С ловкостью опытного боксера он увернулся от первых двух. Третий задел его щеку, но лишь слегка, и он прошел прямо сквозь него, метя в мое нутро мощным апперкотом, который заставил меня выдохнуть весь воздух в едином порыве.

Когда я сложился вдвое, он схватил меня за воротник и, подобно вышибале, подбросил на несколько футов в воздух. Я приземлился и перекатился, как мог. Больной, запыхавшийся и все еще с легким головокружением, я сумел встать, прежде чем Брейдс добрался до меня, но он быстро приближался, и на его лице читалась твердая решимость. Я огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы от него отбиться.

Он ударил меня прежде, чем я успел увернуться. От удара я отлетел в сторону и упал на спину. С минуту я лежал, пытаясь отдышаться, а на меня лил дождь.

Я перевернулся и встал как раз вовремя, чтобы увидеть, как все трое мужчин надвигаются на меня. Брейдс отошел в сторону, так как Тедди набросился на меня первым, а я встал и схватил ближайший предмет, который попался мне под руку, - обломок коряги, частично зарытый в песок. Подняв его и размахнувшись одним плавным движением, я со всего размаху ударила его по лицу. Кровь забрызгала нас обоих, и он отшатнулся назад. Я снова подошел к нему и снова ударил его, на этот раз по голове. Он упал на колени и свалился без сознания.

Третий мужчина бросился на меня. Он сосредоточился на оружии в моих руках, поэтому я нанес ему быстрый удар ногой в колено, которое сильно выгнулось, а затем подкосилось со зверским щелкающим звуком. Зажав ногу, он упал на песок, застонав в агонии.

Я обошел его кругом. Не сводя глаз с Брейдса, который наблюдал за мной, но еще не бросился на меня, я впечатал каблук в горло мужчины, перебив ему дыхательное горло.

К тому времени, как я перестроился, не сводя глаз с Брейдса, мужчина захлебнулся и потерял сознание. Через минуту или две он был мертв.

Брейдс небрежно стряхнул с себя одеяние и принял боевую стойку. Без рубашки, демонстрируя свое впечатляющее телосложение, он внезапно налетел на меня и с быстротой, превышающей возможную, нанес удар локтем, который пропустил, а затем вращающийся удар ногой в спину, который пронесся мимо моей головы, как пуля, промахнувшись мимо меня на считанные дюймы.

Я парировал удар ногой в колено, но, несмотря на свою массивность, он оказался слишком проворным и выскользнул из-под удара прежде, чем я успел его нанести, а затем вернулся и нанес удар предплечьем в челюсть, свалив меня с ног.

Я упал, и воздух снова покинул меня, а я забился в конвульсиях, как рыба в воде. Кашляя, я перекатился на колени и попытался подняться, но он снова оказался на мне, на этот раз обрушив на мое лицо кулак, который должен был повалить меня окончательно.

Когда я лежал на боку, все вокруг расплывалось, потом прояснялось, снова расплывалось, а громкий звон в ушах постепенно стихал, пока не вернулся звук, как у радиоприемника, постепенно увеличивающего громкость.

Дождь продолжал идти, пропитывая нас насквозь.

Брейдс напряг мускулы и закружил меня, как кошка в джунглях.

"Вставай, - прорычал он.

Я с трудом поднялся на колени, не зная, смогу ли вообще стоять в этот момент. Я попытался, потерпел неудачу и, перекатившись, понял, что упал на пистолет. Он был прижат к моей спине. Я вытащил его, упал назад и выстрелил.

Первый выстрел попал Брейдсу в горло. Вторая пуля взорвала его левый глаз.

Третий промахнулся, так как он уже упал и был мертв, не долетев до земли.

С жутким спокойствием, смысл которого я не совсем понимал, я встал и подошел к Тедди. Он все еще лежал без сознания.

Я дважды выстрелил ему в затылок.

Я постоял с минуту, дыша медленно и осознанно.

На первой ступеньке, ведущей к дому и остальным, сидел Феликс и смотрел на меня сквозь дождь с демоническим блеском в черных глазах.

"Сделай это, - сказал он, медленно поднимаясь на ноги, вытянув руки по обе стороны от себя в издевательском распятии.

Однажды ты будешь молиться нам.

Мои грехи, моя вина, моя слабость и ужас - все это было со мной. И дьявол, он тоже был там, его хвост скользил между моих ног, его когти брали меня за руку, уверяя, что все будет хорошо.

"Сделай это!" крикнул святой ада над бурей.

Я посмотрел Феликсу прямо в глаза. Затем я выстрелил ему в лицо.

Он упал назад и скрылся во тьме, захлебываясь кровью и дождем, а я отшатнулся и выронил пистолет.

Из темноты появилась светловолосая женщина.

Безумные молитвы тех, кто наблюдал за ней, стали громче.

Ее лицо исказилось, жутко перекошенное дождем и безумием. То самое лицо, которое я видел раньше, вынырнуло из темноты, демоница - ведьма - дунула в ее раскрытую ладонь и рассеяла облако тумана, обдавшее мое лицо.

И вдруг мы вместе упали назад. Мы приземлились на мокрый песок, она лежала на мне, ее обнаженное тело блестело, когда она извивалась, а руки все еще сжимали мое лицо. Я тщетно пытался обхватить ее крошечную талию, но мои руки скользили вверх по ее спине и ягодицам.

Я хотел снять ее с себя. Я хотел встать. Я хотел убраться отсюда подальше. Но ничего из этого я не мог сделать. Вместо этого я лежал, быстро моргая и пытаясь разглядеть сквозь дождь фигуры в мантиях, наблюдавшие за мной сверху, но они пропали из виду. Все, что я мог видеть, - это лес неправдоподобно белых блестящих лиц, разбросанных по холмам, как в страшном сне, - отделенных и больше не человеческих, лиц без носов и ртов, только пустые, черные, безжизненные глаза.

Женщина прижималась ко мне, и мое тело отзывалось, твердея под ней, когда она снова и снова прижималась тазом к моему, а ее руки держали мое лицо с такой страстью, что казалось, будто ее пальцы в любой момент проломят мою плоть, чтобы она могла проникнуть внутрь меня этими нежными пальцами. Ее губы коснулись моих, и ее язык зашевелился, как змея, протискиваясь к моему рту, пока не оказался внутри.

Мы перевернулись, и я оказался на ней, прижимая к себе ее маленькую фигурку, и стал целовать ее еще крепче, встречая ее толчки своими, а она возилась с моими брюками, освобождая меня от них и стягивая их. Я знал, что они там, остальные, смотрят и произносят свои ужасные молитвы, но я не мог остановиться. Ее руки освободились от моего лица и обхватили мой член, направляя его ближе, а ее ноги обхватили мою поясницу.

Дождь не прекращался, и буря бушевала, пока я входил в нее.

Мои руки нашли ее нежное горло и сжали его, а я трахал ее все сильнее и сильнее, все глубже погружая ее маленькое тело в мокрый песок. Я слышал, как ее приглушенные крики переходят в рвотные позывы, когда я выжимал из нее жизнь, но я продолжал трахать ее дикими толчками, пока наконец не отпустил ее горло. Я приподнялся над ней и почувствовал, как моя рука сжалась в кулак. Я откинул ее назад, готовый ударить по ее прекрасному лицу, уничтожить его костяшками пальцев. И когда ее глаза расширились, а изо рта потекла струйка крови, она улыбнулась и уперлась в мою эрекцию, заставляя меня входить в нее еще глубже.

Но под дождем все расплывалось и превращалось в нечто иное, и все, что я мог видеть, - это жалкого старика и то, как я мечтал разбить ему лицо этими же кулаками. Сколько раз я фантазировал о том, как причиню ему боль так же, как он причинил боль моей матери, как он причинил боль мне. Скольких людей я избивал и пытал за деньги, каждый раз представляя, что это мой отец? Могу ли я вспомнить? Было ли какое-то число, которое могло бы придать всему этому смысл, как-то оправдать мое насилие и разврат, мою ярость против тех, кто ничего мне не сделал?

Молитвы звучали все громче, они кружились вокруг нас, как ветер и дождь, и от этого становилось только хуже. Темнее... чернее... ужаснее...

Женщина улыбнулась, показав свои яркие белые зубы, теперь измазанные кровью и слюной.

Я обрушил кулак на ее лицо и трахал ее до тех пор, пока дождь и влага между ее ног не хлынули на нас, забрызгав наши животы и груди. Я снова ударил ее, на этот раз сильнее, и продолжал трахать ее, несмотря на то что все, что брызгало между нами, превратилось в кровь. Ее кровь. Моя кровь.