— С чего ты взяла?

— С того! — огрызнулась она. — Видела её фото у тебя в «Вотсаппе».

Эмоции вздыбились горбом, словно волна, но Василий жёстко осадил себя. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но воздух словно сгустился.

— Ты разблокировала мой телефон, пока я ходил в магазин?

— Да, — замялась она, — но там ничего делать не надо было. Он был не заблокирован.

Действительно, есть такая функция, чтобы не делать это постоянно пока пользуешься смартфоном и он постоянно в руке.

— Зачем тебе это?

— Просто было любопытно. Ты так на неё смотрел…

— И ради простого любопытства ты взлезла ко мне в личную переписку? — сыграл он желваками.

— Знаешь, что⁈ — едва не вскочила она. — Это вообще-то аморально! Ты что, извращенец? Она слишком юна, а ты заставляешь делать её всякие вещи.

Василий постарался и в этот раз удержать эмоции. Медленно вздохнул и выдохнул.

— У нас ничего не было и не будет.

— Ага, так я и поверила! — с пренебрежение посмотрела она.

— Что ты будешь делать?

— Не знаю, — отвернулась Катя и скрестила руки на груди.

— Подумай, — предложил он. — Здесь и сейчас реши.

— Не дави на меня.

— Я пока не начинал.

— Это что, угроза? — вспыхнула она.

— Предупреждение.

— Ах вот оно как! Тогда я скажу, что буду делать. Я пойду в полицию и напишу заявление.

— Зачем тебе это? — сыграл он желваками.

— А что ещё остаётся делать, — с явными нотками обиды произнесла она.

Василий ещё раз глубоко вдохнул и протяжно выдохнул.

— Давай уладим этот вопрос здесь. Может быть, есть что-то чего ты хочешь?

Он увидел, что таки попал в точку: лицо Кати оживилось, но она постаралась успокоиться, и вот уже выражение обрело некую надменную наглость.

— Хорошо, пожалуй, я могу подумать над тем, что ты мог бы сделать. Начнём с оплаты моего труда…

— В два раза больше за одну уборку, — перехватил Василий. Сейчас ему нужно выиграть время.

— Да, это подходит. Ну и… — замялась она, — что касается нас с тобой…

— Сегодня я хотел предложить тебе не только уборку, — запихнув возмутившуюся гордость подальше, произнёс Василий и постарался улыбнуться как можно теплее. — Ты мне очень нравишься, так что если это взаимно, давай несколько углубим отношения.

Наблюдая за озаряющимся счастьем лицом, Василий подумал, зачем он идёт на это? Ведь нет никакого желания спать с расчётливой Катей. Даже отвращение появилось. Неужели из-за страха перед законом? А что, собственно, на него есть? Вряд ли уж Ангелина станет свидетельствовать против. А тогда почему согласился на секс? И всё же рисковать не хочется. Полиция наверняка допросит дочку семьи Триптих, сообщит родителям, будет всё это разбирательство, что обязательно грязным пятном останется в жизни. Да, конечно, никто кроме Василия в этом не будет виноват. Так пусть же малой жертвой удастся избежать больших последствий.

— Я не против, только, знаешь, — искоса глянула она, приподняв голову, — сегодня хочу проучить тебя. Ты оказался таким негодником.

— И как же? — усмехнулся Василий.

— А ты чего смеёшься⁈ — в её глазах вспыхнул маньячный огонь. Женщина встала из-за стола, казалось, она даже дрожит, а потом схватила за ворот майки и потянула к себе.

Поцелуй вышел скомканным, резким и даже болезненным. От предвкушения секса Катю словно подменили.

— За мной! — срывающимся голосом издала она.

Василий повиновался. Ему даже стало немного интересно, чем всё закончится.

Словно буксир, она протащила его до кровати и натурально бросила. Лишь благодаря немалому весу мужчина упал на родное ложе более медленно.

На Катерине бордовое платье из плотной ткани, волосы для удобства собраны на затылке. Она для чего-то сдёрнула крабика — тёмные космы упали на плечи. Второпях жадно смотря на Василия, она полезла под юбку и начала стягивать колготки вместе с трусами. Хозяин квартиры на автомате отметил, что они ажурные, не повседневные.

— Сейчас… сейчас… — часто дыша, пробормотала Катя и, наконец, сдёрнула с ноги глубок ткани. Полезла на кровать, расставив ноги и пропуская Василия между них. — Давай, Вася, сделай мне приятное!..

Мужчина понял, какой она хочет приятности. Руки дёрнулись скинуть обнаглевшую бабу, но он тут же вспомнил обещание данное себе — попытаться уладить проблему миром. В конце концов, только благодаря его страсти к Ангелине Катя сейчас взобралась сверху и уже опускает вагину ко рту, хорошо ещё начисто выбритую. Пока она не скрылась во тьме платья, Василий успел разглядеть мясистые половые губы, набухший клитор и обильно выделившуюся смазку.

Конечно, её вагина больше, чем у Ангелины. Подбородок, рот и даже частично нос оказались покрыты ею. Катерина тут же стала двигаться вперёд-назад, немного покручивая тазом.

Мужчина с досадой подумал, что это наказание за вчерашние вольности.

— Ну же, давай! Лижи меня. Давай! — прорычала она.

Василий высунул язык и с обречённостью осознал, что выделения вовсе не возбуждающе ароматные или даже вкусные, как у Ангелины. Если запах ещё ничего, ведь Катя явно готовилась и хорошо поухаживала за собой, то вот вкус горчит. Это не только её беда, но всё равно Василий ещё больше приуныл — даже в этом Катя проигрывает соседке. И не только ей, а ещё и Машке — вот та очень ароматная и на вкус хороша. Юный ангелок же вообще несравненен.

Впрочем, Кате активность от мужчины нужна постольку-поскольку, хватает и просто высунутого языка. Она задрала юбку и впилась взглядом в точку контакта, начав ещё сильнее двигаться. Женщина практически подошла к точке оргазма, а Василию приходилось терпеть это своеобразное изнасилование, нисколько на секс не похожее. Вес женщины, степень её возбуждения и матёрая вагина вместе создавали очень неприятный и даже болезненный эффект, грубо натираясь клитором и губами о лицо Василия.

Вскоре она бурно кончила. Когда конвульсии сошли на нет, Катя завалилась вбок отдохнуть, а Василий пошёл умыться и промыть рот. Ему удаётся сохранять удивительное спокойствие. Заварив любимого чая, он прихватил кружку для Кати и даже нацепил дружелюбную улыбку.

— Понравилось?

Она благодарно приняла чай и несколько раз кивнула.

— Очень! Это было охренеть как круто. Будем считать, — улыбнулась она, — что твоя вина заглажена.

— Хорошо. Это значит, что ты забудешь об увиденном в телефоне, да?

— Ну-у… — по-тэпэшному возвела она глаза вверх. — Не знаю. У меня есть ещё столько вещей, которые я хочу попробовать с тобой. Так что…

— Катюш, остановись, — спокойно и тихо оборвал её Василий; она чётко уловила в тоне предупреждение. — Я не твой раб для секса. Окей, сегодня тебе удалось кое-чего увидеть. Я сам виноват и поэтому позволил тебе прыгать на мне. Но теперь мы в расчёте. Ты получила секс, а я получаю твоё молчание.

— Ну зна-а-аешь, ты так накосячил сильно, что одного раза мало.

— Ты хорошо подумала? — угрожающе выговорил мужчина.

— А ну прекрати так смотреть и рычать! — заистерила она. — Ишь ты, думаешь, разок отлизал, то теперь всё? Фигушки! Я всегда могу пойти и написать заявление.

— Иди, — лязгнул Василий. — Иди, с-сука, пока я тебе не въехал.

— Ты пожалеешь, — прошипела она, отшатнувшись. Но руки Василия даже не дрогнули.

Женщина стала спешно одеваться и собираться. Василий с титаническим трудом сдержал гнев. Ему и вправду хотелось убить её тут же. Несколько раз вдохнув-выдохнув, он сходил за деньгами и положил их на журнальный столик.

— Твоя зарплата. Последняя.

Бросив разъярённый взгляд, Катя схватила деньги. Не с первого раза запихала их в сумку и, наконец, вылетела из квартиры. Василий не удержался, ударил в стену кулаком, а следом выругался в голос.