмехнулся змей
  изгнанию из рая.
  Запретный плод
    лишь мёртвых
       не влечёт,
и змей чешуйчатым
    ручьём течёт.

Луна в скобках

От закрытой скобки, скобки золотистой
вырастает месяц, тоненький и чистый.
месяц постепенно, медленно полнеет,
небо в полнолунье к полночи светлеет.
А у полной, круглой, золотой луны
лунка затемнеет с правой стороны.
Всё растёт щербинка, что поделать с ней,
небо с каждой ночью всё темней, темней.
Лишь открытой скобкой, скобкой золотистой
снова светит месяц, тоненький и чистый.

Видение

Временами она,
         оставаясь одна,
облачалась в одежды
         из прохладного льна,
и мечтой потаённой
         упоённо полна,
неизбывным волнением
         утомлена,
наливала в бокал
         молодого вина
и пила, не пьянея,
         до хрустального дна,
и тяжёлых волос
         золотая волна
черепаховым гребнем
         не была стеснена.
А в полночном проёме,
         в полукруге окна,
наблюдала влюблёно
         налитая луна.
Но ревнивым туманом
         седым создана,
наползала, дымясь
         и клубясь, пелена,
и от взгляда луны
         закрывала она,
как спадали одежды
         из прохладного льна.

Земные сны

Прекрасны, легки и нежны,
возвышенны, просветлены…
И ночь застегнула свой плащ
алмазной застёжкой луны.
Здоровы, крепки и верны,
спокойны, чисты и вольны…
И ночь застегнула свой плащ
янтарной застёжкой луны.
Тревожны и воспалены,
бессвязны, тяжки и больны…
И ночь застегнула свой плащ
латунной застёжкой луны…
Латунно, янтарно, алмазно —
как сны, непонятно и разно
свеченье бессонной луны.

Жалость

    Стекло жалею
за его непрочность,
       и ангела —
  за непорочность,
      и дьявола —
за нелюбовь к нему,
        а золото
 жалеть я не умею,
   и бриллиантов
твердь я не жалею —
     неодолимым
 жалость ни к чему.
6
{"b":"897889","o":1}