Ответ я получила уже через секунду. Проклятия. Н-да, ведьмы в этом плане более подкованные, лекари же не могут насылать, они только снимают, насколько я успела понять из свода правил Университета. Как же бедолага выкрутится? Ведь ее оппонентка наверняка знала о запрете, но все равно предложила именно этот способ.

Толпа взревела. Я так задумалась, что не сразу заметила действия девушек, а когда присмотрелась… Расхохоталась. Да, ведьма ударила проклятием, но оно расползлось по щиту соперницы, а сама лекарка послала в девицу очищение души и тела. Еще и благословила, но вот чем именно, я не поняла. Зато ведьмочка замерла ошарашенная. Для ее темной натуры благословение оказалось похлеще проклятия. И сейчас дезориентированная проклятийница мотала головой, будто пытаясь сообразить, что она здесь вообще делает.

Победила лекарка. Она обвела взглядом толпу собравшихся, улыбнулась и просто ушла к выходу.

— И это все? А где хлеб и зрелища? — удивилась я, поглядывая на друзей.

— Так ведь победа была быстрой, — пожал плечами Ханш. — А ты хотела, чтобы они друг друга размазали по полю?

— Ну, я рассчитывала на красивый магический поединок, — сникла, вставая вслед за остальными.

— Сейчас нам Лимар устроит красивый магический посыл в неизвестном направлении, — хихикнула сестра. — И мы с тобой пойдем походкой от бедра.

— Почему от бедра? — не поняла Радира. Пришлось объяснять:

— Есть такое понятие, это когда девушка, как на подиуме, идет плавно, грациозно и красиво, слегка покачивая бедрами, а главное соблазнительно, — ответила и сама пожалела об этом.

— Что такое подиум? — мгновенно заинтересовалась Мирша. Так как Лиете я уже обо всем этом рассказывала, то она первой нашла выход, как все объяснить.

— Когда портные шьют наряды, им необходимо на ком-то их показать, потому собирают компанию леди, выбирают красивую девушку, она примеряет платья и выходит показать их остальным.

— А покажете походку от бедра? — мгновенно заинтересовалась подруга. Я кивнула, хотя и предупредила, что до модели мне, как до небесного светила пешком.

Я же, не став откладывать демонстрацию на потом, стоило нам оказаться за пределами полигона, тут же в общих чертах показала, как это делается. Но и тут не обошлось от проблем. Иду я вся такая грациозная, словно дефилирую по подиуму, стараюсь сильно не вилять бедрами, а передо мной открывается портал, и я впечатываюсь в грудь декана.

— Зашибись, нигде от вас не скрыться, — в сердцах выругалась и тут же прикусила язык.

— Я так и предполагал, что вы надумаете скрыться, потому и явился лично пригласить вас на аудиенцию, — издевательски протянул преподаватель. Еще и с поклоном махнул рукой, приглашая нас в портал. — Прошу, леди, не торопитесь, соблюдайте очередность, все успеете.

Да он шутник, однако. Не подумала бы, что он умеет шутить, хотя и походило больше на издевку и сарказм, но надо же ему с чего-то начинать, не все букой ходить. Но в портал мы все же вошли, взявшись за руки и оставив недоумевающих друзей на полигоне.

— Место встречи изменить нельзя, — буркнула, занимая место на том же кресле, с которого встала пару-тройку часов назад.

— Итак, студентки, не желаете вы угомониться? — начал магистр. Мы молчали. — Что ж вам спокойно не живется? Чем вам Гартор не угодил? И не рассказывайте мне сказки о несчастной любви, не поверю.

— А если не наша любовь, а подруги? То можно спустить на тормозах его хамство? — не выдержала я, хотя собиралась молчать.

— Ага, а вы, значит, защитницы обиженных и угнетенных? Мстительницы в юбках? Сама обиженная справиться не могла? — И сколько яда в голосе, был бы он осязаемым, нас бы ни один лекарь не откачал.

— Почему бы и не помочь, если есть возможность? — меланхолично выдала Лиета. — К тому же нам надо было всего лишь проверить наши заклинания для мелкой пакости, они же вреда никому не причиняют. А спотыкалка… Был бы сильным магом, сам давно бы развеял, там делов-то на пять минут.

— Что ж, правдолюбицы, раз вы такие ответственные, не спускающие оскорблений, то как раз поможете нашему духу-хранителю в библиотеке. Вы сдружились, а друзьям надо помогать, — вернул нам нашу же фразу декан. — Наказание пока на неделю, надеюсь, за это время я о вас не услышу.

— Надежда умирает последней, скорчившись в смертных муках, — с видом философа, рассуждающего о смысле жизни, произнесла в ответ. И кто меня только за язык тянул? Сейчас как продлят сроки наказания.

— Заступаете немедленно, — рявкнул Линар. Ох, кажется, перебор, достали мы нашего декана до печенок. А ведь ничего же такого и не делали. С чего ему злиться?

Мы даже выйти сами не успели, нас самым наглым образом закинули в портал потоком воздуха. Лиета не стала стесняться в выражениях, высказала все, что она думает о сатрапах и деспотах. Пока сестрица распалялась все больше, хранитель застыл в воздухе, скрестив руки на груди и внимательно слушая девушку.

— Молодец, ни разу не повторилась, — похвалил он, подмигнув. — Рассказывайте, за что вас наказали?

Мы и рассказали с чувством, с толком и с расстановкой, попутно не забыли поведать и об ошибке в расчетах нашего эксперимента. Последним хранитель заинтересовался больше всего.

— Уважаемый хранитель, а в вашей библиотеке есть «Монтикон»? — спросила, так как хотелось хоть одним глазком посмотреть, что же из себя представляет этот гримуар, из-за которого едва война не началась.

— Зачем он тебе? — мгновенно насторожился дух. Он смотрел так, будто пытался проникнуть в душу. На миг даже страшно стало.

— Я слышала, там много интересных заклинаний, а вы же знаете, мы слишком жадные до знаний, — ответила спокойно, не выдавая своего волнения.

— Вот закончите хотя бы первый курс, потом, может быть, и покажу, — ворчливо отозвался собеседник. — А сейчас пора за дело. Лиета берет левые стеллажи, Лиена правые, протереть книги, только осторожно, записать наименования и расставить в алфавитном порядке. За неделю как раз управитесь.

Спорить и не подумали. Разошлись в разные стороны, приготовили инвентарь и писчие принадлежности, работа закипела. Не знаю, как там разбиралась сестра, а я, помимо уборки, еще и просматривала пособия, наиболее заинтересовавшую информацию записывала. Мне удалось найти несколько страшных заклинаний, не знаю, зачем, но я тщательно выписала их себе на листок. Правда показывать никому не собиралась, даже сестре, пусть она меня простит.

Дело в том, что я отыскала книгу «Разновидности магических казней», восемьсот двадцать лет назад именно так казнили преступников. Одно заклинание заставляло кровь кипеть, вызывая адскую боль, после чего человек умирал; еще одно — вся влага из организма просто выходила через поры, приговоренный получал полное обезвоживание и его настигала смерть. Было и еще одно заклинание на черное проклятие, в тело приговоренного запускалась пиявка, которая разрасталась внутри и пожирала все органы.

— Фу! Какая мерзость, но пусть будет, вдруг пригодится, — прошептала про себя, пряча свои записи. ДЛя чего я сохраняла все это, в тот момент не смогла бы точно сказать, но странное предчувствие в груди так и нашептывало, что нам все пригодится.

Чуть позже я отыскала учебник «Похождения души». Сперва хихикнула, но, открыв, так и зависла. Как оказалось, существуют способы покидать собственное тело без особого ущерба, для этого даже умирать не надо было. Главное условие — душа должна вернуться не позже чем через три часа после прогулки.

— А вот это весьма полезно, мне определенно пригодится, — кивнула сама себе, вникая в легенду, где описывалось, кто первым вывел это заклятие путешествия души.

Около тысячи лет назад, когда войны почти не прекращались, а человеческих магов было не так много, суорты оказались в отчаянии из-за полного истощения. С одной стороны на них надвигались эльфы, с другой вампиры, а с моря наги. Еще немного, и им пришел бы конец, но в однажды к ним попал маг, путешествующий по воздуху. Он летел на орле, которого подбили эльфы, приземление вышло весьма болезненным. Суорты выходили мага, представившегося Артамом, и он в знак благодарности решил помочь. Поздно ночью, вместо отдыха, маг хотел отправить следилку-поисковик, чтобы узнать, насколько далеко враг и как он вооружен, но случайно перепутал несколько закорючек в формуле. Тело обмякло, а из него вылетела душа.