— Так можно и всю османскую эскадру перебить с нулевыми для себя потерями, — усмехнулся Дамир Ринатович Хиляев, связываясь со мной и Беловым по локальному каналу. — А ты боялся, Александр Иванович…
— Враг не такой глупый, как вы о нем думаете, — покачал я головой. — Пусть для того, чтобы понять свою ошибку ему и требуется гораздо больше попыток и шышек на голове, тем не менее, противник учится и каждую новую атаку отбить нам будет все сложней и сложней. Тем более, что менее чем через час здесь появится сам султан Селим. Вот тогда мы с вами по-другому запоем, уважаемый Дамир Ринатович…
— Давайте тоже не преувеличивайте умственные способности османских капуданов и боевые характеристики их кораблей, — отмахнулся вице-адмирал Хиляев. — Мы еще посмотрим, как эти золотые галеры поведут себя в бою. Все о них почему-то говорят как о супероружии, а я например, ничего такого перед собой не вижу! Ну, огромные, массивные, труднопробиваемые для палубной артиллерии. Но, с другой стороны, неповоротливые крайне. Наши крейсера и даже линкоры в сравнении с тяжелыми галерами «Корпуса Силахдаров» султана Селима настоящие живчики…
— Вот если бы нам хорошую эскадру из двух ваших дивизий прежнего состава, — замечтался я, отвечая на мнение Дамира Ринатовича. — Да еще чтобы все со ста процентными характеристиками, тогда еще можно было попробовать потягаться с галерами, и действительно, размотать их с помощью более быстрого маневрирования и захода с «флангов» и «тыла». Но сейчас с теми кораблями, которые у нас имеются под рукой, и ограниченные в действиях, находясь в «каре» мы ничего не сможем противопоставить дредноутам султана…
— Сейчас это и проверим, — хмыкнул вице-адмирал Хиляев, готовя свои экипажи к очередному навалу османской эскадры.
Однако я как всегда оказался прав, противник учился на своих ошибках, и Хиляев хоть и сильно этого хотел, так и не дождался третьей по счету атаки, прождав и промаявшись в бездействии целый час. Капуданы турецких галер, тех что остались на ходу после двух неудачных попыток нас уничтожить, решили больше не геройствовать, а дождаться подхода кораблей султана и уже тогда совместными усилиями, наконец, разделаться с этими стойкими и не желающими сдаваться гяурами…
Так и произошло, тяжелые галеры Селима Седьмого как только прибыли в сектор, даже без какой-либо подготовки и перестроения, окруженные своими более легкими кораблями поддержки, что сейчас шли рядом, прячась от огня русских канониров за широкими полями гвардейских дредноутов, рванули на общий штурм нашего «каре».
Какую же грубую ошибку снова допустил противник? Криптотурки ринулись на наше построение с одного единственного направления, не став разделять свою эскадру и тратить на это время, видимо, настолько были уверены в своих силах. Что это дало нам? Дамир Хиляев и Кондратий Белов, наблюдая, за движением вражеских кораблей и понимая, что с других углов на «каре» атаки не предвидится, начали тут же перегруппировывать имеющиеся у себя корабли внутри «сферы», выстраивая их так, чтобы усилить «фланг» откуда на нас шла лавина криптотурецких вымпелов. Таким образом, мы несколько сглаживали мощь первого удара османов и одновременно увеличивали стойкость наших порядков.
Вторая сложность, что возникла у турок уже на подлете к нашему построению? Султан строго настрого запретил капитанам своих гвардейских галер, что сейчас неслись к «вагенбургу», бить тараном по своим же, ранее затрофеенным нами кораблям. Отчего огромные галеры силахдаров вынуждены были сильно замедлить ход, чтобы выверено ударить в баррикаду именно по русским кораблям, ее составляющим. Соответственно снизив скорость, мощь такого удара оказалась намного ниже ранее запланированной.
Тем не менее, капуданы выполнили приказ своего повелителя, попробовали бы не выполнить, и ни один бывший турецкий корабль, преграждавший им путь, в итоге не пострадал. Галеры били четко по русским дредноутам, к сожалению, окончательно разбивая их в хлам своими громадными бронированными носами, в итоге разрывая наши несчастные корабли на куски…
Тут нам с адмиралами пришлось срочно объявлять эвакуацию экипажей тех кораблей, которые в результате удара получили критические повреждения. Таковых оказалось аж целых пять единиц. Однако нет худа без добра, своей гибелью данные корабли погасили энергию первого удара вражеской эскадры, снова заставив османские корабли завязнуть на подлете к «каре» в попытках растащить, наконец, эти связанные и примагниченные между собой остовы кораблей.
Криптотурки также заодно пытались утащить к себе в «тыл» и трофейные корабли своих собратьев, в частности авианосцы, которыми мы с кавторангом Жилой не так давно завладели. Султан Селим все еще горел желанием освободить своих пилотов и гвардейские истребители «шахины», запертые в ангарах данных кораблей. Поэтому сейчас турки скорее даже не пытались добраться до нашего «каре», которое к тому уже после перестроения перестало таковым быть, а полностью сосредоточились на разборке «гуляй-города» по «кирпичикам».
Чем мы и пользовались, нещадно долбя с ближней дистанции по вражеским кораблям, выжигая защитные поля султанских галер, а также всех остальных кораблей эскадры противника. Вот сейчас очень помогли в деле мои «соколы» и казачьи истребители Наливайко, которые по приказу набросились на флагманскую галеру Селима, в коротком непродолжительном бою, пусть и с существенными для нашей стороны потерями, но все-таки сумев опрокинуть тяжелые «спаги», и по итогу добравшись до трансляторов полей корабля — выжгли их к чертовой матери…
Это, надо честно признать, не очень-то уменьшило общую защищенность данного дредноута, так как нимидийской брони на «Ла Султане» было не меньше, чем на той же космической крепости, такой к примеру, как «Севастополь». Однако навал и победа майора Белло и полковника Наливайко прилично повлияли на моральный дух самого Султана, которого чуть ли не в первый раз за свою жизнь начало сильно подтряхивать в собственном кресле в результате постоянных прилетов по галере от наших канониров…
И эта самая растерянность Селима оказалась для нас спасительной. Именно сейчас я понял, что пора переходить в настоящую атаку. Атаку не на всю эскадру противника, на что у нас не было сил, а именно на «Ла Султану», что так близко стояла к моему «Одинокому» и так манила собой.
— Выходим из построения, — приказал я, Алексе. — Делай все что возможно, но подберись к флагману Селима хотя бы на десяток километров…
— Подобраться несложно, господин контр-адмирал, — пожала плечами девушка-андроид. — Только вот потом навряд ли мы сумеем снова вернуться в строй, окруженные со всех сторон вражескими кораблями. Для чего нужно подходить к «Ла Султане» если мы не можем и не успеваем уничтожить данный корабль?
— Пожалуйста, не задавай лишних вопросов, просто делай! — прикрикнул я на свою помощницу, не имея времени объяснять ей свои действия. — Да, и еще соедини меня с кораблями Хиляева и Белова, быстро, быстро, быстро!
— Соединяю…
— Товарищи адмиралы, мне срочно нужна ваша помощь, — обратился я сразу к обоим. — Видите галеру султана, а также, что мой «Одинокий» сейчас вытворяет в пространстве?
— Вы куда направились, Александр Иванович, на смерть? — недоуменно воскликнул адмирал Белов, наблюдая, как мой крейсер вылетает из общего построения и буквально бросается внутрь своры турецких галер.
— Прошу сделайте то же самое, — воскликнул я. — «Одинокий» один «Ла Султану» не удержит, она уволочет его за собой…
В этот момент Алекса выполнила-таки мой приказ и искусно маневрируя, подвела наш крейсер на нужное расстояние. Далее в дело пошли пресловутые магнитные тросы, четыре из которых вырвались в пространство из корпуса «Одинокого», прошили космос и присосались к борту флагманской галеры Селима.
— Повторяю, я одни ее не удержу! — поторопил я своих товарищей. — Давайте быстрее!
— Ну, ты даешь, Васильков! — только и сказал Дамир Хиляев, качая головой и тут же исчезая с экрана.
